Серебряные коньки - Додж Мери Мейп (бесплатные версии книг .txt) 📗
– Гретель! – сказал Ганс.
– Ганс! – воскликнула в это же время Гретель.
Гильда засмеялась.
– У меня нет денег, чтобы купить вам две пары коньков; их слишком мало даже и на одну хорошую пару. Вот вам два гульдена. Решите между собой, кому из вас легче выиграть приз, и купите коньки. Мне очень жаль, что я не могу дать вам больше. До свидания!
Гильда подала Гансу деньги и, с улыбкой кивнув детям, побежала к своим товарищам.
– Юфрау! Юфрау ван Глек! – крикнул Ганс, бросившись за ней вдогонку.
Он не мог бежать быстро, потому что у него на одной ноге развязался ремень. Гильда повернулась и, защитив рукой глаза от солнца, быстро понеслась назад.
Гильда повернулась, защитив рукою глаза от солнца…
– Благодарю вас, вы очень добры, – сказал Ганс, – но мы не можем взять эти деньги.
– Не можете? Почему же? – спросила Гильда, краснея.
– Потому что мы их не заработали.
Гильда была находчива. Она заметила хорошенькую, выточенную из дерева цепочку на шее Гретель, и это помогло ей выйти из затруднения.
– Сделайте мне такую же цепочку, как у вашей сестры, Ганс, – сказала она.
– С большим удовольствием, юфрау. Вы получите ее завтра же: у меня дома есть кусок дерева, белого, как слоновая кость.
Сказав это, Ганс протянул ей деньги.
– Нет, я не возьму их, – решительно сказала Гильда. – Это еще слишком небольшая плата за такую прелестную цепочку.
И она побежала, не дожидаясь ответа.
Ганс с минуту следил за ней глазами. Он понимал, что дальнейшие отговорки ни к чему не приведут.
– Ну, что ж? Тут нет ничего дурного, – наконец пробормотал он. – Я посижу ночью, если мама даст мне свечу, и сделаю цепочку к утру… Мы можем оставить эти деньги у себя, Гретель.
– Какая милая, какая добрая барышня! – воскликнула Гретель, восторженно хлопая в ладоши. – Недаром же прошлым летом на нашу крышу спустился аист! Мама тогда сказала, что это принесет нам счастье. Помнишь, Ганс, как она радовалась и как плакала потом, когда его застрелил Корб? Она говорила, что с ним, наверное, случится какая-нибудь беда. А счастье к нам все-таки пришло! Если мама пошлет нас завтра в город, тебе можно будет купить коньки.
Ганс покачал головой.
– Барышня дала нам деньги на коньки, – сказал он, – но если я заработаю их, то лучше куплю шерсти, и у тебя будет теплая кофта.
– Как? Ты не хочешь покупать коньки? – с отчаянием воскликнула Гретель. – Мне, право же, редко, очень редко бывает холодно! Мама говорит, что у бедных детей кровь горячее, чем у других: она как будто знает, что должна получше согревать их. О, Ганс, – прибавила она дрожащим голосом, – не говори, что не купишь коньки, а то… мне кажется, я заплачу! Да к тому же я люблю холод… то есть я хочу сказать… что мне даже… чересчур жарко… теперь!..
Ганс со страхом взглянул на нее. Как истый голландец, он терпеть не мог слез и боялся всяких сильных ощущений. А что если Гретель расплачется?
– Послушай, Ганс, – продолжала Гретель, заметив его нерешительность. – Я буду ужасно несчастна, если ты не купишь коньки! Мне они не нужны, я не такая жадная. Но я хочу, чтобы у тебя были настоящие металлические коньки. А потом, когда я вырасту, они пойдут мне… Ах, как хорошо!.. Сосчитай-ка деньги, Ганс! Видел ты когда-нибудь столько денег?
Ганс задумчиво вертел монеты. Никогда в жизни не испытывал он такого сильного желания купить себе коньки. Он слышал про состязания, и ему, как всякому другому мальчику, очень хотелось попробовать свои силы. Будь у него хорошие металлические коньки, он мог бы обогнать многих. Да, он вполне уверен в этом.
А что если купить их не себе, а Гретель? Она маленькая и кажется слабой, но очень хорошо бегает по льду. Стоит ей покататься на настоящих коньках какую-нибудь неделю, и она в состоянии будет обогнать не только Ричи Корбес, но, пожалуй, и Катринку Флак. Как только эта мысль пришла ему в голову, он принял твердое решение: если Гретель не хочет теплой кофты, то у нее будут коньки.
– Нет, Гретель, – сказал он – я хочу подождать. Когда-нибудь я наберу достаточно денег и тогда куплю себе коньки. А эти пойдут тебе.
Глаза Гретель заблестели; но она все-таки попробовала возражать, хоть и довольно слабо.
– Барышня дала деньги тебе, а не мне, Ганс. С моей стороны было бы очень дурно взять их.
Ганс решительно покачал головой и пошел так быстро, что Гретель вынуждена была бежать за ним вприпрыжку. Они уже сняли свои деревянные обрубки и шли домой, спеша поскорее рассказать матери о своем счастье.
– А, я знаю, что сделать! – вдруг радостно воскликнула Гретель. – Купи такие коньки, чтобы они были немножко велики мне и немножко малы тебе. Тогда нам можно будет бегать на них поочередно. Ах, как я отлично придумала!
И девочка снова захлопала в ладоши.
Бедный Ганс! Искушение было очень сильно, но он мужественно устоял против него.
– Ничего отличного тут нет, Гретель. Тебе никогда не удастся хорошо кататься на коньках, которые будут тебе велики. Помнишь, как ты спотыкалась, точно слепая курица, на своих деревянных коньках, пока я не укоротил их. Нет, тебе нужны такие, чтобы были как раз по ноге, и ты должна бегать по льду как можно чаще, чтобы привыкнуть к ним. И тогда моя маленькая Гретель станет победительницей на состязаниях и выиграет серебряные коньки!
Гретель не могла удержаться от смеха при одной мысли об этом.
– Ганс!.. Гретель!.. – крикнул знакомый голос.
– Идем, мама!
И дети побежали домой.
* * *
Едва ли во всей Голландии нашелся бы более счастливый и гордый мальчик, чем Ганс, когда на другой день вечером, перед заходом солнца, он любовался на свою маленькую сестренку, которая вместе с другими скользила по льду канала. Добрая Гильда подарила ей теплую кофточку, а мать зашила и вычистила ее старые башмаки, так что они имели вполне приличный вид. Гретель быстро носилась взад и вперед, не замечая удивленных взглядов, которыми многие провожали ее. Девочке казалось, что металлические коньки под ее ногами превратили все окружающее в какой-то волшебный мир. «Добрый, милый Ганс!» – то и дело думала она.
– Посмотри-ка на эту маленькую девочку в красной кофточке и заплатанной юбке! – сказал Петер ван Гольп Карлу Шуммелю. – Как она чудесно катается! Вот будет штука, если она перещеголяет Катринку Флак и отберет у нее приз!
– Потише, не кричи так! – насмешливо усмехнулся Карл. – Эта барышня в заплатках находится под особым покровительством Гильды ван Глек. Блестящие коньки, кажется, ее подарок.
– Так-так, очень может быть! – воскликнул Петер, и радостная улыбка показалась у него на губах. Он был дружен с Гильдой, и ему было приятно узнать о ее добром деле.
Описав два раза на льду восьмерку и свои инициалы П и Г, мингер ван Гольп подбежал к Гильде.
Они некоторое время катались вместе, держась за руки, и сначала весело смеялись, а потом серьезно вполголоса заговорили о чем-то. И после этого таинственного разговора Петер ван Гольп вдруг почувствовал сильнейшее желание заказать для своей сестры такую же цепочку, как у Гильды.
Таким образом Ганс получил новый заказ. Он опять просидел за работой часть ночи, сжег три огарка, порезал себе палец, но зато через двое суток, в самый канун Дня святого Николаса, мог купить в Амстердаме другую пару коньков.
* * *
В этот день, в полдень, после скромного, как всегда, обеда Метта, убрав со стола, надела свой выходной костюм в честь святого Николаса. «Это доставит удовольствие детям», – подумала она и не ошиблась.
За последние десять лет этот праздничный наряд доставался очень редко; но в то время, когда она была молоденькой девушкой и ее называли хорошенькой Метти Кмекк, он часто появлялся на свет Божий, и она много раз плясала в нем на вечеринках. Иногда детям позволялось взглянуть на эти сокровища, бережно хранившиеся в старом дубовом сундуке. Хоть они уже полиняли и протерлись чуть не до дыр, но в глазах детей казались великолепными.
