Попадать, так с музыкой - Гуткин Михаил Львович (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
В отчетах «топтунов» были приведены списки людей, с которыми общались вновь прибывшие. На каждого были все известные о нем данные. Мне ни одна из приведенных фамилий ни о чем не говорила. Поэтому эту группу отчетов я быстро переложила к просмотренным.
Третья группа отчетов оказалась самой интересной. Ночью, примерно в полночь, из потайного хода вышел человек. Кто это был, в темноте разобрать не удалось. Он нес небольшой мешок. Предположительно увесистый. Дойдя до леса, человек исчез из поля зрения наблюдателей. И что самое интересное, к моменту пересменки, то есть к 7 часам утра, назад не вернулся. Вот это было не просто странно, а очень странно. Подумав около часа, я составила полный список вопросов, приложила его к папке и снова пошла к мужу.
Глава 41
Вася при мне прочитал весь список (отчеты он наверняка прочитал до меня), удовлетворенно кивнул и сказал:
— Вижу, что стараешься. Я составил бы такой же список. Сейчас твой рукописный вариант вопросов перепечатают в трех экземплярах. После этого возьмешь первую копию, положишь ее в новую папку и будешь постепенно заполнять листами с ответами. Что непонятно?
— Что значит «первая копия»?
— Когда печатают на пишущей машинке через копирку, получают оригинал и несколько копий. Причем копии отличаются по качеству. Лучше всего выглядит оригинал, потом первая копия и т. д. Хуже всего выглядит последняя копия. Оригинал ты дашь мне, первую копию оставишь себе для работы, а вторую подошьем в отчет, который пойдет наверх. Там всегда должны быть в курсе всего, что здесь происходит.
Потом, убедившись, что дверь кабинета плотно закрыта, Вася вполголоса спросил меня:
— А что, в твоем времени было как-то иначе?
— У нас все печатали на специальных печатающих устройствах, и качество всех копий не отличалось от качества оригинала. Нажал кнопку и через минуту получаешь столько копий, сколько хочешь. При этом любую копию можешь называть оригиналом.
— Да, — с завистью сказал Вася, — нам бы такие устройства. Насколько легче было бы работать… Хорошо, — продолжил он. — Отвлеклись, и ладно. А теперь слушай внимательно. Работа с ксендзом за тобой, но есть и другая работа, которую тоже надо делать. В соответствии с приказом товарища Сталина все районы Западной Белоруссии, Западной Украины, а также при балтийских республик должны быть очищены от враждебных и подозрительных элементов. Поэтому сейчас поступаешь в распоряжение Пряхина, группа которого сегодня должна прочесать вот этот район. Смотри на карте. Всех, у кого в доме будет найдено оружие, будете немедленно арестовывать. Подозрительных — брать на заметку. Скорее всего, их будут выселять. Вопросы есть?
— Есть один вопрос: а сколько по плану мы должны будем арестовать и сколько выслать?
От этого вопроса Вася даже задергался:
— Ты за кого нас принимаешь? Откуда в тебе такая кровожадность? Мы ведь с людьми работаем, а не сталь выплавляем или уголь добываем. Конечно, чем больше мы выявим врагов Советской власти, тем лучше, но какие тут плановые цифры? Может, в нашем городе таких всего три или четыре человека, а в соседнем городе наши коллеги найдут двадцать. Так что, нам арестовать еще пару десятков, чтобы показатели были не хуже? Вот если мы провороним реальных врагов больше, чем наши коллеги, тогда плохо.
Вот это вляпалась! Ведь не скажешь, что про подобные аресты-соревнования с выполнением и перевыполнением плановых цифр было написано в наших учебниках по истории. Тогда пойдут другие неприятные вопросы, на которые я без разрешения товарища Берии ответить не смогу. Надо выкручиваться.
— Понимаете, товарищ старший лейтенант. Я как-то привыкла, что тут у нас все делается по плану. Вот и решила, что на аресты тоже дают план.
— Отвыкай. И больше подобных вопросов не задавай. Хорошо еще, что тебя слышал только я. Иди, Пряхин тебя ждет.
В наш с Игорем кабинет втиснулись шесть человек, не считая меня. То, что стало тесно, еще можно было перетерпеть, но они к тому же все курили. Увидев, как я поморщилась, сообразительный Пряхин тут же прекратил курение и открыл пошире форточку.
— Все уже в курсе, чем нам предстоит заниматься. Мы проводим на нашем участке обыски и аресты. Кроме членов семей участников контрреволюционных организаций, перешедших на нелегальное положение или бежавших за границу, аресту также подлежат лица, хранящие огнестрельное оружие без соответствующего разрешения. Эти лица будут привлекаться к уголовной ответственности.
Такие рейды сегодня пройдут по всему городу. Гор-отделу НКГБ для усиления придаются бойцы из роты НКВД. Анна Петровна их знает, — кивнул он в мою сторону. — К нашей группе будет прикомандировано отделение — девять человек с двумя грузовиками. Грузовики потребуются для транспортировки арестованных. Обязательно проинструктируйте всех бойцов, как вести себя с арестованными. Любые разговоры пресекать максимально жестко. Далее. На нашем участке пять домов от трех этажей и выше. Все остальные дома — одноэтажные, с чердаками. И в каждом доме есть подвал. Вся наша группа едет на первом грузовике, который остановится в квартале от заданного района. Далее выдвигаемся пешком, а грузовики подъедут после начала операции. Таким образом будет обеспечена скрытность и внезапность.
Внутрь захожу я с участковым и двумя бойцами. Остальные бойцы рассредоточиваются по периметру с контролем дверей, окон, крыш. Два человека страхуют всю группу снаружи. С водителем остается еще один боец. Теперь оружие. У всех штатные пистолеты и револьверы. У бойцов также будут четыре автомата ППД. На всякий случай будут также два ДП и четыре гранаты РГД. Но стрельба только в самом крайнем случае — нам нужно арестовать людей для их последующей высылки, а не для расстрела. Вот если будут сопротивляться, тогда другое дело. Как говорил Максим Горький: «Если враг не сдается, его уничтожают». Анна Петровна, ты можешь вместо своего штатного нагана взять «парабеллум», но применять его опять же только в крайнем случае. У него слишком сильный бой, поэтому могут пострадать посторонние. В первую очередь старайся использовать вальтер. Тем, у кого пистолеты, дослать патрон в патронник. Вопросы?
— Кто будет командовать бойцами НКВД? — раздался вопрос кого-то из присутствующих.
— Бойцами НКВД будет командовать товарищ Северова. Она их хорошо знает — ей и карты в руки. Еще вопросы?
Больше вопросов не было, и мы вышли на улицу в ожидании грузовика. Пока мужики снова с удовольствием курили, я грустила. Ни с того ни с сего я получила под команду целое отделение бойцов. Было бы это на тренировке — никаких проблем. Но тут совсем другое дело. От неправильной расстановки может зависеть чья-то жизнь или провал операции. Не было печали! А отказаться нельзя — как-никак я командир.
Впрочем, практически вся операция прошла, к моему удивлению, тихо и мирно. Мы подбирались к очередному дому из списка Игоря, окружали дом, после чего «группа захвата» спокойно заходила внутрь и выводила очередную порцию. Задержанных тут же усаживали в грузовик, который немедленно уезжал. Пока мы на втором грузовике подбирались к следующему дому и выполняли точно такие же действия, первый успевал вернуться. Я поразилась, насколько четко все было организовано. И это при том, что не было никаких «маски-шоу».
Когда грузовики совершили по пять ходок, Игорь сказал, что свой участок мы отработали и осталось проверить один дом, в котором, по его сведениям, у хозяина есть незарегистрированное ружье. Вот тут меня ждало небольшое представление. Я с бойцами стояла под окнами довольно ветхого одноэтажного дома, когда вдруг через открытое оконце услышала сразу собачий лай, чью-то ругань, собачий визг, опять ругань, только уже другого человека, и, наконец, все затихло. Я не выдержала и с улицы крикнула:
— Игорь, у вас там все в порядке?
— Можно сказать, что все. Хочешь — заходи.
Любопытная я, конечно, тут же заскочила в дом. В просторной комнате увидела следующую картину: на полу наполовину под столом лежит скорчившийся мужик на вид лет тридцати. В углу женщина с трудом удерживает черного спаниеля, злобно рычащего на Игоря. Сам Игорь потирает левой рукой правую и одновременно разглядывает штаны со следами собачьих зубов. Участковый держит в руках какое-то ружье, а боец стоит с растерянным видом.
