Большая игра без правил - Михайловский Александр (читать полную версию книги .txt, .fb2) 📗
Но, к счастью, мне не пришлось долго терзаться сомнениями, стоит ли ломать им пальцы. Неслышно за их спинами появился Николя. Увидев новое действующее лицо этой трагикомедии, подвыпившие искатели приключений быстро поняли, что они сильно ошиблись. Однако Николя не стал ждать их извинений. Он нанес несколько молниеносных ударов ловеласам, и те рухнули на землю. Когда же они пришли в себя, то с удивлением увидели в футе от своих лиц ствол браунинга. Николя заставил их лечь лицом вниз и положить руки на затылок. После чего пообещал пристрелить их как собак за нападение на офицера спецслужб, то есть на меня.
Те что-то испуганно лепетали, косясь на меня, и весь их вид выражал глубокое и искреннее раскаяние. От неожиданности и испуга эти мерзавцы мигом протрезвели. Прибежавшему на шум городовому мой милый показал свои документы офицера ГУГБ и заявил, что эти двое попытались совершить насилие в отношении его невесты. Полицейский так впечатлился происходящим, что стал заикаться, козырять невпопад, при этом именуя Николя «вашим превосходительством», словно он был генералом.
Вот так я неожиданно узнала, что меня считают уже «офицером спецслужбы», и к тому же «невестой, почти женой». С одной стороны, это было приятно, а с другой, несколько меня напугало. Тогда-то я и задумалась о том, какова будет моя судьба, если я действительно стану его супругой.
Хочу ли я, дочь мелкого чиновника и провинциальной дворянки, такой судьбы себе и своим будущим детям? Стать мадам Бесоевой и жить как в стеклянной клетке, на виду у всего света и одновременно в тени мужа. Быть вхожей в самый элитный и самый закрытый клуб Империи, и все время чувствовать, что я там никому не ровня. Рожать детей и знать, что они, как и их отец, станут мишенью для всякого рода террористов, что их жизнь в любой момент может унести бомба, пуля или нож.
Но в то же время сердце мое говорило, что оно уже отдано этому человеку, который понимает каждое движение моей души, с деликатностью относясь к сердечным ранам моего прошлого и с восторгом отвечая на мою искреннюю симпатию, которую я хотела бы назвать любовью.
Он даже сделал мне предложение – как бы в шутку, но тут же добавив, что хотел бы, чтобы этот наш совместный отпуск длился целую вечность, и что он готов похлопотать о моем переводе из Дворцовой полиции в ведомство господина Тамбовцева, чтобы я была ближе к нему. А там, мол, и до свадьбы недалеко.
Мысль о свадьбе с этим человеком вызывала во мне противоречивые чувства. Я видела, что, несмотря на шутливый тон, с его стороны все очень серьезно – он явно не из тех, кто морочит девицам головы. Однако у меня порой возникало смутное беспокойство: мне казалось, будто я недостаточно хорошо его знаю. Порой, когда в жарких объятиях на смятой простыне он целует и обнимает мое тело, я чувствую, что мной овладевает не цивилизованный и культурный европейский человек, а необузданный дикарь… Его темперамент ошеломляет – кажется, что ему с большим трудом удается сдерживать свои порывы… Мне это безумно нравится – словно во время постельных битв две сущности борются в нем, и это возбуждает до дрожи. Именно это дает мне моменты наивысшего восторга – но все же, если трезво поразмыслить, это пугает и заставляет задумываться. Кто же он, Николай Бесоев, и чего от него ждать?
Господи, помоги мне сделать выбор! Ибо уже скоро, на Николаевском вокзале столицы, я скажу моему милому либо что принимаю его предложение, либо что мы расстаемся и больше никогда не встретимся. Господи, дай мне мудрость отличить любовь от страсти, дай силу и стойкость до конца пройти выбранный путь…
Будто почувствовав мои мысли, Николя протянул руку, улыбнулся и нежно погладил меня по предплечью. О, какой же прилив счастья я ощущала в такие минуты… Забывались все сомнения, беспокойство казалось смехотворным. Он действительно любил и боготворил меня, но все же я пока не знала, должна я прильнуть к его груди или бежать от его любви… Мне приходилось делать над собой усилие, чтобы не поддаться дурманящей волне и сохранить способность трезво рассуждать.
Он, конечно же, мгновенно уловил то, что моя мысль сделала некий поворот. В силу своей чуткости он вообще безошибочно улавливал любые перемены в моем настроении. Вот еще одна особенность, которая смущает меня с тех пор, как я стала задумываться о совместной с ним жизни. При этом я понимала, что такая редкая особенность в близком человеке – это то, за что следует благодарить Бога. Но в то же время с тревогой и сожалением мне приходилось осознавать, что вся проблема во мне… Это я пока не готова была полностью открыться этому человеку. И сейчас впервые меня кольнула мысль – а смогу ли я сделать его счастливым?
Моя тревога моментально, по каким-то незримым каналам, достигла его разума. Он внимательно заглянул мне в глаза и, накрыв мою руку своей, сказал тихо и серьезно, с той тональностью в голосе, с которой произносятся только жизненно значимые вещи:
– Я понимаю твои сомнения, Натали. И я не собираюсь давить на тебя. Каким бы ни было твое решение, я отнесусь к нему с уважением. Хочу лишь сказать – не бойся. Ничего не бойся. Я принимаю и люблю тебя такой, какая ты есть, и пока мы вместе, я никому не позволю обращаться с тобой неуважительно. Узнав меня получше, ты поймешь, какие мы на самом деле – мы, люди из другого мира. Ты многому научишься. Ты начнешь больше доверять себе. Ты будешь всегда чувствовать поддержку и опору, а также собственную силу и значимость. Ты сделаешь много интересных и радостных открытий. Мы будем постепенно узнавать друг друга, в чем-то направлять, в чем-то влиять один на другого. Встретив тебя, я понял, что готов к браку. Я не сомневаюсь, что ты – та женщина, которая предназначена мне судьбой. Мы с тобой достаточно зрелые люди, и я надеюсь, мы не позволим мелочам омрачать нашу жизнь. Я такой, какой есть – вот я весь перед тобой как на ладони, и мне нечего скрывать от тебя, милая Натали… Я обещаю, что буду хорошим мужем. Натали… – Его голос сорвался от волнения, он немного помолчал, затем продолжил говорить, с возрастающей страстностью: – Прости, что до этого момента я не сделал тебе официального предложения. Неудивительно, что ты сомневаешься во мне, подозревая, быть может, некоторое лукавство в моих словах. Возможно, ты испытываешь неуверенность в своем будущем. Но сейчас я говорю тебе со всей серьезностью: Натали, я люблю тебя и прошу твоей руки и сердца…
По мере того как он говорил, мои глаза расширялись, а беспокойство и сомнения неудержимо отступали. Покой воцарялся в мой душе, и радостное ликование овладевало всем моим существом. Мне хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Словно я опять стала юной барышней – наивной и восторженной, и прекрасный витязь делает мне предложение стать его женой…
Даже сейчас мой избранник в полной мере проявил особенности своего характера и потрясающей интуиции – в одно мгновение он рассеял мои сомнения и вселил в меня уверенность, что все у нас с ним будет хорошо. Он нашел именно те слова, которые достигли самых глубин моего существа… И теперь он смотрел мне в глаза с ожиданием, и легкая улыбка чуть трогала уголки его губ. Ладонь его, лежащая поверх моей ладони, слегка подрагивала – и только это выдавало его волнение. Мне хотелось растянуть этот восхитительный момент, который стремительно подходил к своему логическому завершению. Мне очень хотелось навсегда запечатлеть его в памяти… Запомнить моего витязя вот таким – с волнением ожидающим моего «да», застывшего, смотрящего мне в глаза с любовью и восхищением, преданностью и страстью… Легкий страх читался в его глазах: что, если я ему откажу? Но не было в моей медлительности и малой толики того чувства, которым руководствуется записная кокетка, наслаждаясь муками кавалера, желающего перейти в разряд женихов. И он, мой Николя, конечно же, знал это.
И наконец, за мгновение предвосхитив свой ответ счастливой улыбкой, я потупила взор и еле слышно прошептала:
– Я согласна…
22 (9) августа 1904 года, Утро. Санкт-Петербург, Новая Голландия.
