Глобальная культура коммуникаций - Макаревич Эдуард Федорович (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Капитан делился этими мыслями со своим начальником полковником Герсдорфом, а тот, в свою очередь, с начальником оперативного отдела штаба полковником фон Тресковым и со своим шефом полковником фон Ренне – заместителем начальника отдела «Иностранные армии Востока» германского Генштаба Р. Гелена. И взгляды их на участие русских в войне на стороне немцев не расходились. Штрик-Штрикфельдт предложил подать записку фельдмаршалу Ф. фон Боку об организации из советских перебежчиков и пленных «освободительной армии». Пусть более четверти миллиона солдат этой армии идут в первых рядах и погибают в борьбе с тиранией Сталина, сохраняя жизни немецких солдат. А немецкая армия поддержит этих русских ударной силой своей авиации и своими дивизиями, наступающими во втором эшелоне.
Фон Бок благосклонно отнесся к плану. Оценили его и в Генштабе вермахта. Сразу понял его перспективность и Гелен [277] .
Потом были разные времена. Разгром немцев под Москвой, отставка фон Бока, успешное наступление немецких армий на юге России весной и летом 1942 г. Но идея ведения войны против СССР с активным участием мобилизованных советских людей уже прижилась в головах немецких генералов. Армия восприняла эту идею, чего не скажешь о Гитлере и его рейхсфюрерах. Глава СС Г. Гиммлер, как и Гитлер, считал, что если следовать армейской логике, то создание русской армии со временем поставит вопрос о русском правительстве и о некоем государстве Российском, пусть и вассале Германии. Но гитлеровская концепция покорения славянской России не предусматривала этого. Эти русские – недочеловеки, и они не должны иметь своего государства и своего правительства. Вся советская земля будет разбита на территории, которыми будут управлять гауляйтеры. А оставшиеся русские должны работать на германскую нацию.
Но тогда, в середине 1942 г., еще не произошло столкновения этих двух взглядов на роль русских в войне. И немецкий вермахт, прежде всего Генштаб, поощряемый разведкой Гелена, еще надеялся на осуществление своей идеи – ведение войны вместе с русской добровольческой армией. И даже обсуждался вопрос: кто ее возглавит? Нужен был достаточно известный и авторитетный генерал. Служба Гелена занялась изучением состава советских военачальников, где первенствовали К. К. Рокоссовский, Р. Я. Малиновский, Л. А. Говоров и А. А. Власов. Геленовские аналитики выделили именно этих генералов, предполагая, что они обижены на советскую власть (Рокоссовский, например: незадолго до войны был арестован, потом освобожден – неужели он не затаил злобу на этот режим?) и при некоторых обстоятельствах могут быть готовы изменить ей.
И тут обстоятельства преподносят подарок. На Волховском фронте попала в окружение 2-я Ударная армия, которой командовал генерал-лейтенант Власов. Бросив свой штаб, командующий в течение нескольких дней прятался в одной деревне на сеновале, хозяин которого и сдал генерала немцам. Власов даже не подумал скрыться в лесу, до которого было рукой подать.
С пленным начал работать капитан Штрик-Штрикфельдт. Довольно скоро Власов согласился с доводами умного разведчика о том, что главный враг – это Сталин и надо бороться против него и советского режима. И что он, генерал-лейтенант Власов, объединив русских, сможет эту борьбу возглавить. На это Власов, лихорадочно искавший хоть какое-то внятное объяснение своему предательству, сразу заявил: «С народом русским воевать не буду, а против Сталина – пойду».
Кто же такой генерал Власов, бросивший остатки своей окруженной армии на Волховском фронте и сдавшийся врагу? Власов хотел жить и готов был купить свою жизнь за любую цену. Это хорошо поняли аналитики из гестапо, когда знакомились с рапортом о пленении советского командующего. Осенью 1944 г. в справке, которая готовилась для Гиммлера, они писали [278] :
...
«Касается: генерал-лейтенанта Андрея А. Власова, 1901 г. рождения из села Ломакина Гагинского района Горьковской области.
У него русско-народнический характер, он умен, с легким душком крестьянской хитрости. Он грубый и резкий, но в состоянии владеть собой. Оскорблений не забывает. Очень эгоистичен, самолюбив, легко обижается. В момент личной опасности несколько труслив и боязлив.
Телом здоров и вынослив. Не особенно чистоплотен. Любит выпить. Переносит много алкоголя, но и тогда может владеть собой. Любит играть в карты. К женщинам не привязан. Дружбы с мужчинами не имеет. Человеческая жизнь для него малозначительна. Способен преспокойно выдать на повешение своих ближайших сотрудников. Особым вкусом не отличается. Одеваться не может. Может только различать старую и новую одежду. Способностей и интереса к иностранному языку не имеет.
Очень любит спорить, а войдя в азарт, может разболтать секреты. Однако это случается весьма редко. Может быть коварным, любит задавать заковыристые вопросы, философию не любит. Его типично советское образование является поверхностным. К религиозным вопросам относится иронически и сам был совершенно неверующим. К поставленной цели идет неумолимо, в средствах при этом не стесняется. По тактическим соображениям может отказаться на некоторое время от проведения своих идей. К евреям относится не враждебно, ценит их как людей умных и пронырливых. Большой русский националист и шовинист. Принципиально настроен против разделения Великой России. Его изречение: „Хоть по шею в грязи, но зато хозяин“.
Против коммунизма не по убеждению, а из личного безысходного положения, потому что потерял личные позиции. Придерживается мнения, что русский народ очень благодарен большевизму за многое хорошее. Советское воспитание оказало на него влияние. Будучи в Советском Союзе сравнительно неизвестен, получил отказ других советских пленных генералов сотрудничать с ним. Как командир хорош на средних постах (комдив), а на более высоких постах считается сравнительно слабым. Хороший тактик, средний стратег. Так как в его распоряжении мало хороших офицеров, то большинство должностей занимается случайными людьми. Поэтому он сравнительно равнодушен к своим сотрудникам. Но уже начинает верить в свою новую миссию. К измене – соглашательству с Советами, – по всей вероятности, уже не способен.
Ценит, по-видимому, только генерал-майора Трухина как умного человека. Вероятно, заметил отсутствие пользовавшегося дурной славой капитана Зыкова (бывший ответственный редактор изданий „Заря“ и „Доброволец“), после того как тот исчез. Раньше он говорил: „Хотя Зыков и еврей, но, пока он нам нужен, пусть работает“. К генерал-майору Благовещенскому питает антипатию и как интеллигента немного презирает. Офицеров своей среды, которые имеют личные отношения с немцами, не любит и с ними не дружит».
Первым делом армейское командование потребовало от Власова вербовать советских военнопленных, не возражающих воевать против Советов.
Служба Гелена уже имела лагерь-школу в Дабендорфе, близ Берлина, где шла подготовка русских пропагандистов для работы в лагерях советских военнопленных и в сформированных из бывших советских граждан добровольческих частях, которые использовались вермахтом на Востоке. Преподавали в этом лагере функционеры из «Народно-трудового союза». Лучшим преподавателем там был некто Зайцев. За этим псевдонимом скрывался Н. С. Артёмов, один из лидеров НТС, бывший старший лейтенант Красной армии, в прошлом – выпускник Московского университета и аспирант Биологического института Академии наук. Он пришел к немцам сам, когда попал в окружение и понял, что жизнь для него дороже, чем всякие идеи вроде борьбы с врагом до последней капли крови. Оказавшись в Дабендорфе, Артемов старался на совесть готовить антисоветских пропагандистов. А в отделе пропаганды главного командования вермахта трудился другой «энтээсовец» – А. С. Казанцев. Рядом с ним, в некотором роде в роли подмастерья, работал его товарищ по кадетскому корпусу Д. Н. Новосильцев, тоже из активистов НТС. Отдел пропаганды располагался в старом берлинском особняке на улице Виктория. В его подвале сидело несколько советских генералов, с которыми «работал» Казанцев, пытаясь «настроить» их для пропагандистской работы в лагерях военнопленных.
