Дороже всех сокровищ (Золотое королевство) - Виггз Сьюзен (читать книги онлайн TXT) 📗
По ее щеке скатилась слеза.
— Боже мой, но как же твой отец, Эван, мог позволить маленькому мальчику служить Перроту таким образом? Никакие уроки не стоят…
— Ш-ш-ш… — Эван слизнул слезинку. — Мой отец ничего не знал. Он думал, что мы товарищи по играм. А шрамы я скрывал от него.
— Зачем? Он бы не стал заставлять тебя работать у Оуэна, если бы знал правду.
— У нас не было ни гроша, Энни. Мне нужны были эти деньги.
— Но ведь ты был маленьким ребенком, — прошептала она. Тон ее голоса тронул его. — Почему судьба так жестоко обошлась с тобой? Дети не должны испытывать то, что выпало на твою долю.
— Все уже позади, любовь моя. А теперь, может быть, мне надеть рубаху снова… — он не успел договорить. Она скользнула за его спину и принялась волосами ласкать его постыдные шрамы. На смену им пришли руки и губы. Эван замер. Сладостная мука ее ласк вызвала дрожь во всем теле.
Он знал, что любовь Энни способна излечить и его раны, и душу. Эван простонал и повернулся, чтобы обнять ее. Девушка легла на постель, раскинув ноги, словно приглашая его.
Он медленно приблизился к ней. Энни слегка сморщилась, когда он взял ее девственность. В тот момент у него мелькнула мысль, что, пожалуй, это было самым дорогим из того, чем она обладала, но он тут же забыл об этом.
Из ее груди вырвался длинный вздох:
— Эван, мне кажется, что я сейчас взорвусь.
Он расслабленно поцеловал ее:
— От боли?
Она подалась ему навстречу:
— От удовольствия.
Он пришел в движение, всем телом ощущая ее теплую, податливую плоть. Его страсть достигла вершины.
Она слегка вскрикнула, и ее охватила волна легких конвульсий. Эван утонул в глубинах наслаждения. Еще раз он пробормотал слова любви, когда новая волна экстаза унесла его в головокружительный полет сладостной страсти.
Энни смотрела на бокал с вином, отражавший блеск огня камина. Эван лежал рядом. Одна рука его обвивала ее шею, грудь мерно вздымалась и опускалась, дыхание было ровным. Он спал.
Девушка отпила глоток вина. Ей вряд ли удастся уснуть этой ночью. Страсть их любви все еще горячила кровь. Мысль о том, что Эван любит ее, охватила все ее существо и заставила забыть о том проступке, который они совершили.
Она уже видела, сколько унижений и страданий приносила любовь членам королевского двора. Королева, полагала Энни, не выносила брачного счастья других. Леди Кэтрин Грей она не позволила выйти замуж за графа Хертфорда, а когда Кэтрин забеременела, Елизавета отправила ее в Тауэр. Согласно указу от 1536 года брак членов королевской фамилии, заключенный без разрешения суверена, считался государственной изменой, а согласие свое Елизавета давала чрезвычайно редко и неохотно. Перспектива быть разоблаченной испугала Энни. Она вздрогнула. От неловкого движения вино пролилось на обнаженное тело.
— Проклятие! — прошептала она, поставив кубок, и потянулась за сорочкой, чтобы промокнуть ею вино. Сильная рука остановила ее запястье.
Сонная улыбка заиграла на губах Эвана, он повернулся к ней и открыл глаза.
— Позволь мне, дорогая, — с этими словами он склонился над ней и губами собрал хмельную жидкость с ее живота и груди. От кругообразных движений его языка, от прикосновения зубов к напрягшимся соскам она не смогла сдержать стона. Руки его ласкали самые чувствительные места ее тела. Он покрывал поцелуями ее плоть, оставляя после себя жгучие следы.
Энни изогнула спину и раскрылась перед ним подобно цветку. Эван снова проник в нее и одним ловким движением оказался снизу, а ее с головой накрыли волны чувственных ощущений. Он еще искал удовлетворения пылавшего в нем жара. Блаженное выражение его лица было зеркальным отражением ее собственного.
Когда чувства пошли на убыль, он опустил ее рядом с собой.
— В постели тебе не следует ругаться, — сказал он. — Твои словечки вызывают во мне желание.
— Тогда я буду каждый день придумывать новое ругательство.
Он поцеловал ее. Вкус его губ пробудил в ней новый приступ нежности.
— Эван!
— Тс-с, — он тихо рассмеялся. — Подай мне вино.
Энни, как зачарованная, наблюдала за его движениями. Ей нравилось, как во время питья ходил у него кадык, нравилась копна черных волос, сонный взгляд удовлетворения, смягчивший лицо.
— Эван…
— Да? — ленивая улыбка тронула его губы.
— Я хочу, чтобы ты знал. Я навсегда запомню тебя таким, какой ты сейчас, как бы далеко ты не уехал, — ее испугали собственные слова, и она вздрогнула. — Боже, я даже не могу позволить себе думать об этом.
Эван осушил кубок, подался вперед и поцеловал ее в живот.
— О чем?
— Что ты уезжаешь.
Он приподнялся на локте и рассматривал ее, будто хотел запечатлеть в памяти навсегда. Свободной рукой он провел по изгибам ее шеи, груди и бедер. С таким знанием, что это напугало ее.
— Это будет пролив Магеллана?
Его рука замерла:
— Как ты догадалась?
— Помнишь рассказ о том, как Дрейк с дерева в Кордильерах увидел Великое Южное море и поклялся переплыть его однажды?
— У Фрэнсиса длинный язык. Другие тоже могли догадаться об этом, — выпалил Эван.
— Не обязательно. Себастьян Кэбот сам не сумел пройти через пролив. Даже лорд адмирал считает, что достижение Магеллана никто не сможет повторить еще очень долго.
— Но ведь ты думаешь иначе.
— Я просто знаю, что за человек Дрейк, — она поцеловала его руку. — А также знаю того, кто идет вместе с ним.
Он сел и притянул ее к себе.
— Никому не говори об этом, Энни, хотя мне хотелось, чтобы ты знала все.
Девушка рассмеялась:
— За годы, проведенные при дворе, я научилась говорить, не сказав ничего. Я умею контролировать себя.
Это была истинная правда: даже от человека, которого она любила, у нее были секреты. Она знала, что одного ее слова было бы достаточно, чтобы он отошел от Дрейка и остался с ней. Но она знала также, что в нем были голод, нетерпение и страсть, которые могло удовлетворить только глубоководное бурное море. Нет, она никогда не воспользуется любовью, чтобы манипулировать его судьбой.
Еще Энни хотелось поделиться с ним своими тревогами — кто-то шпионит за ней, обыскивает комнату, она постоянно чувствует чей-то пристальный взгляд. Жадные глаза были при дворе повсюду, интриганство процветало. Она подавила страх, проглотив слезы. Рассказать Эвану — значит обречь его на душевные муки. Он будет разрываться между преданностью ей и долгом перед Уэльсом. Энни знала настоящую цель экспедиции — пройти по Магелланову проливу из одного океана в другой. А это было нелегко. На это могли отважиться немногие. Эвану понадобятся все силы и полная сосредоточенность, потому она не станет отягощать его сердце своими проблемами.
— Как долго тебя не будет? — спросила Энни.
— Магеллану потребовалось три года. Не буду хвастать, что мы сможем сделать это быстрее.
Сердце ее от горечи сжалось.
— Я буду ждать тебя, Эван.
Ее наивная вера глубоко тронула его душу. Шансы на возвращение были ничтожны, но ему не хотелось пугать ее. Если удача будет благосклонна к нему, он разбогатеет и станет достойным ее. Поэтому сейчас он не мог дать ей никакого обещания, кроме одного.
— Я вернусь, — сказал он.
И Эван мысленно обратился к Богу, чтобы тот не дал ему нарушить это обещание.
Глава 15
— Ваше Величество, — сказал граф Эссекс, прихорашиваясь, как призовой петух на ярмарке. — По моим расчетам, они подойдут к проливу через неделю. Скоро весь мир узнает, что вы сделали Англию владычицей морей.
С места у окна в Присутственной Палате Энни бросила на Эссекса мрачный взгляд. У него был рот размером с его подбитую ватой широкую грудь, и значение понятия «осторожность» ему было неведомо.
Все же с годами у королевы выработалась терпимость к смазливым мужчинам, расточавшим ей комплименты.
Она одарила его улыбкой, которую еще можно было назвать ослепительной.
