Нерассказанная история США - Стоун Оливер (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Леффлер также обвинил их в представлении «совершенно ложного образа возможностей СССР». Позднее Клиффорд признал, что они сделали «черно-белый» анализ, который так нравился Трумэну65.
Клиффорд и Элси исключали возможность дальнейших переговоров с Советским Союзом. «Язык военной силы, – писали они, – это единственный язык», который понимают Советы. Следовательно, зловеще предупреждали авторы, «США должны быть готовы вести атомную и биологическую войну» против СССР66. Трумэн приказал Клиффорду собрать все десять экземпляров доклада и запереть их в сейфе. «Если бы это всплыло, – рявкнул он, – жертвой публичного скандала стали бы и Белый дом, и Кремль». Доклад также показал бы, что Уоллес, которого Трумэн уволил четыре дня назад, был прав во всех своих предупреждениях о бескомпромиссно-агрессивной направленности американской политики67.
Отвечая на вопросы Клиффорда и Элси, адмирал Лихи предоставил Трумэну и Клиффорду копии завещания русского царя Петра Великого, где последний призывал русских завоевать обширные территории в Азии и Европе и никогда не ослаблять военной готовности. В правдивости этой печально известной подделки XVIII века никто не усомнился. Трумэн несколько раз в своих выступлениях цитировал «завещание», подчеркивая преемственность сталинской политики и политики русского царизма68.
Пока СССР устанавливал дружественные левые правительства в своей сфере влияния, англичане насаждали правые правительства в своей. В Греции их войска отстранили от власти левый Фронт национального освобождения и восстановили монархию и реакционную диктатуру. Заключение в тюрьму всех несогласных, а также другие репрессии вскоре вызвали восстание под руководством коммунистов. Югославы оказали грекам поддержку, но Советский Союз к ним не присоединился: Сталин придерживался условий заключенного во время войны соглашения с Черчиллем, согласно которому Греция находилась в пределах английской сферы влияния.
Трумэн выступает на совместном заседании обеих палат конгресса в марте 1947 года. Президент обращается с просьбой выделить 400 миллионов долларов для финансирования американской деятельности в Греции и Турции. В документе, получившем известность как «доктрина Трумэна», он объявляет, что США должны поддерживать «свободные народы, которые борются как против попыток вооруженного меньшинства навязать им свою власть, так и против внешнего давления».
После суровой зимы 1946/47 года Великобритания, попавшая в тиски финансовых трудностей, попросила США взять в свои руки подавление восстания в Греции, а также модернизацию турецкой армии. Один представитель Госдепартамента позднее заметил: «Великобритания за один час отдала пост мирового лидера… Соединенным Штатам»69. Но на пути Трумэна встали измученный войной народ и контролируемый республиканцами конгресс, который понимал необходимость снизить налоги и сократить международные обязательства США. Республиканцы с легкостью победили демократов на выборах в палату представителей в ноябре 1946 года, используя тактику охоты на «красных», которая получит такое широкое распространение в ближайшие 10 лет. Председатель Национального комитета Республиканской партии объявил прошедшие выборы выбором между «коммунизмом и республиканизмом» и посетовал на то, что «радикалы с чуждым нам менталитетом» захватили контроль над Демократической партией70.
Конгресс отказывался оплачивать дорогостоящие инициативы Трумэна в Греции и Турции. Военные поползновения СССР в Средиземноморье практически прекратились, и напряженность в отношениях между США и СССР снова ослабела. Сенатор Артур Ванденберг сказал Трумэну, что ему придется «до чертиков напугать страну», если он надеется получить разрешение на глобальную кампанию против коммунистов, которая «целиком и полностью» изменит внешнюю политику. Дин Ачесон взял на себя подготовку президентского послания, подав идею Трумэна как борьбу между свободой и тоталитаризмом. Еще несколько месяцев назад он жаловался на поддержку «реакционного режима» в Греции. Но турецкий кризис переубедил его71. Ачесон, сын пастора, верил, что жизнь – это «паломничество от рождения до смерти через поле битвы между добром и злом»72. Однажды он сказал группе партийных лидеров в конгрессе: «Подобно тому как все яблоки в бочке портятся из-за одного гнилого, так и гниение в Греции заразит Иран, а затем и весь Восток. Заразу занесет и в Африку – через Малую Азию и Египет, и в Европу – через Италию и Францию, которым уже угрожают самые сильные компартии в Европе». Он называл это «Армагеддоном»73.
Джордж Кеннан, тогда занимавший в Госдепартаменте пост главы отдела планирования политики, и другие, включая Джорджа К. Маршалла, которого Трумэн выбрал на смену Бирнсу в должности госсекретаря, Джорджа Элси и эксперта по СССР Чипа Болена, сочли идеи доклада неправдоподобными. Трумэн поддержал Ачесона, и они вместе выступили против тех, кто советовал президенту смягчить тон выступления. Обращаясь к обеим палатам конгресса, Трумэн попросил 400 миллионов долларов для финансирования американской деятельности в Греции и Турции, добавив, что США должны оказать поддержку «свободным народам, которые борются против попыток вооруженного меньшинства навязать им свою власть или же против внешнего давления»74. С тех пор это обращение известно под названием «доктрины Трумэна».
После жарких дебатов конгресс уступил. Однако многих конгрессменов встревожили призывы Трумэна поддержать с оружием в руках явно недемократические и непопулярные правительства. Бернард Барух назвал его речь «эквивалентной объявлению… идеологической или религиозной войны»75. Маршалл раскритиковал допущенные Трумэном преувеличения. Уолтер Липпман был так огорчен напыщенным стилем «доктрины Трумэна» и неприкрытым стремлением к интервенции, что они с Ачесоном чуть не подрались на званом обеде в Вашингтоне. Кое-кто, включая Кеннана, не принял обоснование Трумэном помощи Турции, поскольку над ней вовсе не нависла откровенная советская угроза, и существовало опасение, что Сталин ответит так, как ответил бы Трумэн, если бы Советы послали военную помощь Мексике.
И снова оппозицию возглавил Генри Уоллес. На следующий день после речи Трумэна в конгрессе он, выступая на канале компании NBC, осудил как «полную чушь» попытку представить правительства Греции и Турции демократическими, а также обвинил Трумэна в «измене» программе Рузвельта: мир во всем мире. «Когда президент Трумэн объявляет о существовании международного конфликта между Востоком и Западом, – заявил Уоллес, – тем самым он говорит советским лидерам, что мы готовимся к возможной войне». Люди во всем мире голодали, испытывали страх и требовали перемен. Попытки не допустить эти перемены были не только бесполезны, но и приводили к обратным результатам. «Как только Америка выступит на стороне противников перемен, – пророчил Уоллес, – мы обречены. Америка станет самой ненавидимой страной в мире». Военная помощь – не выход. «Политика Трумэна, – предсказал он, – стимулирует распространение коммунизма в Европе и Азии. Когда Трумэн предлагает безусловную помощь королю Греции Георгу, он рекламирует коммунизм лучше, чем сами коммунисты»76.
Выступление Трумэна разгневало СССР. «Правда» обвинила США в «империалистической экспансии под маской милосердия» и попытках «распространить “доктрину Монро” на Старый Свет»77. Говард K. Смит, находившийся в Москве и освещавший конференцию Совета министров иностранных дел для компании CBS, отметил, что сообщение Трумэна изменило атмосферу и в Москве, и во всей Восточной Европе. В конце мая Советский Союз поддержал коммунистический переворот, свергнувший демократически избранное правительство Венгрии. По мнению New York Times, «переворот в Венгрии – ответ России на наши действия в Греции и Турции»78.
