Глаз бури - Мурашова Екатерина Вадимовна (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
После смерти Павла Петровича и побега Софи ожерелье и сережки достались в приданое Аннет. Разумеется, ведь она не роняла честь семьи… Жалко, носить их ей было абсолютно некуда. Интересно, надевала ли она их хоть раз? Ведь Аннет-то непременно дебютировала в белом, да и к подвенечному платью невесты рубины тоже не очень подходят… Был ли еще случай?
Но вот наконец и на самой Софи скромненькое платьице… белое с голубым… нитка жемчуга, одолженная все у той же Аннет… Сестрица может торжествовать… Софи привычно напрягла скулы и заскрипела зубами, чтобы не разреветься. Слезы – это роскошь, которую могут позволить себе те, чьи утешители известны и расположены неподалеку. Сама Софи не плакала уже много лет. И сегодня не будет. Подумаешь, побрякушки!
Софи обвела глазами толпу разряженных гостей, собравшуюся возле сцены. Что-то в увиденном ее удивило. Аукцион начался недавно, и первые два лота – пейзажи кисти каких-то неизвестных Софи мастеров были уже проданы. Иосиф, как она и ожидала, кривлялся и изгалялся вовсю. Туманов стоял в стороне, прислонив к колонне меч и скрестив на груди руки. Для аукциона он пожертвовал серебряный кубок, а теперь – откровенно скучал. Поймав взгляд Софи, он подмигнул ей. Софи, окончательно взяв себя в руки, подмигнула в ответ, и тут же поняла, что именно удивило ее в общей картине. Среди собравшихся возле сцены и сидящих в креслах гостей не было рыцаря в сверкающих доспехах.
В курительной комнате меж тем тот самый рыцарь наедине объяснялся со своим камердинером, продувная рожа которого напоминала маску слуги из средневековой комедии.
– Митрошка! Сто рублей подарю, если сейчас как следует меня одолжишь! Клянусь! – быстро говорил рыцарь.
– Дак обманите ж, барин! – подмигнул слуга. – Щас-то божитесь, а после, как надобность минет…
– Не обману, Митрошка! Да ты не тяни! Давай, мчись! Найди лихача, да не скупись, не экономь гроши. Все возмещу! Все понял ли, чего мне надо?
Рыцарь давно уж снял шлем и теперь часто встряхивал не по моде длинными волосами, проветривая изрядно пропотевшую голову.
– Да вроде все! – Митрошка, скривившись, почесал щеку. – Да только сумею ли разобрать? И поверят ли мне? Не сочтут ли вором, не сдадут ли сразу в участок? Тогда и не выйдет ничего… Вы б, барин, цыдульку, что ль, какую черкнули…
– Некогда, Митрошка, некогда. Деньги кого хочешь, в чем хочешь убедят. Ты дорогой товар берешь… Да езжай же скорее!
– Да еду, барин, уехал уже! – проворчал Митрошка. – Чего вы меня в зад-то пинаете? Нешто быстрее станет?
– Поговори у меня! – рыцарь показал камердинеру блестящий кулак, но слуга не обернулся.
– И вот, наконец, дамы и господа, мы добрались до самой вершины нашего с вами маленького благотворительного мероприятия! – возгласил Иосиф. – Всех попрошу внимания! Предлагается на продажу золотой парюр из рубинов и аметистов. Восемнадцатый век, Франция. Начальная цена – пять тысяч рублей. Кто даст больше, дамы и господа? Я в нетерпении! Чью восхитительную грудь украсит уже сегодня, сейчас этот шедевр ювелирного искусства?!
Подуставшие за время аукциона гости снова начали подтягиваться к сцене, приподниматься в креслах, пристально, наметанными взглядами, всматривались в яркое ожерелье, от которого веяло благородной стариной.
Софи отошла подальше, за колонны, к стене, и старалась не смотреть.
– Гляди! – прошептал почти ей в ухо невесть как оказавшийся сзади Туманов. – Я думаю, кто его пожертвовал, тот сейчас сам и купит. Вернет, так сказать, на место. Вещь-то, и правда, знатная.
– Да мне все равно! – Софи капризно повела плечом. – Я устала!
– Устала? Чего ж? – мигом встревожился Туманов. – Голова болит? Я и гляжу, блокнота твоего при тебе нету… Ты ела ли? Небось, позабыла, от хлопот-то. С голодухи, знаешь, даже у меня бывает… Хочешь, пойдем отсюда? Я тебе устрою, где прилечь…
– Да отстаньте вы! – не оборачиваясь, с сердцем сказала Софи.
Туманов слегка отшатнулся и замолчал.
– Пять тысяч пятьсот! – крикнул рыжебородый купец-миллионщик, владелец мукомольного завода и самого крупного в Петербурге элеватора. Его дебелая не то жена, не то дочка одобрительно погладила благодетеля по могучей руке и хищно облизнула карминовые губки.
Аукцион начался. Иосиф старался вовсю, гости все набавляли, и набавляли цену.
– Вот ерунда какая, камни эти… – думая о чем-то своем, пробормотал Туманов.
Софи резко обернулась к нему, хотела что-то сказать, но по выражению на уродливой физиономии догадалась, что хозяин бала нынче пребывает мыслями где-то далеко отсюда, и удержала в себе готовую сорваться реплику. Заметив ее разворот к нему, Туманов молча изобразил ожидание. Говорить сам после ее отповеди он не решался.
– А что, Михаил? – только, чтобы разрешить возникшую неловкость, спросила Софи. – Я так и не поняла: зачем же Иосиф? Он, конечно, душка, умен и все такое, но… Неужели нельзя было выбрать кого-нибудь… пореспектабельнее? Отчего вы настаивали?
– Да это не я! – махнул рукой Туманов. – Вот как раз тот аноним, кто ожерелье пожертвовал, тот и условие поставил: торговать на аукционе будет Нелетяга. А мне-то что? Пусть хоть черт с рогами… Да и чего пенять! Смотри, как у него живехонько получается.
– Ого! – разом развеселилась Софи, почти позабыв о собственных переживаниях. – Так это значит… Если жертвователь – великий князь, то… Ну, Иосиф! – Туманов недовольно поморщился, но Софи, не обращая внимания, продолжала веселиться. – И, значит, если вы правы, и он сейчас ожерелье назад выкупит, то что ж? Иосифу и подарит?! И это его восхитительную грудь… Ха-ха-ха! – девушка, не удержавшись, расхохоталась.
Несколько недалеко сидящих гостей удивленно посмотрели на нее. Туманов закусил губу. Черт побери, что она несет! Откуда она?… Да чего спрашивать! Эти ее скитания по злачным местам, расспросы обитателей трущоб, поиск материала для романа… Как же его все это бесило! Стоило подумать, и перед глазами сразу вставала картина: он сам, беспомощный и бессильный, валяющийся в крови и пыли, а рядом – Софи с еще дымящимся пистолетом… Если б у него была хоть малейшая власть над ней, он немедленно запретил бы ей подобные развлечения… Но разве можно удержать Софи!
Софи сконфуженно зажала ладонью рот, исподлобья оглядела гостей. И сразу же заметила рыцаря в доспехах, неторопливой, уверенной походкой пробирающегося поближе к сцене.
«Ага! – подумала она. – Наверное, тоже решил принять участие. А может, это он и есть, жертвователь? В конце концов, такой бросающийся в глаза костюм должен же что-то значить…»
– Шестьдесят тысяч! – сказал рыцарь, подойдя к сцене вплотную и протягивая руку, словно собираясь сразу забрать ожерелье. Из-за опущенного забрала голос его звучал странно и гулко.
Зал разом затих. Туманов возбужденно прицокнул языком. Софи удивленно округлила глаза. Чужие страсти, конечно. Но так трудно остаться равнодушной! И хочется разгадать… Это пригодилось бы мне для романа! – объяснила себе Софи и, оставив Туманова, стала подбираться поближе к месту действия.
Иосиф между тем пошатнулся и картинно схватился за грудь, словно пораженный услышанным в самое сердце.
– Шестьдесят тысяч… – трагическим, театральным шепотом произнес он. – Хоп! – и цена повысилась сразу в три раза. Это сила духа. Это – жест. Добрые старые времена. Короли, герольды, прекрасные дамы… Дух Камелота снизошел в нашу скромную обитель, в северные заснеженные края. Но кто сказал, что застыла горячая кровь в наших сердцах… Кто… Право, неужели кто-нибудь отважится сразиться с нашим отважным рыцарем в сияющих доспехах?!
Желающих, как и следовало ожидать, не нашлось. Мужчины выглядели подавленными. Женщины привставали с мест и разглядывали происходящее. Иосиф восторженно вопил и извивался на сцене. Раздались жидковатые аплодисменты.
Рыцарь получил футляр с парюром и остановился у сцены, оглядывая зал. Все выжидали, догадываясь, что действие еще не окончено. По-видимому, рассмотрев желаемое, победитель аукциона решительно направился от сцены вглубь зала, легко раздвигая толпу гостей и слуг, расступавшихся перед ним. Потом он остановился рядом с Софи, опустился на одно колено и преподнес ей открытый футляр.
