Эпопея любви - Зевако Мишель (читать книги онлайн бесплатно серию книг .TXT) 📗
— Стража! — скомандовал офицер. — Оружие к бою! Данвилю пришлось отступить… Но Моревер протянул стражу ворот какую-то бумагу со словами:
— Служба королевы! Откройте, сударь!
— Вы можете проехать, но только один! Остальные — назад!
Моревер промчался через ворота. Данвиль же, угрожая кулаком небу, разразился страшными проклятиями.
Моревер не солгал: его действительно послала королева Екатерина Медичи. Перевернув весь Париж в поисках Пардальянов, наемный убийца отправился в Лувр. Его ввели в королевскую молельню, и он застал Екатерину на коленях перед массивным распятием.
— Видите, — сказала королева, вставая, — я молюсь за всех, кто умирает сейчас в Париже.
— Вы и за него молитесь, мадам? — спросил Моревер и решительным жестом положил на стол голову Колиньи.
Екатерина даже не вздрогнула, а задала лишь один вопрос:
— Где Бем?
— Убит!
— Моревер, отвезете эту голову в Рим и расскажете, что мы сделали в Париже.
— Еду немедленно!
— Вот вам пропуск. Вот золото. Торопитесь, летите, не теряйте ни минуты… И еще возьмите это…
Екатерина протянула Мореверу маленький кинжал. Наемный убийца покачал головой и показал на свой широкий клинок:
— У меня есть оружие!
— Возьмите, — настаивала королева. — Этот кинжал не щадит никогда! Слышите, никогда!
Моревер вздрогнул и схватил оружие… Он догадался, что кинжал — из лаборатории Руджьери, гениального составителя ядов.
И он умчался… Моревер отправился в Рим, приторочив к седлу голову Колиньи. Наемный убийца ехал в Рим за славой и богатством и мечтал когда-нибудь вернуться во Францию, чтобы поразить Пардальяна кинжалом, который не щадит никогда… Он пересек Сену, а когда повернул к воротам пригорода Гренель, увидел в беспорядке отступавших солдат. Моревер узнал людей Данвиля.
Данвиль! Монморанси! Пардальян!
Три имени молнией сверкнули в мозгу Моревера. Он бросился ко дворцу Монморанси. Взбешенный от собственной беспомощности, наемный убийца наблюдал за взрывом и пожаром, видел, как шевалье де Пардальян прорвался сквозь пекло и, как Эней Анхиза, вынес своего отца…
Моревер собрал несколько всадников, привел в чувство растерявшегося Данвиля. Они обыскали пожарище, обнаружили след кареты в саду и кинулись в погоню.
Мореверу удалось выехать через те же ворота, что и Пардальянам. Никто не заметил, что вслед за Моревером в открытые ворота проскользнул еще один персонаж, которого солдаты задерживать не стали. Подумаешь, собака!..
Пипо!.. Пипо, верный друг шевалье де Пардальяна, неотступно шел по следу хозяина и теперь бросился догонять… Выехав за ворота, Моревер на миг остановился. Куда же они поехали? В какую сторону? Он их найдет! Под землей откопает! А что это за собака рванулась по дороге? Моревер узнал пса шевалье де Пардальяна… Собака принюхивалась к дороге, ища след… Наконец Пипо нашел и стрелой помчался вперед… А Моревер, пришпорив лошадь, последовал за Пипо.
Выехав из Парижа, Пардальян поехал прямо. Карета следовала за ним. Они пересекли поле и поднялись на холм, проехали по равнине, потом пошли холмы, покрытые каштановыми и буковыми рощами, дальше поля, где колосилась пшеница.
Когда они поднялись на очередной холм, шевалье остановил коня и спешился. Монморанси также остановил карету.
Где они оказались?.. На одном из холмов Монмартра. Солнце на горизонте опускалось в океан багровых туч. У их ног лежал Париж!..
Спрыгнув с лошади и убедившись, что погони за ними нет, шевалье де Пардальян, кинулся к карете и распахнул дверцы. Лоиза спрыгнула на землю. Ко всему равнодушная Жанна де Пьенн осталась сидеть в экипаже. Жан поднял отца на руки и очень осторожно опустил на траву. Еще раз осмотрел раны отца и убедился, что особенно пострадали ноги. Сын склонился над отцом, не отрывая взгляда от дорогого лица, изуродованного шрамами, покрытого синяками и ожогами.
Старик улыбнулся сыну, потом глубоко вздохнул и закрыл глаза. Сознание снова покинуло его…
— Воды! Надо воды! — в растерянности прошептал Жан.
Воды? Совсем рядом шумит ручеек. Услышав бормотанье ручья, шевалье поднялся и хотел отправиться за водой. Внезапно из кустов выскочил человек…
Моревер!..
Моревер последовал за Пипо, который уже взбежал на холм и теперь носился вокруг, подскакивая и виляя хвостом, всеми способами выражая свою безграничную радость.
Наемный убийца спрыгнул с коня сразу же, как только заметил остановившуюся карету. Он привязал лошадь в буковой рощице и ползком приблизился к беглецам. Моревер видел, как Жан вынул из кареты раненого и опустил на траву. Он видел, как шевалье склонился над отцом, и решил, что наступил подходящий момент… Пока Пардальян не выпрямился, Моревер мог ударить его кинжалом королевы. И Моревер рванулся.
— Умри же! — крикнул он. — Вот тебе за тот удар хлыста!
Душераздирающе закричала женщина… Взметнулся кинжал… Но опустить кинжал убийца не успел. Лоиза бросилась вперед и предназначенный шевалье удар достался ей. Девушка упала на руки Жана.
Моревер отпрыгнул назад и со всех ног кинулся к своему коню…
Пардальян опустил Лоизу на траву и, взревев от боли, понесся по склону холма. Но Моревер уже успел вскочить на лошадь. Он пустил коня вскачь и, обернувшись, крикнул:
— До свидания! Придет и твоя очередь!
Слова его ветер отнес в сторону, и шевалье их не слышал. С замиранием сердца Жан повернулся к Лоизе и Монморанси. Он боялся взглянуть на девушку и лишь прошептал:
— Умерла? Умерла?
— Нет, нет! — радостно закричал Монморанси. — Ничего страшного, шевалье! Чуть-чуть оцарапана грудь!
Жан увидел, что Лоиза поднялась и улыбнулась ему. Шевалье неверным шагом подошел к девушке, которая с улыбкой протянула ему руки, и взглянул. Действительно, Лоизу чуть задел кончик кинжала. Видимо, она успела оттолкнуть руку убийцы…
Шевалье оставил девушку на попечении отца Монморанси. Взглянул на своего отца и забыл обо всем на свете: о Лоизе, о только что пережитом потрясении. Волна страдания захлестнула его. Что же произошло?
Жан понял, что господин де Пардальян умирает!
За те несколько секунд, что прошли с момента нападения Моревера, лицо старого солдата, лик титана и борца, изменилось до неузнаваемости. Бывалый вояка, объехавший все дороги Франции, утратил обычное жизнерадостное и лукавое выражение глаз. Черты его заострились, щеки запали, тонкий профиль словно окостенел…
— Господи! Господи! — застонал шевалье. — Он умирает…
Привыкший побеждать отчаяние, Жан удержал слезы, более того, он смог улыбнуться. Мягко и нежно поднял сын раненого отца и отнес к ручью.
— Как вы, батюшка?.. Ноги… Ну ничего, устроим вас в деревенском доме… полечитесь…
Жан героически улыбнулся; голос его не дрожал и движения были уверенны. Он намочил в ручье платок и омыл почерневшее от пороха лицо отца. Но рука его остановилась: смыв следы пороха, он увидел, что лицо обрело бледность покойника.
Пипо лежал у ручья и тихо выл, помахивая хвостом. Пес лизал руки раненого, бедные обгоревшие руки, изрезанные глубокими шрамами.
Холодная дрожь начала трясти шевалье; ему показалось, что земля уходит у него из-под ног…
Старик приподнял голову, осторожно погладил собаку, не сводившую с него карих глубоких, по-человечески печальных глаз.
— Ты все понял? — прошептал господин де Пардальян. — Прощаешься со мной? Шевалье, где маршал?.. и Лоиза, Лоизон?
— Я здесь, сударь, — Франсуа де Монморанси склонился над умирающим.
— И я здесь, отец, — сказала Лоиза, опускаясь на колени. Шевалье подавил подступившее к горлу рыдание.
— Маршал, — продолжал раненый. — Вы пожените наших детей?.. Скажите, тогда я уйду… спокойно…
— Клянусь! — торжественно произнес маршал.
— Хорошо… везет тебе, шевалье… но, маршал, вы говорили о каком-то графе де Маржанси?..
— Которому я предназначаю дочь, поскольку более достойного человека я не знаю…
— А с ним что же?
— Вот он! — сказал Монморанси, указывая на шевалье. — Мне принадлежит графство Маржанси, и я его отдаю шевалье де Пардальяну… Это приданое Лоизы.
