Брусилов - Семанов Сергей Николаевич (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
3(16) июня противник нанес контрудар, стремясь концентрическим наступлением на Луцк вырвать инициативу у русских и попытаться разгромить главную группировку русских войск. Но то была попытка с недостаточными средствами. Войска 8-й армии и правого фланга 11-й армии стойко встретили контрудар и после трехдневных боев отбили его. Еще несколько раз на протяжении июня австро-германские войска пытались контратаковать, и безуспешно.
Тем временем левофланговая 9-я армия продолжала наступать. В полночь 4(17) июня ее войска под сильным артиллерийским и пулеметным огнем переправились через реку Прут. В 7 утра фланговым ударом были захвачены Черновицы. Русские войска, продолжая преследовать австрийцев, 6 июня вышли уже к реке Серет. Но к вечеру этого дня продвижение пришлось прекратить, так как беспрерывные дожди и непроходимая грязь делали его невозможным.
К 12(25) июня на Юго-Западном фронте наступило некоторое затишье. Одержана была крупная победа: к 10(23) июня войска Брусилова веяли в плен более 4 тысяч офицеров и около 200 тысяч солдат, захватили 219 орудий, 644 пулемета. Но командование фронта не намерено было останавливаться, хотя уже и не надеялось на серьезную помощь от других фронтов.
Эверт и Куропаткин не только не торопились, но и срывали наступление Брусилова. В разговоре по прямому проводу с Алексеевым 9(22) июня Куропаткин выражал неудовольствие тем, что о Северного фронта перебрасываются войска на Юго-Западный, так как будто бы немцы собирались наступать на севере фронта. Одна фраза Куропаткина («Очень прошу в ваших соображениях не придавать превосходству в числе штыков преувеличенного значения») вызвала негодование даже у Алексеева. «Нужно забывать все частные интересы ради общего успеха, — пенял он Куропаткину. — Как же можно не принимать в расчет количество штыков? На чем же тогда базировать свои соображения? В данную минуту у вас 420000 штыков против 192000. Ведь эти цифры что-нибудь говорят! Нельзя же мне не руководствоваться ими и оставить Юго-Западный фронт погибать, утрачивать достигнутое ценой трудов, тяжких жертв, только в предположении, весьма гадательном, о возможности сбора противником где-то четырех дивизий на вашем фронте, с которыми он может произвести прорыв…» Лишь после этого Куропаткин нехотя согласился исполнять приказание.
Тремя днями ранее Алексеев достаточно резко отчитал и Эверта; сославшись на волю царя, ознакомившегося с телеграммами Эверта, в которых тот жаловался на передачу войск из Западного фронта Брусилову, наштаверх телеграфировал: «Общая обстановка и положение Юго-Западного фронта не допускают, чтобы фронт этот до 20 июня был предоставлен своим силам; равно недопустимо отсутствие поддержки удару в районе Пинска, при успешном выполнении его в течение двух недель. Этим могут быть разрушены результаты, достигнутые ныне. Поэтому главный ваш удар должен последовать не позже 16 или 17 июня, к осуществлению чего государь император повелевает приложить усилия и энергию вашу и всех исполнителей фронта. Этого требуют общие интересы, и к ним должны быть приурочены расчеты и выполнение…»
Во всех директивах, распоряжениях, обращениях Ставки к главнокомандующим Северного и Западного фронтов бросается в глаза недостаток, который в военном деле равносилен гибели: Ставка уговаривает, а не приказывает, не проводит настойчиво свое решение, а позволяет главнокомандующим его саботировать. В результате страдает, и серьезно, дело. «Будь другой верховный главнокомандующий, — писал Брусилов, — за подобную нерешительность Эверт был бы немедленно смещен и соответствующим образом заменен, Куропаткин же ни в каком случае в действующей армии никакой должности не получил бы. Но при том режиме, который существовал в то время в армии, была безнаказанность полная, и оба продолжали оставаться излюбленными военачальниками Ставки».
Медленно, с опозданием, Ставка поняла, что имеется прямой расчет перенести главные усилия кампании на Юго-Западный фронт. 10(23) июня последовала директива о передаче 3-й армии из состава Западного фронта в Юго-Западный. Одновременно он получал и 78-ю пехотную дивизию с Северного фронта. Можно было рассчитывать и на другие резервы. Исходя из этого, Брусилов 12(25) июня предписал всем своим пяти армиям в промежуток с 17 по 20 июня перейти в общее наступление. Основные усилия, как и прежде, выпадали 8-й армии. Она получала подкрепления и продолжала оставаться самой мощной армией фронта — всего восемь корпусов. Целью наступления армии оставалось взятие Ковеля.
Готовить наступление приходилось в сложной обстановке: противник с 9(22) июня продолжал контратаки на Ковельском и Владимир-Волынском направлениях. На юге, в Буковине, его войска отступали к горным перевалам. На Западном фронте Эверт 19 июня (2 июля) наконец попробовал атаковать в районе Барановичей. Не приходится удивляться тому, что атака не дала результата.
Общее наступление Юго-Западного фронта возобновилось 21 июня (4 июля). Войска 3-й и 8-й армий начали его достаточно успешно: после мощной артиллерийской подготовки они прорвали фронт врага и, ломая его упорное сопротивление, вышли через несколько дней на реку Стоход. Но здесь пришлось остановиться; попытки форсировать реку противник пресекал. Сила сопротивления врага объяснялась во многом тем, что перед солдатами Брусилова были теперь германские части и соединения, переброшенные с Запада; в боевом духе и выучке они намного превосходили австрийские войска.
И все же австро-германское командование считало обстановку на Ковельском направлении очень опасной. Людендорф в воспоминаниях писал, что «…это был один из самых сильных кризисов на Восточном фронте. Надежда, что австро-венгерские войска удержат неукрепленную линию Стохода, была мала. Это были чрезвычайно серьезные дни. Мы отдавали все и хорошо знали, что никто нам не может помочь, если неприятель нас атакует». Австро-германцам удалось удержаться на Стоходе.
Брусилов велел прекратить атаки, сосредоточить войска, подвезти артиллерию и лишь затем возобновлять наступление. Южнее атаки войск 11-й и 7-й армий также значительных успехов не принесли. Но зато 9-я армия продвигалась успешно и 25 июня (8 июля) захватила Делятин. Тем временем под Барановичами 4-я армия Западного фронта продолжала безуспешные попытки прорыва. За девять дней эта армия провела пять артиллерийских подготовок, пять атак — и без видимого результата.
По директиве Ставки от 26 июня (9 июля) правофланговым армиям Юго-Западного фронта предстояло форсировать Стоход и овладеть Ковелем. В район Луцка перебрасывался стратегический резерв верховного главнокомандующего: два гвардейских корпуса пехоты и гвардейский кавалерийский корпус. Они совместно с другими соединениями составили Особую армию под командованием В. М. Безобразова. Армии этой предстояло атаковать Ковель с юга; 3-я армия наступала на этот город с севера и востока, 8-я армия должна была овладеть Владимир-Волынском, 11-я армия — наступать на Броды, Львов, 7-я и 9-я — на Галич, Станислав.
Как видим, планы Ставки, окончательно перенесшей главные усилия на Юго-Западный фронт, были широкими. Но выполнить их не привелось: время для этого ушло. Если бы эти мощные резервы поступили в распоряжение Брусилова на пару недель раньше, не исключено, что русские войска вновь увидели бы Львов и Карпаты. Теперь же противник перебросил под Ковель крупные подкрепления. Когда 15(28) июля армии Брусилова возобновили наступление, то они встретили упорное и организованное сопротивление. Войска 3-й, 8-й и Особой армий все же сумели продвинуться вперед, но несли при этом громаднейшие потери. Особая армия, атакуя сильные позиции противника в болотистом дефиле, за три дня продвинулась на 10 верст, но дойти до Ковеля не могла.
В специальном приказе Брусилов проанализировал причины неудачи. Он писал: «В боях последних дней я заметил неоднократные отступления от основных положений, выработанных опытом, и от моих требований. 1). Не всегда атаке предшествовала тщательная разведка неприятельской позиции, был даже случай, что наличие проволочных заграждений выяснено уже во время наступления. 2). Часты случаи отсутствия связи между пехотой и артиллерией… 3). Громадный расход снарядов, не всегда соответствующий достигнутым результатам. Во время майского наступления артиллерия уничтожала начисто укрепления противника и совершенно лишала врага возможности держаться в них. Теперь же она не всегда справляется с окопами полевого характера… 5). Нет достаточного взаимодействия и стремления помочь, например, нажимом на фланг противника, которого соседняя часть не может опрокинуть. Сюда отношу то, что одна часть бездействует, когда соседняя дерется. 6). Иногда корпусам даются очень неопределенные задачи, например, «сообразовать свои действия» с рядом стоящим корпусом; если подобная задача дается смежным корпусам двух рядом стоящих армий, то все сводится к оглядыванию друг друга и к бездействию. 7). Часто войска ставятся равномерно по всему фронту, нет более сильной ударной группы на главном направлении. Нет и эшелонирования в глубину…»
