Крестьянка в наказание (СИ) - Азара Вероника (читать лучшие читаемые книги txt, fb2) 📗
Рванулись, было, туда, но были остановлены царственным рыком:
— Я сам! Позовите кого-нибудь из медикусов, присматривающих за герцогом!
Медикус прибежал мгновенно.
— Ну?
— Ухудшения нет. Кровотечение практически остановилось, и это удивительно! Сок лисаата действует неделями.
— С герцогом…
— Он не один. С ним маг. Вам что-то угодно? Вы хуже себя чувствуете?
— Не я! Надо посмотреть одну идиотку, которая может скинуть ребёнка! За мной!
Широкими шагами его величество двинулся вслед за почти бегущим мажордомом. Следом двинулись и слуги, и компаньонка… Но, одного взгляда короля хватило — все застыли на месте. Сдвинулись лишь когда венценосный гость завернул за угол.
— Вот, здесь. Но миледи очень расстраивается, если её отвлекают…
Почти оттолкнув мажордома, его величество на удивление осторожно приоткрыл дверь… И застыл на пороге, глядя в образовавшуюся щель. Потряс головой, не отрываясь от увиденного. Поманил медикуса и…
Мажордом распахнул глаза и рот — король, его величество, на цыпочках вошёл в мастерскую герцогини. Следом, так же соблюдая тишину, прокрался медикус. Дверь за ними бесшумно закрылась, не дав господину Демису заглянуть даже краешком глаза…
Мужчины в комнате стояли у двери, не решаясь пошевелиться. Расширенными от потрясения глазами они смотрели на открывшуюся картину.
В комнате сидела молодая женщина с распущенными, едва подвязанными лентой тёмными, почти чёрными, волосами, концы которых на пару ладоней светились переливавшимся серебром, и быстро, ритмично двигала руками. Она даже не обратила внимания на вошедших. Только звонкий быстрый перестук коклюшек нарушал царившую в комнате тишину. Он звучал, решительный, жёсткий, будто бы призывая к бою. Нитки ложились, свиваясь в узор. Кружево, коклюшки, сама кружевница, особенно её руки, отливали серебром, едва заметным в ярком свете лампы, освещавшей работу мастерицы.
Его величество развернулся к медикусу, глазами показал на женщину.
Медикус помотал головой, сделал знак соблюдать тишину и непочтительно потянул его величество за рукав из комнаты…
Не сопротивляясь, король вышел и плотно прикрыл дверь.
— Ну?! — требовательно, но тихо потребовал он пояснений от медикуса, кажется, что-то понявшего.
Медикус скосил глаза на стоявшего неподалёку мажордома.
Его величество понятливо кивнул головой.
— Вызвать сюда пару моих людей.
Медикус кивнул и добавил:
— Госпожу не тревожить. В комнату не входить!
Подтвердив приказ кивком, его величество проследил, за мажордомом, спешившим по коридору. Едва слуга скрылся за поворотом, всё так же молча развернулся к медикусу и теперь обратил внимание на блестевшие глаза того.
— Ну?!!
— Она Плетельщица! Герцог жив благодаря ей! — голос медикуса был полон восторга, несмотря на то, что старался говорить он едва слышно.
— Плетельщица? Это сказки, — его величество даже помотал головой.
— Я тоже так думал! Я о подобном лишь читал в старинных книгах. Но вы же сами видели! И к тому же кровотечение у герцога почти остановилось. А этого не могло быть!
Помедлив пару минут, король посмотрел внимательно на медикуса, пожевал губами и приказал:
— Клятву!
Медикус закивал головой, судорожно быстро проговаривая слова магической клятвы молчания. Молчать он будет, но не забудет! Сказочное чудо пришло в мир, и это чудо может пригодиться самому!
***
Закончив работу, обрезала нити. С замешательством окинула взглядом работу — сколько же я просидела?
Пальцы вдруг свело судорогой. Это что за новости? На глазах золотая нить окрашивалась рубиновым… Выпустила коклюшки из рук и в этот момент ощутила в пальцах дикую боль. Подняла руки к абсолютно сухим глазам, они, показалось, разучились моргать и засыпаны песком. Ладони расплывались, никак не удавалось сосредоточиться на том, что вижу… А видела стёртые в кровь пальцы.
Развернула руки тыльной стороной и прижала к глазам, резало всё сильнее. Тело протестовало против любого самого маленького движения…
— Тише, тише, — проговорил рядом чей-то незнакомый голос. — Отодвиньте чуть руки, вот так. Сейчас глазам будет легче.
На глаза легло тёплое и влажное. Жжение стало проходить, а чьи-то руки тем временем смазывали мои пальцы и бинтовали кровоточащие ладони.
— Воот, сейчас и ручки поправим. Не шевелитесь пока. Я позову кого-нибудь и вам помогут подняться, отнесут в кроватку, сделают массаж и смажут чудесной мазью. Эта мазь, можно сказать, волшебная, мышцы расслабятся, станет легче. Поспите и встанете, как новенькая…
Человек ещё что-то говорил, но я вдруг вспомнила — герцог!
Открыла рот, но из горла вместо вопроса вылетел хрип.
— Ну, тихо, тихо, девочка. Вот, попейте. Простите, сразу не подумал, вам пить очень хочется.
Первый глоток принёс боль, зато потом, тёплый отвар я пила, как божественный нектар.
Неизвестный тем временем продолжал:
— Глазки не трогайте, компресс придётся подержать подольше, они у вас совсем пересохли. А с супругом вашим всё хорошо будет. Кровотечение остановилось. Он уже просыпался даже. Попил отварчику. Теперь спит. Жить будет и здоров будет.
От облегчения бы заплакала, но сил не осталось. Это сколько же я просидела? Всю ночь, что ли?
Темнота и без того была в глазах из-за компресса, поняла — сознание уплывает, наверное, от облегчения…
Последнее, ещё осознанное — голоса: леди Мальвина, Галита, знакомые и незнакомые. Меня осторожно подняли и я уплыла в блаженство.
Утро порадовало. Рассветные лучи, обычно падавшие прямо на моё лицо, сегодня не слепили. Попыталась открыть глаза, и почувствовала, как что-то мешает. Подняла странно тяжёлую руку и услышала:
— Тише, тише, миледи. Сейчас компресс сниму, медикус разрешил. Но велел глазки осторожно открывать, потихонечку. Иначе больно будет.
Что за новости? И какой такой медикус? Зачем он…
В этот миг ударило воспоминание — охота, раненые всадники, герцог…
Герцог!
Подскочить на кровати не дали заботливые, но сильные руки, судя по голосу — Галиты.
— Да что ж вы такая нетерпеливая-то? Лежите! Вставать пока запретили. Медикус сейчас придёт и скажет можно ли. Глазки открывайте.
Осторожно приоткрыла глаза до щёлочки. Свет резанул. Прикрылась рукой и поняла, почему она тяжёлая — вся кисть замотана толстенным слоем бинтов, да ещё и чем-то вонючим намазана.
— Галита! Это что такое?
Всё так же жмурясь, протянула к камеристке руки.
— Вы же руки в кровь растёрли! Теперь могут шрамы на всю жизнь остаться!
Возмущения в голосе камеристки хватило бы на десятерых. Я почувствовала даже вину, словно шрамы на моих руках это трагедия именно для неё.
Вспомнилось — плела кружева, своей работой стараясь отогнать смерть от мужа…
— Галита, а герцог?
Ответа ждала с замиранием сердца.
— Всё хорошо с его светлостью. Уже король со свитой уехали, одни медикусы остались. Вас с ним лечат. Ух, как он рассердился, когда рассказали, что вы всё спите и не просыпаетесь! А вы, почитай, двое суток от работы не отходили. Велел медикусам с вас глаз не спускать. И будить запретил. Вот вы больше суток и спали.
— Двое суток?! Плела?! Это как же такое может быть?
— Его величество сказал — магия. Ещё сказал, вас сейчас к рукоделию ни к какому, минимум месяц, не допускать. Иначе совсем здоровье своё угробите!
Запрет короля совсем не взволновал. Чувствовала злость по отношению к его величеству. Именно из-за него ранили герцога! Он король, и всякие разные заговорщики не должны по стране мотаться да на честных людей нападать. А раз нападают — вина короля. Он главный, он хозяин в стране!
Особо злость разгореться не успела. Живот дал о себе знать. Да так громко, Галита аж подпрыгнула. И не мудрено — если верить её словам, четверо суток не ела! И пить хочется.
Сказать ничего не успела. Камеристка уже подхватилась с места и принесла стакан чистейшей воды. Это было восхитительно вкусно!
