Леди-послушница - Вилар Симона (электронная книга .txt) 📗
Но тут вдова широко перекрестилась всей ладонью и, поднявшись с колен, двинулась в сторону Милдрэд, даже слегка улыбнулась.
– Нет такого греха, какой Господь не простил бы человеку, ежели тот искренне и глубоко раскается.
– Аминь.
– Однако мое раскаяние не будет полным, если я не поведаю вам, милая девушка, об опасности, в какую вас вовлекают хитрецы и корыстолюбцы.
Милдрэд предпочла промолчать, рассматривая леди Кристину – ее богатые одежды, высокую крепкую фигуру, бледное лицо в обрамлении складок траурного покрывала.
– Так о чем вы хотели переговорить со мной?
– Об Артуре.
– Я слушаю.
Милдрэд от души надеялась, что произнесла это спокойно, но невольный трепет выдавал ее волнение. И Кристина это заметила.
– Так, так, и тебя очаровал этот беспутный малый.
– О чем вы? Я леди Мареско, а Артур – никто.
Вдова скривила губы в усмешке – циничной, насмешливой, недоброй. Не такое лицо должно быть у женщины, только что окончившей молитву.
– Хорошо, если ты в этом твердо уверена. Но все же позволь сказать кое-что: Артур был моим любовником. И не только моим. Спроси у кого хочешь, кто такая Илда Приветливая. Само ее прозвище намекает, что она – просто шлюха. А еще можешь спросить про мастера-шорника Освина, который поколачивает жену, узнав, что та впускает к себе красавчика Артура, пока ее супруг уезжает по торговым делам.
– Я не желаю этого слушать! – Милдрэд отступила, ощутив, как ее сердце сжали стальные тиски.
Однако вдова быстро схватила ее за руку.
– Нет, ты выслушаешь! Ибо тебе грозит беда. А я сейчас истово молилась, чтобы моя святая придала мне мужества раскрыть тебе глаза.
Она все же усадила Милдрэд на скамью под колонной, сама села рядом.
– Я не осуждаю тебя за то, что ты увлеклась Артуром. Я сама любила его. Но только до того, как он убил моего мужа.
– Это неправда! Вы бы донесли на него.
– И покрыла бы позором свое доброе имя?
Она стала быстро рассказывать, как в ночь разлива Северна и наводнения в предместьях она оставила для Артура открытую калитку, как ждала его, прислушиваясь к шуму дождя. Но он так и не пришел. И именно в ту ночь исчез ее муж. Стражники говорили потом, что сэр Пайн неожиданно вернулся, прошел в ее башню… но к ней так и не поднялся. А потом в переходах замка обнаружили кровавое пятно. Но не тело! Тело позже выловили в водах Северна, со страшной раной в подреберье. Тогда решили, что это сделали валлийцы, прокравшиеся в замок и похитившие приговоренного к казни Черного Волка. Однако откуда валлийцам знать переходы Форгейта? Откуда им знать, что в стене была открыта узенькая калитка? Об этом знал только Артур. А ведь он любит Черного Волка: люди поговаривают, что тот разбойник ему как отец.
Да, леди Кристина догадалась, кто убил ее мужа. Артур и сам не скрывал этого, когда недавно ночевал у нее. И она не прогнала его, ибо все еще любит парня. Но теперь с этим покончено.
– Об этом я и молилась у раки своей святой, – быстрым шелестящим шепотом говорила вдова. – Сегодня я покину Шрусбери, порву эту порочную связь с убийцей моего бедного мужа. Но прежде чем уйти, я хочу тебя предостеречь.
Она испытующе вгляделась в широко открытые, странно опустевшие глаза Милдрэд. Та сидела, будто изваяние, но даже в ее застывшей неподвижности угадывалась горькая мука. Но Кристине нужно было довести задуманное до конца.
– Я стала любовницей Артура, с которым меня свела столь почитаемая женщина, как мать Бенедикта. Она тогда часто встречалась со мной, говорила, что Артур не так уж плох, что в нем течет и частица ее крови. Она умоляла меня быть снисходительнее к ее подопечному, подстраивала наши встречи наедине, посылала его ко мне с разными поручениями. И я не устояла. Да, я грешна, но муж мой был стар и груб. Одно я понимала: Бенедикта едва ли не сказала «аминь» на нашу связь, почти толкнув меня в объятия Артура. А теперь…
Милдрэд слушала, что теперь, когда Кристина овдовела, аббатиса явилась к ней и стала уговаривать стать по окончании траура женой Артура. Сей облаченной доброй славой настоятельнице не терпится выгодно пристроить своего воспитанника. Она обещала Кристине дать за Артуром кое-какие личные средства, дабы он не считался совсем уж недостойным брака с благородной дамой, опять намекала на свое якобы родство с ним. Однако насколько бы порочной и заслуживающей порицания ни была Кристина, она не в силах соединить жизнь с убийцей мужа. Поэтому отказала. А потом увидела, что Артур, бросив попытки добиться успеха с ней, стал обхаживать юную Милдрэд Мареско. И Кристина не удивится, если настоятельница всячески потворствует своему любимчику и в отношениях с Милдрэд, способствуя их частым встречам наедине.
При последних ее словах Милдрэд горестно вскрикнула и зарыдала, закрыв ладонями лицо. Кристина обняла ее за плечи, успокаивала елейно ласковым голосом. Леди Мареско следует остерегаться таких людей, избегать Артура и не попадать под влияние столь несправедливо почитаемой женщины, как настоятельница Бенедикта.
Милдрэд не могла больше оставаться. Участие и доброта этой женщины были для нее унизительны. Она вырвалась и, рыдая, кинулась прочь из церкви.
Кристина с улыбкой смотрела ей вслед.
– Старушка Одри не напрасно поведала мне о прогулках сей малышки с Артуром, – пробормотала она. – И воистину она заслужила свою награду. А я… Всего немного сообразительности, и эта крошка будет шарахаться от Артура, как от чумы.
Она расправила складки бархатного блио и с улыбкой двинулась к выходу. У часовни своей святой леди задержалась.
– Два серебряных подсвечника на твой алтарь, – она ткнула пальцем в сторону изваяния над ракой, – два литых подсвечника, если замолишь за меня перед Всевышним эту мою ложь.
Милдрэд сама не заметила, как оказалась в дальнем конце сада подле увитой розами стены. Аббатиса некогда рассказывала, что саженцы этих роз ей переслала леди Гита… Ее мать всегда так хорошо отзывалась об их родственнице… а та в угоду своим планам стала сводней! Ибо теперь Милдрэд понимала, почему настоятельница надолго отправляла ее из монастыря с Артуром, отчего не противилась их встречам. О небо! И как она может носить крест на груди!
А Артур!.. Выходит, Милдрэд для него – просто способ возвыситься.
Девушка плакала долго и горько, пока совсем не отупела от слез и притихла среди ароматов разогретого солнцем сада, под гудение пчел и воркование голубей. И тогда решила, что ей следует сделать.
В послеобеденные часы аббатиса Бенедикта обычно отдыхала, хотя считалось, что столь образованная и богобоязненная женщина посвящает время богословским штудиям. Милдрэд решительно отправилась в ее покои.
– В чем дело? – возникла на пороге аббатиса.
– Мне надо поговорить с вами, преподобная мать!
В ее голосе звучал вызов. Она потребовала, чтобы настоятельница отправила ее на дальние выпасы вместо Ахи. Милдрэд готова была настаивать, поднять шум, выкрикнуть обвинения, проситься назад в Бристоль к братьям тамплиерам, если Бенедикта заупрямится. Девушка едва сдержалась, чтобы в лицо не обвинить ту в сводничестве.
– Хорошо, я выполню твое желание, – спокойно произнесла Бенедикта. – Ты хорошая подруга, раз так прониклась страданиями негодницы Ахи…
– Не такая она и негодница… в отличие от других! – многозначительно заметила Милдрэд.
Аббатиса какое-то время смотрела на нее своими темными карими глазами… похожими на глаза лжеца Артура! Может, они и впрямь родня?
– Хорошо. Ты поедешь, – повторила Бенедикта. – Это похвальное намерение, дитя мое, и я не устану призывать на тебя Божье благословение.
– Не сомневаюсь! – уходя, хлопнула дверью саксонка.
Глава 14
Когда они прибыли в Кинллайтскую долину, пастух по имени Ифор был совсем плох. Он в беспамятстве лежал в хижине, а приведший сестру Урсулу и Милдрэд пастушок в отчаянии носился по склону, где разбрелись овцы, вопил что-то на своем валлийском и едва не плакал. Еще бы: на пологом склоне напротив хижины неподвижно валялись около десятка овец: глотки разорваны, ноги и животы истерзаны.
