Дворец грез - Гейдж Паулина (книги бесплатно читать без .TXT) 📗

Потом мы оказались в огромном саду, дорожка вскоре свернула влево, к ряду больших келий. Двери были открыты. Во всех кельях за столами сидели писцы и строчили под диктовку, повсюду были навалены свитки; я предположила, что это кабинеты управляющих различными службами дворца. С другой стороны сквозь деревья мне удалось рассмотреть массивную стену огромного здания. Отчаянно пытаясь определить свое местонахождение, я решила, что это уже собственно дворцовая территория и я нахожусь в самой сердцевине власти. Не могу скатать, что зрелище особенно впечатлило меня. Маленький посыльный остановился перед одним из кабинетов. Постучав в открытую дверь, он объявил о моем приходе, поклонился хозяину кабинета и поспешил прочь. Я не стала ждать приглашения и вошла.

В кабинете царил идеальный порядок. На столе лежали только писчая дощечка и футляр с кистями, вдоль стен тянулись дюжины круглых, открытых с одного конца гнезд для свитков, а больше там особо ничего и не было. Я на миг задумалась, где здесь могло храниться мое соглашение и что еще обо мне у них здесь записано. Должно быть, это грандиозный труд — собирать данные обо всех женщинах гарема. Мой осмотр продолжатся всего несколько секунд, потому что Амоннахт уже поднимался из своего кресла.

— Приветствую тебя, Ту, — невозмутимо обратился он ко мне. — Могу я предложить тебе вино или инжир? И какие у тебя просьбы ко мне?

Помня о предупреждении Гуи, я отказалась от угощения. Амоннахт не предложил мне сесть, но сам снова сел в свое кресло, закинул ногу на ногу, расправил на коленях платье и вопросительно воззрился на меня. Я не стала тратить время понапрасну.

— Я готова идти в опочивальню фараона, — заявила я без лишних предисловий.

Амоннахт поднял безукоризненно выщипанные брови. Потом кивнул.

— Хорошо. Рамзес уже спрашивал о тебе, но я сказал, что ты нездорова. Он нашел это забавным — больная врачевательница. Однако он не станет ждать слишком долго.

Я втайне ликовала. Фараон не забыл обо мне, в самом деле, он сам интересовался моей персоной! Это был хороший знак, и настроение у меня сразу улучшилось.

— Тебе нужен совет, Ту? — продолжал Амоннахт.

Я не совсем поняла вопрос.

— Совет, Хранитель? — У меня мелькнула дурацкая мысль, что сейчас он с жаром пустится излагать мне какие-нибудь интимные наставления, которые в его учтивых и строгих устах прозвучат ужасно непристойно.

— Ты знакома с этикетом, предписанным в подобных случаях? Ты знаешь, как вести себя, когда приближаешься к богу?

— А-а! — с облегчением воскликнула я. — О да, Амоннахт. Я бывала раньше в царской опочивальне.

Мне показалось или у него на лице в самом деле промелькнула улыбка? Догадался ли он, что я намереваюсь нарушить большинство из установленных этикетом правил, о которых я была наслышана от Гунро и Гуи; что я доверилась своей интуиции и решила предстать перед фараоном кем угодно, только не робкой, покорной девой, даже если и буду чувствовать себя таковой?

— Да, точно, — серьезно ответил он. — Я забыл. Тогда да ниспошлет тебе Хатхор свое благословение и да пребудет с тобой любовь нашего царя! Я еще не выбрал, кто разделит ложе с фараоном завтрашней ночью. Ты можешь удостоиться этой чести. Слуга из дворца придет за тобой после захода солнца.

Следует ли поблагодарить его? Я решила, что не стоит. Поклонившись, я вышла; у двери меня уже ждал другой посыльный, который, несомненно, должен был проводить меня обратно, дабы я не отправилась одна бродить где не следовало.

Дворцовый сад был все еще залит тихим бронзовым сиянием. Проходя мимо других кабинетов, я увидела кошку, которая спрыгнула с нижней ветки дерева и, плавно, с мягкой, текучей фацией двигаясь в пламенеющей траве, убежала. Я усмотрела в этом добрый знак и быстро прочла молитву Баст, богине чувственного наслаждения, и попросила ее благоприятствовать моим усилиям.

Той ночью я тоже молилась, долго и усердно, перед своей маленькой статуэткой Вепвавета. Я напомнила ему о своей преданности, о том, как он внял моим прежним мольбам и забрал меня из Асвата, умоляла его не дать пропасть напрасно всем его стараниям. Я сообщила Дисенк, что мой час настал, и дала ей указания, что я хочу надеть. Она засомневалась.

— Но, Ту, — робко возразила она, — со всем уважением хочу заметить, что фараона больше восхищает, когда непорочная дева одета в простое белое платье. Если ты пойдешь к нему в золотом и желтом и в парике, увешанная драгоценностями, он тут же прогонит тебя.

— Не думаю, — улыбнулась я, — Свою неискушенность мне скрыть не удастся, Дисенк, но я и пытаться не буду. У меня есть идея получше. Я напущу официальности: пойду как дева, переодетая врачевательницей. Рамзес будет заинтригован.

— Надеюсь, что ты не ошибаешься, — расстроенно ответила она.

Гунро, которая в этот момент разминалась, высоко подняв свою стройную ногу и касаясь лбом колена, пробормотала:

— Умно придумано. Ту. Возможно, это сработает.

Я пожала плечами, выказывая большую уверенность, чем у меня была на самом деле.

— Если не сработает, попробую что-нибудь другое, — заметила я надменно, — Полагаюсь на свою интуицию. Я буду такой наложницей, от которой он не сможет отказаться.

Спала я той ночью плохо, несколько раз просыпалась и подолгу лежала, глядя в темноту; раз я слышала, как тихо переговаривались посыльные, что дежурили неподалеку на случай, если какой-нибудь женщине потребуется позвать служанку, в другой раз у меня кровь застыла в жилах от пронзительного воя пустынной гиены, явственно слышимого и омерзительного; он донесся против ветра. Но упрямые пески пустыни лежат далеко от утопающей в зелени Дельты и к востоку, и к западу, поэтому мне пришло в голову, что этот крик слышала только я, что это боги посылают мне свое предостережение. Впрочем, гиены могли под покровом темноты пробраться в город, чтобы порыться в отбросах. Похоже, так оно и было.

Мысленно содрогнувшись, я перевернулась, пытаясь заснуть снова, но от испуга в голове зашевелились беспокойные мысли, которые я прежде сознательно гнала прочь. Я не хотела отдавать свою девственность этому мужчине. Всего два гола назад я была готова принести ее в жертву Гуи, за то что он заглянет в мое будущее, но тогда я была еще ребенком, невежественным и безрассудным. Девственность представлялась мне всего лишь товаром для обмена. Теперь все изменилось. Она по-прежнему была товаром, но ее стоимость возросла и стала неотделимой частью стоимости меня самой.

В момент истинного озарения я поняла, что Гуи был более достоин этой награды, чем владыка Обеих Земель. Кроме того, я и не собиралась дарить свою девственность. Я наконец распорядилась ею, чтобы заплатить за будущее, о котором как давно мечтала, и это откровение принесло мне и надежду, и стыд.

Утром я поднялась немного позднее обычного, чтобы вечером чувствовать себя совершенно отдохнувшей. Когда я стала проверять содержимое своей медицинской сумки, как раз принесли новые травы, о которых я просила Гуи. В жаркие послеполуденные часы я снова спала, потом до заката мы с Гунро забавлялись игрой в собаку и шакала, [71] это подействовало на меня успокаивающе. Потом настало время для церемонии одевания и нанесения краски. Когда явился слуга из дворца, я поцеловала изножье Вепвавета, подхватила свою сумку и вышла вслед за ним в благоухание вечера. Еще я предварительно пожевала листик ката, и от моих страхов остался только слабый трепет где-то глубоко в животе. Я была молода и красива, хитра и умна. Я была Ту, царевна либу, которая собралась завоевать весь мир.

Я ожидала, что путь будет долгим и за это время я успею полностью овладеть собой, но молчаливый слуга вывел меня из двора, прошел несколько шагов наискосок по дорожке, что бежала из одного конца гарема в другой, и через калитку в дворцовой стене нырнул в короткую аллею. Почти тотчас мы оказались перед охраняемой дверью. Мой сопровождающий сказал стражникам несколько слов, и они постучали. Дверь открылась, мы вошли.