Распахни свое сердце (СИ) - Анафест Ольга "Anafest" (книги полностью .TXT) 📗
из Москвы в Питер, чтобы увидеть этого мальчишку? Нет, конечно, внешне Олега мальчиком
назвать трудно, но по сути! Ему только будет восемнадцать, а ей уже двадцать три, и из-за него она
сейчас места не находит, думая, встретится ли он со своей бывшей. Сумасшедший дом.
Если бы кто-то сказал ей, что она когда-нибудь будет ревновать кого-то, она бы посмеялась, но
теперь ей было совсем не до смеха, потому что она действительно ревновала. Нет, её не так
волновало, переспит Олег с этой девкой или нет, как то, что он может возобновить прежние
отношения, наплевав на расстояние. Почему-то она ясно осознавала, что при таком раскладе больше
не увидит его. Слава был прав: Олег не он. Смирнов будет только с одной из них.
Копейкиной стоило подумать об этом в тот момент, когда она выставила парня за дверь, распсиховавшись и заявив, что их связывает только секс, поэтому он может катиться на все четыре
стороны. Он и покатился.
Импульсивные, взрывные, они загорались в один момент, вспыхивали, искрились, а потом медленно
тлели и затухали, успев наделать кучу глупостей.
Порой мы не замечаем, как человек становится важен для нас. Мы привыкаем к тому, что он рядом, воспринимаем это как должное и понимаем всю степень его значимости лишь тогда, когда он
уходит, оставляя вместо себя пустоту.
Мы все эгоисты, мы не можем запросто отказаться от своих привычек и перейти на что-то новое
ради кого-то другого. Мы не умеем ценить и вовремя остановить себя, если это нужно. Мы часто
ошибаемся и не хотим признавать свои ошибки, прячась за гордостью. Мы мчимся куда-то под
знаменем мнимой свободы, а потом озираемся в растерянности, теряя конечную цель, которой
попросту не было.
Страшнее всего Жене было признавать, что она впервые так заигралась и не заметила, как игра стала
реальностью. Чем Олег отличался от других? Почему именно он заставил её остановиться и
задуматься? Если бы она могла повернуть время вспять… Нет, она бы всё равно вляпалась.
Копейкина была личностью цельной, сильной, но сейчас она чувствовала себя потерянной и
запутавшейся. Она не могла сказать, что без памяти влюбилась в Смирнова, но и отрицать факт
возникновения сильной симпатии было глупо. То, что происходило между ними, в какой-то момент
перестало быть просто сексом ради секса. Физическое влечение медленно, но верно перерастало в
нечто большее, глубокое.
Женя не боялась любви — Женя боялась потерять себя, растворившись в другом человеке. Она
видела в этом слабость, которую не могла себе позволить. Она всю свою недолгую жизнь удачно
избегала этого чувства и не могла даже представить, что рано или поздно оно схватит её за шкирку и
хорошенько встряхнёт. Видимо, она бегала по кругу и в конце концов выбилась из сил.
Что она скажет ему? Нужно ли говорить что-то? Может, уже поздно? Кто бы знал, что придёт время, когда подобные вопросы будут мучить Евгению Копейкину, девочку-зажигалку, девочку-ветер в
голове, девочку-оторву. А они мучили, не давали уснуть, заставляли то и дело хвататься за сигареты
и выводили из себя.
По ночам, в минуты бессонницы, мысли особенно активны. Они будто чувствуют нашу слабость и
набрасываются всем скопом.
Сейчас, как никогда, Женя хотела уснуть. Уснуть и проснуться с полным отсутствием каких-либо
сомнений и страхов. Непривычно, дико, невозможно.
Не умея отступать, она могла идти только вперёд, в неизвестность, в поисках самой себя.
Только бы не оступиться и не врезаться в конце пути в глухую стену.
Глава 40
Татьяна металась между Романом и Алесей. И если мужчина старался всячески поддержать её, то
дочь постоянно огрызалась, хамила и обвиняла мать во всех своих бедах. Удивительным было, что к
Смирнову девочка тянулась, любила, когда он играл на гитаре отца, и просто обожала его стряпню.
Казалось, она приняла этого мужчину, но взамен оттолкнула ту, кто долгие годы жил ради неё и для
неё.
Финансист пытался поговорить с Алесей, но она мгновенно замыкалась в себе и погружалась в
какой-то транс.
Егор же ходил тенью за Татьяной, преданно заглядывая в полные грусти васильковые глаза. Он
обожал её, и тем больнее ему было видеть отношение к ней дочери.
Они были одни в квартире Антоновых, когда он сорвался, увидев, как Алеся разрисовывает ручкой
фотографию матери:
— Что ты делаешь? Перестань!
— Что хочу, то и делаю, — девочка проткнула стержнем изображение. — Она разлюбила нас с
папой.
— Ты дура! Из-за тебя тётя Таня плачет! Я видел, как она плакала!
— Я ей не нужна! Я никому не нужна!
— Мне нужна, — Егор крепко обнял одноклассницу и шмыгнул носом. — Хочешь, я Никиту побью
за тебя, если он опять приставать будет?
— Да кого ты побить можешь? — Алеся зажмурилась. — Он учебники твои порвёт, а ты заревёшь.
— А я всё равно драться буду. Меня Олег учил.
— Плохо учил.
— Ну и что? Я тебя в обиду не дам, — заверил мальчик.
— Горя, скажи, почему мама больше не любит папу?
— Она любит, просто пришёл мой папа, и она полюбила его тоже. Мой папа хороший, его все
любят, кроме мамы, её мужа и бабушки.
— А почему они не любят?
— Олег говорит, что они никого не любят.
— А Олег кого любит?
— Папу, тётю Таню, нас с тобой и Женю. Я видел, как он с Женей целовался в коридоре. Он раньше
с Ленкой целовался, когда мы в Санкт-Петербурге жили.
— А дядя Рома знает? — Алеся оживилась.
— Нет, они прячутся ото всех почему-то. Женя часто к нам приходит, они вместе с папой и тётей
Таней работают. У неё волосы красные и в стороны торчат.
— Я её знаю, она у Иры в гостях бывает.
— Она смешная.
— А давай следить за ними? — девочка и думать забыла о фотографии, найдя что-то более
интересное.
— Угу, а Олег нам потом ремня даст.
— Он может, да. Расскажем родителям?
— Тогда он нас вообще убьёт, — вздохнул Егор. — Лесь, не обижай тётю Таню, пожалуйста.
— Опять ты о ней!
— Лесь, ей плохо. Ты хочешь, чтобы мы с папой ушли?
— Нет!
— Но тётя Таня нас прогонит из-за тебя. Я слышал, как они с папой ругались.
— Думаешь?
— Точно тебе говорю.
— Но я не хочу, чтобы вы уходили. Я просто хочу, чтобы мама не забывала папу! Она больше не
смотрит на его фотографии в альбоме, как раньше! Она и обо мне забудет.
— Ты глупая, Алесь.
— Зато сильная!
— Твоя мама никогда не разлюбит тебя.
Разговор пришлось прекратить, потому что вернулись Татьяна с Романом, а после и Олег, глядя на
которого, хотелось спрятаться подальше и не попадаться ему на глаза.
Парень заявил, что уезжает к другу в Санкт-Петербург, и попросил отца подбросить его до вокзала.
Татьяна, оставшись с детьми, занялась домашними делами, которых у неё прибавилось после того, как члены семьи Смирновых зачастили к ней с ночёвками.
Это произошло само собой, всего за несколько дней, как-то естественно, будто так и должно быть.
Егор и Алеся делили детскую, Олег оккупировал диван в гостиной, и только Роман каждый вечер
спрашивал разрешения остаться, потому что знал, как сложно Антоновой принять всё происходящее.
Он давал ей выбор, но оба понимали, что это лишь формально, а на деле ей никуда от него не деться.
Впервые после смерти мужа она позволила другому мужчине больше, чем кому-либо: она делила с
ним постель, в которой когда-то спала с Кириллом.
Эти отношения пугающе затягивали её. Татьяна оказалась слишком слабой, чтобы сопротивляться
напору Романа. Он сметал все барьеры на пути к своей цели, и она сдалась. Крепость пала. Они
падали вместе, но не на дно, а куда-то высоко.
Она корила себя, но уже не могла остановиться. Она чувствовала себя предательницей, но это было
сильнее неё. Она с болью встречала обвиняющие взгляды дочери, но вновь и вновь забывалась в
