Нежные листья, ядовитые корни - Михалкова Елена Ивановна (читаем книги бесплатно TXT) 📗
– Конечно, – устало согласилась Саша.
– Вы знаете все подробности того дня, когда Рогозина с подругами поиздевались над Зинчук.
– Да, мне Коваль рассказала.
Илюшин прищурился.
– Но ведь вы не были с ней подругами, – мягко напомнил он. – Вы ее боялись, она вас презирала.
– Откуда вы знаете? – вырвалось у Стриженовой. Пальцы левой руки обхватили ручку выдвижного ящика стола, и Бабкин снова подобрался. Что у нее там?
– Из одной вашей ссоры в сауне можно все понять, – уклончиво ответил Макар, не упоминая Машино имя.
– Вы так говорите, как будто сами там были!
– Не был. Но у меня талант. Я умею делать правильные выводы из минимума информации.
– И вы сделали вывод… – криво улыбаясь, начала Саша.
– …что подобная откровенность со стороны Коваль выглядит очень странно. Мне спросить у нее о деталях или вы мне сами расскажете?
Саша порозовела. Пальцы разжались, но руку далеко от ящика Стриженова не убирала. Сергей отдал бы что-нибудь ценное за то, чтобы заглянуть внутрь.
– Не надо спрашивать, – торопливо попросила она.
Черт возьми, неужели они ее нашли? Это – Зинчук?!
«Стрижка короткая… Другие ее не узнали… – быстро соображал Бабкин. – Но тогда от этой красавицы следует ожидать сюрпризов».
Сергей по умолчанию ожидал всего от любого человека, заколовшего другого шестнадцатью ударами ножа. «Да и восьми бы хватило». Он сдвинулся вместе со стулом чуть подальше и сел так, чтобы быть готовым вскочить в любой момент. Ему хотелось верить, что в ящике не огнестрельное оружие. «Склонна к нестандартным решениям». «Застрелить двух сыщиков, явившихся с неудобными вопросами – это очень, очень стандартное решение», – мысленно заверил он Стриженову.
Илюшин выжидательно молчал.
– Я ее напоила, – призналась Саша и покраснела еще сильнее.
– Кого – Коваль?
Стриженова кивнула.
– Когда Юлька вернулась в класс с обкромсанными пегими волосами, все заподозрили неладное. К тому же она вела себя странно, а Рогозина смотрела королевой. В конце концов Савушкина проговорилась, что они подшутили над выскочкой. Сама Юлька молчала, но постепенно до нас дошли слухи об уголовном деле. А! Было еще кое-что, связанное с Анькой.
– Липецкой?
– Да. Я однажды забежала в туалет на перемене. А там наша Шиза размахивает ножом перед лицом Анжелы Лосиной и шипит, как змея, что та – сволочь, раз подставила Зинчук. Я незаметно смылась. А на другой день подстроила так, чтобы нас с Кувалдой после уроков оставили дежурить вдвоем. Припрятала в портфель с утра бутылку отцовской настойки и заранее плотно пообедала в школе. А остальное было просто. Достаточно оказалось поспорить с Коваль, что она опьянеет быстрее, чем я.
У Сергея округлились глаза.
– Так вы на самом деле ее напоили!
– Ну конечно, – удивилась Саша.
– Прямо в школе?
– В каморке, что за актовым залом, – процитировала она «Чижа». – Ирка раскололась почти сразу. Думаю, ей самой хотелось облегчить душу. Но без настойки она не выбрала бы меня в наперсницы.
Бабкин представил двух старшеклассниц, которые терпеть не могут друг друга, и как они сидят в пыльной комнатенке и глотают, скривившись, пахучее содержимое бутылки прямо из горлышка. Если б их застали, то выговором бы не ограничилось. «Вышибли бы обеих из школы, как пить дать».
– Но зачем вам это понадобилось? Серьезно, для чего?
Саша ненадолго задумалась. Пальцы левой руки машинально поглаживали ручку выдвижного ящика. Илюшин склонил голову набок.
– Я всегда хотела знать обо всех правду, – сказала она наконец. – «Кто владеет информацией, тот владеет миром» – вот мое убеждение с детства. Слова «кредо» я тогда не знала, но это было именно оно. Поэтому я всю жизнь пытаюсь докопаться до истины. Мне казалось, если я буду знать правду, это убережет меня от чего-то плохого.
– И что, уберегло? – спросил Илюшин.
На секунду у Саши стало такое лицо, будто она не знает, плакать ей или смеяться.
– Наоборот, – отрывисто сказала она.
Закрыв за сыщиками дверь, Саша вернулась к столу. Пять неотвеченных вызовов на телефоне…
«Если он сейчас позвонит, я все ему расскажу. Хватит!»
Саша Стриженова выдвинула ящик. Он был пуст, не считая двух одинаковых тонких синих папок.
– Расскажу, – вслух повторила Саша.
Прозвучало жалобно, а не уверенно.
Телефон завибрировал. «Юра», – высветился абонент. По «Юре» змеились трещины.
Саша вытащила верхнюю папку. Открыла. Распечатки фотографий лежали наверху, целая пачка. Что под ними, Стриженова выучила наизусть. Сначала – отчет частного детектива. Потом – имена, адреса, служебное положение каждого из тех, с кем встречалась запечатленная на снимках женщина…
Теперь Саша знала о них столько же, сколько убитая Рогозина.
Время встреч. Названия гостиниц (женщина предпочитала две неподалеку от Тульской, обе в хайтековском стиле, с огромными стеклянными окнами: похоже, именно это помогло фотографу качественно сделать свою работу).
Непристойно голые тела на снимках. Саша поймала себя на том, что разглядывает обнаженную грудь женщины, и краска бросилась ей в лицо.
Она захлопнула папку и достала вторую. Телефон настойчиво дребезжал, но словно бы где-то вдалеке.
В этой папке снимков не было. Лишь несколько от руки написанных свидетельств, из которых Саша выхватывала обрывки фраз: «Я, такая-то… подтверждаю факт… инструктор Ирина Коваль…» И копии клубных карт.
Рогозиной пришлось постараться, чтобы собрать эти досье.
«Я скажу ему сегодня вечером, – твердо решила Саша. – И у нас все будет хорошо».
3
Анжела Лосина ворвалась в собственный номер, как вихрь, пронеслась, сшибая разбросанную обувь и скидывая на пол одежду. Переполнявшая ее злость требовала выхода. Проще всего было сорвать ее на людях, но людей в пределах досягаемости не было. Дома досталось бы детям и мужу (которые отражали истерические нападки с упругостью батута, и потому Анжела могла сколько угодно прыгать на них – пока не свалится от усталости), но дети и муж остались в Москве. Телефонная ссора – жалкий суррогат! Требовалась качественная, живая схватка, чтобы надсаженная от ора глотка болела, а в душе били тамтамы победы.
Злилась Анжела потому, что с раннего утра ее преследовали неудачи. Сначала сыщики, с которых она рассчитывала влегкую срубить деньжат, проявили оскорбительное равнодушие к ее секретам. Утешая себя тем, что мужа Елиной теперь можно брать голыми руками (так бесстыдно пялиться на ее грудь!), Анжела вошла в ванную комнату и в зеркале узрела, что ее богатое декольте украшает облетевшая с булочки разноцветная посыпка. В результате из выреза майки выпирали два кулича.
На этом мелкие неприятности не закончились. Массажист, у которого Анжела пыталась вытребовать полагающийся ей сеанс, сообщил, что у него запись за три дня. В скандал втянуть себя не дал и просто захлопнул дверь перед лицом беснующейся женщины.
Если бы из головы Анжелы торчала труба, к этому моменту из нее уже валил бы пар. Поэтому, завидев Сашу Стриженову, бредущую по коридору с отсутствующим видом, Лось всхрапнула, забила копытом и ринулась к ней, выставив рога, как бык на тореадора.
Стриж была второй, о ком поведала Анжеле Света Рогозина. Анжела в восторге потирала ладошки. Роман с женатым мужчиной! И с кем!
В сауне ей одной фразой удалось сбить спесь с красотки. Теперь Лось страстно желала отвести душу после утреннего позора – и кто подходил на роль девочки для битья лучше, чем безнравственная любовница!
– А-а, наша скромница… – начала Анжела.
Но тут ее ждал неприятный сюрприз. Стриженова, еще вчера проявившая себя образцовой мямлей, внезапно взяла Анжелу за горло и притиснула к стене.
– Откуда знаешь про Юру?
Лось оторопела и от неожиданности, и от стремительности событий. Только что Стриж без интереса взглянула на нее – и вдруг напала! просто так! даже не поругавшись перед этим!
