Первородный грех. Книга первая - Габриэль Мариус (книги без регистрации полные версии TXT) 📗

– С тобой все в порядке?

Она подняла глаза. В нескольких футах от нее стоял садовник Педро.

– Да, – проговорила Иден, утирая на щеках слезы. – Со мной все в порядке.

– Я, как всегда, ждал вас под тем деревом, – рассказывал Педро. – И вдруг увидел, как он, будто волк, крадется по склону каньона. Ну, я и спрятался.

– Великолепно, – ядовито буркнула Соня. – Спасибо, что предупредил нас.

– Я думал, он легавый, – попытался оправдаться мексиканец. – Меня бы повязали, не вас. Гашиш-то был при мне, а вы чистенькие.

– А если бы он оказался садистом-маньяком? Ты что, сидел бы и смотрел, как он перерезает нам глотки?

– Да он в два раза больше меня!

– Это был не садист, – тихо проговорила Иден, гладя по шее своего коня.

– Ага, этот малый явно бывший солдат, – заявил Педро.

Иден удивленно посмотрела на мексиканца.

– А ты откуда знаешь?

– Я видел, как он подкрадывался. Он делал это очень умело, словно прошел специальную подготовку.

– Ему откуда-то известно, кто я, – так же спокойно проговорила Иден. – Он для того и явился сюда, чтобы встретиться со мной и задать кучу идиотских вопросов.

– Во жуть! Может, стоит рассказать обо всем полиции?

– А о чем рассказывать-то?

– Ну… подозрительно это как-то…

– Вот если я еще хоть раз увижу его, тогда уж точно позвоню в полицию.

– В следующий раз может быть уже поздно, – назидательно заметила Соня.

От этих разговоров о полиции Педро стало не по себе.

– Так вы берете товар или нет? – нетерпеливо спросил он. – Мне пора возвращаться на работу.

– Нет, если это такое же дерьмо, как в прошлый раз, – деловым тоном сказала Соня. – Меня от него чуть не вырвало. Что ты нам подсунул – конский навоз?

– Та была неудачная партия, – заюлил мексиканец. – Но сегодня у меня первоклассный товар. «Золото Акапулько!»

– И вовсе не навоз? – с нескрываемой иронией проговорила Соня. – Ну что ж, давай свое «Золото Акапулько», Педро. А к следующему разу достань нам «колеса», [35] хорошо?

– Угу, сделаем. – Маленький садовник повернулся к девушкам спиной и запустил руку себе в трусы.

Соня взглянула на Иден и закатила глаза.

– Тебе не кажется, что, отлежавшись у Педро под яйцами, гашиш приобретает дополнительные свойства? – шепнула она подруге.

Педро вручил им маленький пакетик, и Иден дала ему шесть долларов.

– Э-э… насчет «колес»… теперь они будут стоить немножко дороже, – проговорил он, пряча деньги в карман. – Десять долларов.

– Черт! – возмутилась Соня. – Десять долларов за какие-то там детские пилюли?

Его глаза хитро прищурились.

– О, если не нравится, могу предложить кое-что покруче.

– Например?

– Например, героинчик.

– Героин? – уставившись на него, переспросила Иден. – Нет-нет, нас вполне устраивают «колеса».

– Да не обязательно ширяться, нюхнуть можно. Плеснете чуть-чуть на фольгу, подогреете снизу – и вдыхайте себе.

– Я даже не знаю, Педро…

– Вы в жизни не пробовали ничего подобного, – зашептал мексиканец. – Кайф фантастический, ни с чем на свете не сравнится. Обещаю. Так взлетите, что не захотите возвращаться. Прямо к Нилу Армстронгу на Луну.

– И почем?

Он развел руками.

– Чтобы вы не считали меня скрягой, первая доза – за мой счет.

– О'кей, – кивнула Соня. – И ты покажешь, как его применять.

Педро расплылся в улыбке.

– Весь этот балдеж начинает нам дорого обходиться, – посетовала Соня, когда они не спеша ехали к ранчо, потом, хихикнув, спросила: – Эй, а где твой папаша хранит наркотики?

– В сейфе. Но комбинацию цифр я не знаю.

– А моя мачеха нюхает кокаин, – с легкой завистью задумчиво проговорила Соня. – Никогда не пробовала.

– Дерьмо. Кокаин – для людей, которые не знают, куда выбросить деньги, и хотят чувствовать себя на взводе, а не получать кайф. Забудь об этом.

– Настоящий возбудитель, да?

– Ну и что в этом хорошего? – буркнула Иден. Ее мысли были заняты незнакомцем, который стащил ее с коня. – Кокаин не изменяет реальности. Ты все равно остаешься самой собой.

– Но я принимаю наркотики не для того, чтобы перестать быть самой собой, – возразила Соня.

– А я именно для этого, – угрюмо сказала Иден.

Она снова вернулась к своим мыслям. Произошедший в каньоне случай был самым значительным приключением прошедшего года. Когда она расскажет о нем школьным подругам, у них глаза на лоб повылезут.

Признаться, у этого странного человека весьма привлекательная внешность, даже пугающе привлекательная. А как он на нее смотрел! Словно живьем хотел съесть.

Жаль, она не знала, что он солдат. Она бы могла рассказать ему о грандиозных акциях протеста в Вашингтоне. И, может быть, тогда он бы поверил, что ей совсем не все безразлично. А если бы он не стал слушать, она бы получила удовольствие, глядя, как он выходит из себя.

Когда они приехали на ранчо, Иден уже приняла решение никому ничего не говорить. В том числе и полиции.

И случай в каньоне вовсе не был никаким приключением. Но после него у нее осталось какое-то необъяснимое тревожное чувство.

Она не смогла поделиться своими впечатлениями с подругами. Между ней и этим страдающим молодым человеком было что-то. Что-то особенное. Некая эмоциональная общность.

Связь.

Глава седьмая

МАТИЛЬДА

Июль, 1936

Сан-Люк

Близится начало гражданской войны в Испании.

Уже несколько недель страна живет в обстановке напряженного ожидания, что армия совершит государственный переворот и свергнет раздираемую бесконечными политическими распрями, едва стоящую на ногах Республику.

Начинается летняя засуха. Побелели выжженные солнцем поля, камни трескаются от жары. Страсти накаляются. Нервы людей натянуты до предела.

12 июля убит Хосе Кальво Сотело, экс-министр финансов и один из наиболее уважаемых представителей консервативной партии в парламенте.

Это преступление становится той искрой, от которой вспыхивает пламя гражданской войны. Армия начинает действовать.

Севилья сдается через два дня. За ней следуют Кадис, Гранада, Кордова.

Через четыре дня мятежные генералы захватывают треть Испании. Они рвутся к Мадриду и Барселоне. Франко уже направил срочные депеши с просьбой безотлагательно оказать помощь техникой, оружием и боеприпасами в Италию и Германию. Гитлер представляет военно-транспортные самолеты, чтобы Франко мог перебросить свои марокканские войска в Гибралтар. Муссолини присылает бомбардировщики.

Итак, гражданская война пришла на землю Испании.

В Бургосе генералы формируют хунту. В ряды фашистов вступают тысячи мужчин.

Анархисты требуют оружие, но правительство не желает давать винтовки в руки этих людей с обезумевшими глазами. И не важно, наступают войска Франко или нет.

Оружие разворовывается. Повсюду создаются отряды милиции.

Начинаются настоящие бои. В Барселоне в ожесточенных сражениях между мятежными солдатами и кое-как вооруженной толпой горожан погибают пятьсот человек.

В ночь на 20 июля в Мадриде сжигают пятьдесят церквей.

На следующий день две тысячи пятьсот офицеров, солдат и фашистов-добровольцев баррикадируются в армейских казармах. Шахтеры-коммунисты из Астурии подрывают ворота динамитом. Происходит массовая резня офицеров. Парадный плац напоминает поле, покрытое листьями цвета хаки.

Среди этих страшных трагедий почти незамеченным осталось одно менее значительное событие: 25 июля сгорел женский монастырь в Сан-Люке.

Снова, как в 1909 году, толпа простолюдинов с факелами, дубинами и ружьями в руках ворвалась в монастырь.