Зря ты приехала - Роуз Дженива (книги онлайн читать бесплатно .txt, .fb2) 📗
Я умолчал, что терпеть не могу брюссельскую капусту и выращиваю ее только потому, что она не занимает много места на огороде и хорошо продается в бакалейном магазине.
– Отлично, – сказала Грейс. – Это мой любимый овощ.
– И мой тоже, – солгал я.
Маленькая невинная ложь. Грейс явно пришла в восторг от того, что будет для меня готовить, и я не хотел все испортить.
Мы пошли дальше, к пруду, где утки и куры разгуливали практически на свободе. Я всегда был большим сторонником свободного выгула и старался придерживаться его принципов. Но не всех можно отпустить на свободу – некоторых созданий приходится держать в клетках.
Когда мы приблизились к пруду, прямо по ноге Грейс прошагала кряква с темно-зеленой головой и ярко-желтым клювом. Девушка хихикнула, и солнечные лучи осветили ее идеальные зубы и милый вздернутый носик.
Мои утки-пекинки – их было около дюжины – следовали за нами по пятам. Эти утки ведут себя скорее как собаки, чем как птицы, благодаря своему дружелюбному и покладистому характеру. С другой стороны, куры держатся поодаль и приближаются только тогда, когда видят у тебя в руке корм. Мне всегда казалось, что куры больше похожи на кошек – те мурлычут, когда их гладишь, но приходится добиваться их внимания.
– Они очень дружелюбные. – Я наклонился, чтобы погладить пекинку, которая пристроилась рядом со мной, издав пару писклявых звуков. – Вы должны с ними поладить.
– Сделаю все, что в моих силах.
Я кивнул.
Спустя несколько минут мы продолжили путь и подошли к конюшне, в которой стояли лошади. У меня их было две: одна раньше принадлежала отцу, другая – матери. Я ездил верхом по поместью, в остальном же лошади были настоящей ямой, куда уходила прорва денег. Я их не выставлял и не случал… И никогда бы их не продал. Но иногда я разговаривал с ними так, словно они были мамой и папой.
Я погладил бок Гретхен, чистокровной лошади со светло-коричневой шкурой и темной гривой. Она была спокойной и тихой, совсем как мама. Грейс провела рукой по морде Джорджа, вороного скакуна. Он был крепким и угрюмым, совсем как отец.
– Они прекрасны, – сказала Грейс, поглаживая Джорджа по голове.
– Да. И очень умны. Говорят, лошади умеют распознавать человеческие эмоции. Они понимают, что мы чувствуем, еще до того, как мы это осознаем.
– Очаровательно.
Она провела рукой вверх и вниз по морде Джорджа.
– Вы когда-нибудь ездили верхом?
Грейс покачала головой.
– Что ж, верховая прогулка включена в стоимость вашего пребывания, если вы готовы принять вызов.
Она шагнула назад и подбоченилась.
– Я всегда готова.
– Рад слышать, – с улыбкой сказал я. – Пойдем?
Я повернулся в сторону поля, и мы бок о бок пошли по пастбищу.
Я показал пару дюжин коров и овец, которые брали на себя большую часть заботы о стрижке травы, и рассказал, что весной почти каждое утро дою коров и стригу овец, а шерсть сдаю в местный магазин пряжи. Грейс умела внимательно слушать, мне это нравилось. Как будто она искренне давала высказаться. Я давно уже не чувствовал, что меня слушают и понимают.
– Кто-нибудь помогает вам на ранчо по хозяйству? Похоже, здесь слишком много работы для одного человека.
– Помогают немного. Брат приезжает по возможности, а моя подруга помогает со сбором овощей, утиных и куриных яиц.
– Подруга? – переспросила Грейс, приподняв бровь.
Казалось, она слегка ревнует. Мне это понравилось.
Я усмехнулся.
– Просто подруга.
Грейс улыбнулась, и я невольно залюбовался изгибом ее губ.
– Что там такое? – Грейс показала на ряды ящиков перед лесом.
– Моя пчелиная ферма.
Она просияла.
– У вас есть пасека?
– Вообще-то, нет. Это пасека друга семьи. Бетти мне почти как вторая мама. Пчелы – ее, но она держит их на моей территории и ухаживает за ними, а я получаю за это небольшой процент от продаж и полдюжины бутылок меда каждый год.
Грейс широко распахнула глаза.
– Можно посмотреть на пчел?
– Это небезопасно, если у вас нет костюма пчеловода. А вы что, любите пчел?
– Да. Они меня завораживают. – Она подняла глаза, наши взгляды встретились. – Когда пчела жалит, ее жало застревает, и ей приходится выдергивать свои кишки, мышцы и нервы. Пчелы умирают, защищаясь.
– Похоже, ужасная смерть.
– Так и есть. Извините, я часто смотрю канал «Дискавери», – Грейс засмеялась.
– Нет ничего плохого в том, чтобы знать интересные факты. Вы знаете, что мед никогда не портится?
Ее пухлые губы изогнулись в усмешке. Я мог бы поцеловать их прямо здесь и сейчас, но вместо этого отвел взгляд и уставился себе под ноги. Грейс заставляла меня нервничать, по-настоящему нервничать. Наверное, она действовала так на многих людей. Я и забыл уже, что такое нервничать – когда мурашки покалывают кожу и словно бабочки трепыхаются в животе. И не мог припомнить, когда в последний раз испытывал такое чувство. Ну, вообще-то, мог бы припомнить, но добром бы это не кончилось.
Грейс пошла в ногу со мной.
– Кажется, я где-то читала, что мед не портится. B моем рецепте брюссельской капусты есть мед, поэтому я могу взять немного вашего.
– Кисмет.
– И вправду, – кивнула она.
Я показал вперед, на Уинд-Ривер.
– Я там неплохо рыбачу и купаюсь.
Мы остановились у кромки воды. Она журчала, обтекая большие камни. B других местах шум реки напоминал свист, какой издает вода, когда слишком быстро льется из крана. За рекой начинался лес – густой, извилистый и темный. Отец всегда говорил: «В лесу все возможно. Он как Вегас для дикой природы. Имеет свои границы, свои укрытия, и растения и животные всеми силами стараются там выжить».
За лесом высились горы, напоминая о том, какие мы маленькие и незначительные. Когда я разочаровывался в жизни, мне нравилось на них смотреть. На вершинах белел снег; он еще несколько месяцев не коснется земли на равнине, где мы стояли.
– Что вы тут ловите? – Грейс перевела взгляд с меня на воду.
Я сунул руки в карманы.
– Тут водится судак, окунь, большеротый окунь, но больше всего я люблю золотую форель.
Несколько мгновений мы молча смотрели по сторонам.
– Рискну предположить, что вы никогда не рыбачили. – Я взглянул на нее.
Она склонила голову набок.
– Вы же знаете поговорку о предположениях.
– Значит, рыбачили?
– Нет, не рыбачила, – Грейс рассмеялась.
– Теперь вы просто водите меня за нос, Грейс Эванс, не так ли?
Повернувшись к ней, я ухмыльнулся. Она игриво толкнула меня плечом.
– Я могла бы рыбачить, если бы умела.
Солнце отразилось в ее глазах. А ведь я могу привыкнуть смотреть в эти голубые-преголубые глаза.
– Могу научить вас, если хотите.
– С удовольствием поучусь у вас, Келвин Уэллс.
Ну вот, она снова назвала меня полным именем, отчего у меня внутри все перевернулось. Мне не хватало этих ощущений, но я не был готов к такой девушке, как она. Сопротивляться Грейс будет самым трудным, что я делал в жизни. Но в глубине души я уже знал, что проиграю битву.
Грейс
Я припарковалась перед «Бутиком Бетти», магазином, предлагавшим женскую одежду в стиле вестерн. Судя по всему, центр Дюбуа представлял собой отдельный городок, целую улицу, полную местных торговых заведений, окруженных с обеих сторон угловыми парковками. Мне показалось, что я угодила в 1950-е годы. B поле зрения не было ни сетевого магазина, ни ресторана, и все, казалось, знали друг друга… Ну, все, кроме меня.
Выйдя из машины, я закинула ремень сумочки на плечо. Именно здесь, по словам Келвина, я могла купить, как он выразился, «подходящую для Вайоминга одежду». У него была работа на ранчо, а я решила, что, если собираюсь ловить рыбу и кататься верхом, лучше выглядеть соответствующе.
Проходившая мимо женщина дружелюбно улыбнулась и поздоровалась. Я кивнула, и она бросила на меня странный взгляд – то ли из-за моего сдержанного ответа, то ли потому, что я была чужой. И то и другое здесь не было в порядке вещей.
