Путешествия и приключения капитана Гаттераса - Верн Жюль Габриэль (электронные книги без регистрации .TXT) 📗

– Да, – сказал Алтамонт.

– Сто двадцать градусов долготы? – переспросил Гаттерас. – А сколько минут? Я буду считать…

Гаттерас начал с первого градуса. При слове «пятнадцать» Алтамонт знаком остановил капитана.

– Так. Теперь перейдем к градусам широты, – сказал Гаттерас. – Вы меня поняли? Восемьдесят? Восемьдесят один? Восемьдесят два? Восемьдесят три?

Американец опять остановил Гаттераса.

– Хорошо! А сколько минут? Пять? Десять? Пятнадцать? Двадцать? Двадцать пять? Тридцать? Тридцать пять?

Алтамонт снова подал знак, причем слабо улыбнулся.

– Итак, – заявил Гаттерас, – «Дельфин» находится под ста двадцатью градусами пятнадцатью минутами долготы и восемьюдесятью тремя градусами тридцатью пятью минутами широты?

– Да, – в последний раз произнес Алтамонт и упал на руки доктора.

От напряжения он вконец обессилел.

– Итак, друзья мои, – воскликнул Гаттерас, – вы видите, что спасение на севере, только на севере!

Но вслед за этими радостными словами Гаттераса, казалось, поразила какая-то ужасная мысль. Он изменился в лице: змея зависти ужалила его в сердце!

Так, значит, другой – и притом американец! – на три градуса дальше его продвинулся к полюсу! Зачем? С какой целью?

Глава 3

Семнадцать дней пути

Первые же слова, произнесенные Алтамонтом, резко изменили положение потерпевших крушение. До сих пор они не могли надеяться на помощь, было мало шансов добраться до моря Баффина, путь был слишком долгий и трудный для истощенных людей, у них могло не хватить продуктов, – и вдруг оказалось, что в четырехстах милях от ледяного дома находится корабль со всякого рода запасами, на котором, быть может, они могут продолжать свой дерзкий путь к полюсу! Гаттерас, Джонсон, доктор и Бэлл, бывшие в таком унынии, вновь обрели надежду и не могли прийти в себя от радости! Но они еще слишком мало узнали от Алтамонта. Дав больному передохнуть несколько минут, доктор возобновил волнующую беседу, предлагая вопросы в такой форме, что американец мог отвечать на них кивком головы или движением глаз.

Вскоре доктор узнал, что «Дельфин» – американское трехмачтовое судно из Нью-Йорка, оно было затерто льдами, на нем много топлива и продовольствия. Хотя «Дельфин» лег набок, но, по-видимому, не был раздавлен льдами, и можно будет спасти его груз.

Алтамонт и его экипаж бросили «Дельфин» два месяца тому назад, захватив с собой шлюпку, поставленную на сани. Они намеревались добраться до пролива Смита, в надежде встретить там китобойное судно и вернуться на нем в Америку. Но мало-помалу несчастные путешественники слабели от болезней и усталости и один за другим умирали в пути. Под конец из экипажа в тридцать человек уцелели только капитан и два матроса, но матросы погибли, а Алтамонт чудом остался в живых.

Гаттерасу хотелось узнать, почему «Дельфин» находится под такой высокой широтой.

Алтамонт дал понять, что судно отнесло на север льдами. Гаттерас с тревогой спросил Алтамонта о цели его путешествия. Алтамонт отвечал, что он намеревался пройти Северо-Западным проходом. Гаттерас больше не настаивал и прекратил допрос. Тогда слово взял доктор.

– Теперь, – сказал он, – мы должны во что бы то ни стало разыскать «Дельфин». Вместо того чтобы наудачу пробираться к Баффинову заливу, мы можем более кратким путем – на целую треть короче! – добраться до судна, где найдем все необходимое для зимовки.

– Ничего другого нам не остается, – ответил Бэлл.

– А я добавлю, – заметил боцман, – что нельзя терять ни минуты. Надо прикинуть, сколько дней мы будем в пути, и точно рассчитать, сколько продуктов можем тратить каждый день, – чего обыкновенно не делают. И как можно скорее в путь!

– Вы правы, Джонсон, – ответил доктор. – Если мы выступим завтра, двадцать шестого февраля, то должны добраться до судна пятнадцатого марта, иначе мы рискуем умереть от голода. Что вы скажете, Гаттерас?

– Сейчас же начнем готовиться, и в путь! – заявил капитан. – Быть может, идти придется дольше, чем мы думаем.

– Почему это? – спросил доктор. – Алтамонту, кажется, в точности известно положение его судна.

– А если «Дельфин», подобно «Вперед», дрейфовал вместе со льдами? – спросил Гаттерас.

– И в самом деле, это вполне возможно! – согласился доктор.

Джонсон и Бэлл не оспаривали такой возможности, они на своем опыте знали, что такое дрейф.

Алтамонт, внимательно следивший за разговором, знаком дал понять доктору, что хочет что-то сказать. Клоубонни пришел ему на помощь. Четверть часа продолжались всякие расспросы, наконец доктор убедился в том, что «Дельфин» сел на мель близ берега и, следовательно, не мог сдвинуться со своего каменного ложа.

Это сообщение успокоило путешественников, хотя и лишало их последней надежды вернуться в Европу, разве что Бэлл ухитрился бы построить суденышко из остатков «Дельфина». Во всяком случае, прежде всего необходимо было направиться к месту крушения.

Доктор задал американцу последний вопрос: встречал ли он свободное ото льдов море под восемьдесят третьим градусом широты?

– Нет, – ответил Алтамонт.

На этом беседа закончилась. Немедленно начали готовиться к походу. Бэлл и Джонсон в первую очередь занялись санями, которые требовали основательной починки. В дереве не было недостатка, и кузов значительно укрепили. Путешественники использовали опыт, приобретенный ими во время похода на юг. Теперь они уже сумели лучше подготовиться. И так как можно было ожидать обильных и глубоких снегов, то кузов значительно приподняли.

Бэлл устроил в санях для Алтамонта что-то вроде койки, а над ней натянул полотнище палатки. Продуктов было мало, и они не слишком отягчали сани, которые до отказа нагрузили деревом.

Приводя в порядок съестные припасы, доктор составил их тщательную опись. По его расчетам, в продолжение трехнедельного пути каждый путешественник должен был получать три четверти пайка. Полный паек выдавался только четырем упряжным собакам. Если бы Дэк стал в упряжку, то и он имел бы право на полную порцию.

Сборы в путь пришлось, однако, прервать. К семи часам вечера путешественников стала одолевать дремота. Но перед сном они собрались вокруг печи, дров не жалели, и бедняги могли вдоволь наслаждаться теплом, от которого уже давно отвыкли. Пеммикан, немного сухарей и несколько чашек кофе повысили настроение, к тому же их теперь окрыляла надежда.

С семи часов утра снова взялись за работу и закончили ее к трем часам дня.

Начинало уже темнеть. Хотя с 31 января солнце стало появляться над горизонтом, но давало еще слабый свет и оставалось на небе недолго. К счастью, в шесть часов вечера всходила луна, которая в ясную погоду хорошо освещала дорогу. За последние дни наблюдалось похолодание. Термометр показывал –33F [36].

Наступила минута отъезда. Алтамонт радовался путешествию, хотя тряска должна была усилить его страдания. Он объяснил доктору, что на борту «Дельфина» имеются противоцинготные средства, необходимые для его излечения. Американца перенесли в сани и уложили как можно удобнее. Запрягли собак, в том числе славного Дэка. Путешественники в последний раз взглянули на ледяное ложе, где раньше находился «Вперед». На краткий миг лицо Гаттераса исказилось гневом, но он тотчас же овладел собой. Маленький отряд тронулся в путь, держа направление на северо-северо-запад, бодро шагая по застланной туманом равнине.

Каждый занял свое обычное место: Бэлл – во главе каравана, доктор и Джонсон возле саней, наблюдая за их ходом и при случае помогая упряжным собакам, Гаттерас – в хвосте шествия. Он проверял направление, следя, чтобы шли друг за другом по прямой линии.

Продвигались довольно быстро, крепкий мороз выровнял, как бы разгладил поверхность снегов, санный путь установился и пять собак без труда везли груз, не превышавший девятисот фунтов. Однако люди быстро утомлялись и часто останавливались перевести дух.