История городов будущего - Брук Дэниэл (читаем книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Фантастический лес из увешанных колоннами 30-этажных высоток, которые выглядят как древнегреческие храмы, вытянутые до размеров современных небоскребов, – это не компьютерная графика. Это реальный комплекс в парковой зоне, примыкающей к устроенному еще британцами водохранилищу в нескольких километрах к северу от исторического центра. Он называется Hiranandani Gardens в честь создавших его застройщиков, братьев-миллиардеров Хиранандани13. Ассистенты режиссера, искавшие натуру для съемок «Миллионера из трущоб», разумеется, выбрали этот комплекс за его поразительный масштаб и эффектную архитектуру. Однако выбор этот был и исторически точен, поскольку Hiranandani Gardens представляет собой идеальную иллюстрацию пореформенного Мумбая. Первое здание комплекса было заложено в «золотом» 1991 году. С тех пор, пока в Индии происходил экономический бум и темпы роста экономики страны достигали совсем «неиндуистских» 8,9 % в год14, комплекс пополнился десятками башен с названиями типа Sovereign, Brentwood и Evita – а многие другие пока остаются недостроенными. Недвижимость – прибыльное дело в финансовом центре Индии, где аренда офиса обходится в два раза дороже, чем на Манхэттене15, а цены на качественные квартиры застряли на полпути между Лондоном и Парижем16. Помимо жилья для 100 тысяч обеспеченных мумбайцев, в Hiranandani Gardens расположены местные филиалы 150 транснациональных корпораций, среди которых JP Morgan, Cr?dit Suisse и Colgate-Palmolive, – зримый результат потока иностранных инвестиций, который захлестнул Мумбай после 1991 года. Как викторианский город сэра Бартла Фрера олицетворял Бомбей эпохи раннего Раджа, а районы ар-деко – глобальный Бомбей первой половины ХХ века, так и расположенный посреди города-острова остров Hiranandani Gardens олицетворяет сегодняшний Мумбай, снова открывающийся всему миру.
Дерегуляция рынка недвижимости наделила строительные корпорации такими полномочиями, что комплексное городское планирование оказалось едва ли не вне закона. Одновременно контролируемый партией «Шив сена» муниципалитет с радостью отказался от ответственности за предоставление населению коммунальных услуг. В результате в новых районах вроде Hiranandani Gardens за асфальтирование улиц, прокладку канализации и прочие инфраструктурные проекты, а также за наличие таких социальных институтов, как школы и больницы, отвечает не правительство, а застройщик.
В центре Hiranandani Gardens расположен ландшафтный парк «Нирвана» с пальмами и прудом с золотыми рыбками. Даже он не принадлежит городу; это частная собственность, где берут плату за вход и, как написано на табличке, «оставляют за собой право отказать в посещении без объяснения причин»17. Но какими бы ни были прелести «Нирваны», они не вполне оправдывают вонь, исходящую от очистных сооружений, расположенных в самом центре парка. Поскольку компания-застройщик отвечает и за ассенизацию, вся грязная работа по очистке сточных вод должна производиться прямо на месте.
Даже в центре города каждый новый высотный дом обязательно имеет нечто вроде собственного парка; градостроительные нормы гласят, что башни должны располагаться в стороне от проезжей части за полосой зеленых насаждений. Идея, что городские власти могут отводить участки под общественные парки в соответствии с нуждами населения, теперь видится устаревшей и чуть ли не донкихотской. От системы, где правительство все планирует, а частный сектор ничего не делает, Мумбай перешел к ситуации, когда от частного сектора ожидается решение всех вопросов, а правительство уже ничего не планирует. Из-за перегибов постсоциалистических реформ единственной концепцией будущего Мумбая стал город безо всякой концепции – город как сумма заключенных в нем сделок с недвижимостью.
Архитектора, ответственного за Hiranandani Gardens и многие другие зрелищные проекты, напоминающие рассыпанные по современному Мумбаю болливудские декорации, зовут Хафиз Контрактор. Он родился в семье бомбейских парсов, учился в Колумбийском университете в Нью-Йорке и работает в тесном офисе, расположенном в финансовом районе исторического центра. (Фамилия Контрактор, которая по-английски значит «подрядчик», скорее всего, указывает, что в строительстве работали и его предки.) Контрактор сделал себе имя еще во времена лицензионного раджа, предлагая застройщикам хитроумные архитектурные решения в условиях бесчисленных ограничений, налагаемых на строительство элитного жилья. Чтобы обойти правила, он пристраивал к квартирам балконы, площадь которых не учитывалась в подсчетах, и умело организовывал пространство, создавая у клиентов впечатление запретного, но такого желанного простора.
Когда в ходе реформ все ограничения были отменены, Контрактор быстро приспособился к новым рыночным условиям. Контрактор – Зелиг от архитектуры; у его зданий нет определенного стиля. Если у него и имеется собственное мнение в таких вопросах, то он держит его при себе. Среди его работ есть и кампус высокотехнологичной компании, который выглядит как приземлившаяся посреди Махараштры летающая тарелка, и здание корпоративного университета, представляющее собой ватиканский собор Святого Петра в миниатюре, вплоть до окруженной колоннадой площади. Рассказывают, что, увидев в Вашингтоне новое здание юридической школы Джорджтаунского университета, восхищенный Суренда Хирандани, совладелец девелоперской фирмы Hiranandani Upscale, заявил своим провожатым: «Велю Хафизу мне тоже такую построить».
Философия Контрактора – это рыночный нигилизм; он готов строить что угодно и для кого угодно, лишь бы платили в срок. А то, что хотят его клиенты, как правило, напоминает Запад, отраженный в кривом зеркале, – как если бы более европейские, чем в Европе, здания петербуржца Карло Росси довели до самой разнузданной крайности. Даже сейчас, когда вкус самих братьев Хиранандани стал куда утонченнее по сравнению с 1990-ми годами, они продолжают строить вытянутые, как свадебный лимузин, греческие храмы, потакая желаниям своих клиентов. Сурендра Хиранандани объяснил это так: «Если новые здания не будут похожи на старые, покупатели начнут жаловаться: “Почему у них есть дорические колонны, а у нас нет?”»18
Типичный клиент, по которому устанавливается планка, – это новый «глобальный индиец» с кузенами в Сингапуре и Хьюстоне, который в магазинах Лондона или Нью-Йорка чувствует себя куда более непринужденно, чем на базарах раскинувшегося по ту сторону пролива субконтинента. Вместо того чтобы привести улицы Мумбая в соответствие с хотя бы нью-йоркскими стандартами «чистоты», мумбайская элита отметает эту задачу как невыполнимую и обустраивает себе островки санитарии и функциональности в таких комплексах, как Hiranandani Gardens. В отличие от перегруженного центра Мумбая, где богатые и бедные живут бок о бок, в Hiranandani Gardens обитают исключительно толстосумы. Трущобы, в которых живут местные садовники, водители и горничные, спрятаны от их взора за холмом, что тянется вдоль комплекса. Один глобальный индиец – архитектор, который учился в Колорадо и работал в Калифорнии, – разоткровенничался: «В Hiranandani Gardens такие широкие улицы, такие удобные магазины, все так чисто – мне даже кажется, будто я снова в Лос-Анджелесе».
Прежде всего там нет привычной для Мумбая крикливой уличной жизни. Не видно ни одного уличного торговца «вада пао», мумбайским вегетарианским специалитетом, в котором «вада», типичная для Индии закуска из картофельных оладий с чатни, скрещена с главным европейским продуктом – хлебом, который тут по-португальски называется «пао». Трехколесные авторикши смотрятся неуместно у салона Rolls-Royce и на круговых развязках с зелеными лужайками, посреди которых стоят триумфальные римские колонны или резные тотемы индейцев американского северо-запада. Процветающие мумбайцы обедают в безупречно чистом, кондиционированном ресторане Pizza Hut на первом этаже четырехэтажного торгового центра, который выстроен в стилистике древнеримского храма и напоминает декорации из фильма «Гладиатор». Если сэр Бартл Фрер пожелал устроить в задуманном им глобальном экономическом и культурном центре университет под стать Оксфорду и Кембриджу, сегодняшние строители Мумбая довольствуются Pizza Hut, который своим болливудском роскошеством превосходит конкурентов из моллов Финикса и Атланты.
