Практикум для теоретика (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (читать книги без регистрации txt) 📗
Разозлили донельзя. Я им была нужна как лысому расческа, их интересовала возможность приблизиться к королю. Так что, когда вдруг Горан встал и объявил, что желающие могут есть десерт, а он желает танцевать, я готова была в ножки ему за это поклониться. Официальное застолье закончилось, а мои соседи были не из тех, кто пропускает возможность заняться чем?нибудь вместе с монархом. Я же надеялась в тишине и покое полакомиться арбузами и дынями.
Король поднялся, но мои соседи не ушли, а плотоядно взирали на меня не знаю уж с какой целью. Внезапно Конрад каким?то чудом (или порталом?) оказался за моей спиной и одним взглядом прогнал обоих. Затем спросил:
— Десерт или танцы?
Лучше лопнуть от обжорства, чем снова попасться на глаза королю.
— Десерт.
— Хорошо.
Он сел рядом и оглядел стол, на котором закуски и горячее сменились пирожными и фруктами.
— Что ты будешь есть?
— Арбуз и дыню. Они здесь такие вкусные.
— Да уж. На нашей родине такого не попробуешь. Возьму?ка и я себе дыньки. Вот этой, розовой.
Он положил мне на тарелку пару кусков арбуза и столько же дыни, которая по виду не слишком от него отличалась. Тоже розовая мякоть, хоть и более плотная. Зато аромат… За время пребывания в Шимассе я уже ела дыню, но ту было не сравнить с этой божественной вкуснотой.
— Сорт „Принцесса Зара“, — пояснил Конрад, — самая лучшая дыня в мире. Ее только здесь и поешь: совершенно не переносит транспортировки, даже под стазисом портится. На стол подаются только свежесрезанные плоды, уже через двое суток их можно будет отдать нищим, а лучше свиньям.
Понятно, почему я еще не пробовала это чудо Шимассы. Закупками для моей личной кухни руководил Зорко, а он при безусловной честности отличался патологической…ммм…, скажем, практичностью и никогда бы не купил то, что нельзя доесть на другой день. Так что я набросилась на дыню, игнорируя арбуз: его и в другой раз поесть можно.
Мы сидели с Конрадом рядышком, уплетали наш десерт и прекрасно себя чувствовали, пока не прибежал ректор и не зашипел на меня:
— Марта, что ты тут делаешь? Там король тебя требует, хочет с тобой танцевать.
Вот только этого счастья мне и не хватало. Пришлось оторваться от дыни и ползти в танцевальный зал. Радовало только одно: Рик сказал, что после танца с королем прилично будет уйти, не прощаясь.
Когда я вошла в танцевальный зал, Горан как раз стоял на одном колене и кружил вокруг себя какую?то придворную курицу, украшенную большим количеством разноцветных перьев. Заметил нас с Конрадом и дал знак музыкантам закругляться. Дама посмотрела на него обиженно, поняла, в чем дело и уставилась на меня как будто готова была убить на месте каким?нибудь особо кровожадным способом. Я пожала плечами: это не мое желание, все вопросы к королю.
Ректор подвел меня к Горану, который при первых звуках новой мелодии положил руку мне на талию, а у меня сердце чуть не выскочило из груди, когда я услышала, что предстоит танцевать. Ленс я знала, его у нас танцевали крестьяне на деревенских балах, затем он пробрался в высший свет и там закрепился. Правда, не везде. В светском обществе моей родины он считался неприличным, зато в Элидиане быстро стал очень модным.
Мужчина обнимал даму за талию, она клала ему руку на плечо и они кружились, глядя друг на друга. Это приятно и мило, когда твой партнер — близкий человек, которому доверяешь, и очень опасно, когда он — коварный соблазнитель.
Разговаривать в ленсе не получается, не тот танец. Так что, если я думала, что король опять хочет о чем?то со мной говорить, то просчиталась. Он явно желал испробовать на мне свое коронное обаяние.
Мы поплыли по залу, кружась, Все было скромно и пристойно, только… Мы двигались как во сне в каком?то странном любовном сиропе, из?за которого все казалось замедленным. Время тянулось как смола. Горан неотрывно смотрел мне в глаза, а я просто плавилась под этим взглядом. Даже амулет помогал плохо. Если бы мы сейчас оказались одни, то я повела бы себя как любая из его придворных куриц: отдалась со стоном восторга. К счастью, мы танцевали среди полного народом зала. Мало того: нас не сводило глаз большинство присутствующих.
Это я поняла, когда музыка наконец остановилась. Ноги внезапно стали ватными, я с трудом изобразила положенный поклон и, задыхаясь от волнения, поковыляла к стенке, у которой поджидал меня Конрад. Оглянулась, ища глазами Рика. Тот танцевал с принцессой и как раз сейчас с ней раскланивался. Физия у него при этом была как у кота, объевшегося сливок.
Дождавшись, когда разноцветная толпа скроет нас от короля, Конрад молча взял меня за руку и потащил на выход. Я кротко шла за ним, надеясь, что меня сейчас отвезут домой. Там Пин, там горячая ванна и там нет никаких королей.
Рихард догнал нас у кареты. От него сильно пахло вином.
— Ну куда вы? Бал еще не кончился. Потанцуйте хоть немного.
Что это с ним? Сам же говорил, что после этого танца можно будет уехать! Конрад произнес сурово:
— Рик, Марта плохо себя чувствует. Ей надо прилечь.
— Во дворце полно свободных комнат. Мог бы устроить ее где?то там.
И тут не говоря ни слова, Конрад взял меня за руку и сунул ее ректору под нос. У того от удивления глаза округлились, затем он стал серьезен.
— Вези нашу девочку в школу, Кон, не задерживай. А я буду здесь прикрывать если что.
Меня в четыре руки затолкали в карету, ар Герион сел рядом. Возница гикнул, щелкнул кнутом…
Мы ехали тихо, даже не разговаривали. Не знаю, почему молчал Конрад, а я была смущена всем произошедшим. В темноте тщетно пыталась разглядеть, что это мужчины увидели на моей руке. Только оказавшись в собственной комнате, поняла что их так напугало. Мое колечко — амулет сломалось. Синий камушек обуглился, превратился в черный. Никогда такого не видела.
Ну Горан, ну сволочь! Никогда больше не заманишь в свой дворец. Можешь звать сколько угодно. Ногу сломаю, но не пойду.
Конрад не остался за дверью, а зашел вслед за мной.
— Марта, как ты себя чувствуешь?
Он вовсе не это хотел спросить. Я обернулась и довольно зло выговорила:
— Ты хочешь знать, не умираю ли я от страсти к королю? Так вот: ответ нет. Ни к нему, ни к кому другому. Я хочу принять ванну и лечь спать в гордом одиночестве.
Он вдруг широко улыбнулся, да так, что у меня сердце рухнуло куда?то вниз.
— Я рад. Ну что ж, иди, принимай ванну. А это тебе.
Он, как фокусник, вынул и положил на стол темно — зеленую в серых прожилках дыню. По комнате распространилось божественное благоухание. Я сразу поняла: „Принцесса Зара“.
— Вот. Ты же не доела свою порцию на приеме.
Я сержусь, гавкаю, а он обо мне заботится. Понял, как я дыни обожаю, и принес.
— Конрад… Спасибо. Но она же до завтра испортится… А сейчас у меня сил нет.
— Ничего. Она свежая. В стазисе до утра долежит, — сказал он и щелкнул пальцами особым образом. Я уже знала, что это нужное заклинание, — А ты разрешишь мне помочь тебе ее съесть на завтрак?
— Ну конечно! Заходи утром. — обрадовалась я.
Он ушел, а я вдруг сообразила, что не заметила, как перешла с ним на ты.
Утром я снова оглядела себя в зеркале. После умывания живопись госпожи Реганы исчезла, но волосы остались золотистыми, а глаза синими. Интересно, это теперь навсегда? Если про волосы я понимала, что это краска, то цвет глаз смущал неиомверно.
На завтрак Кон пришел не один, за ним притащились Рик и Асти с Вольфи. Дыни хватило на всех, но почему?то у меня осталось легкое недовольство, хотя причин для него не было.
Ректор желал знать, не случилось ли со мной дурного, могу ли я продолжать работу. Асти прибежал, когда ему сообщили, что колечко не выдержало напора короля. Вольфи — за ним.
Все были рады убедиться, что я жива, здорова и в своем уме. Получается, колечко все же меня спасло, но на будущее понадобится что?то помощнее. Уточнив, какая музыка играла, Асти после завтрака удалился к себе в мастерскую и утащил моего приятеля. Я спросила Конрада:
