Операция «Яростный полдень» - Михайловский Александр (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
И вот тут, всего-то через две недели после того как все, казалось бы, успокоилось, случился новый сокрушительный удар, в нескольких местах взломавший фронт и обозначивший глубокие вклинения в румынскую оборону. На севере большевики и их покровители прорвались под Яссами (подвижная группировка обошла город, оставив его на съедение пехоте) и устремились вглубь Румынии к городу Тыргу-Фрумос. Состоящая по большей части из новобранцев первая румынская армия оказалась рассеченной этим ударом напополам. На южном участке Красная Армия прорвалась у места впадения Прута в Дунай, разгромила сосредоточенные на этом направлении румынские резервы и ворвалась в Галац. Четвертая армия (точнее, ее остатки), и так уже контуженая поражением под Одессой, также была рассечена на две половины и потеряла последние остатки боеспособности. Но главное – падение Галаца открывает русско-большевистским подвижным соединениям дорогу на Бухарест. Двести тридцать километров по дорогам – это один дневной переход лучших русско-большевистских подвижных соединений, вошедших в чистый прорыв.
А ведь в этом мире во втором эшелоне румынских армий, в отличие от реальности иной истории, нет ни одного германского танкового соединения, способного хотя бы попытаться купировать ярость прорыва подвижных групп. Заново сформированные после прошлогоднего разгрома панцердивизии вермахта пока находятся на территории Рейха, и германское военное командование не выказывает никакого намерения направлять их на помощь гибнущему союзнику. И то же касается пехотных частей вермахта, а также истребительных и бомбардировочных эскадр люфтваффе. Немецкие солдаты, уцелевшие в предшествующих боях, являются величайшей драгоценностью, поэтому дорогие союзники со своими проблемами должны справляться самостоятельно.
Пройдет совсем немного времени – и фронт, рассеченный на три неравных фрагмента, в своей центральной части сформирует еще один, молдавский [4], котел, который проглотит еще примерно шестьдесят процентов румынских сил, уцелевших в предшествующих сражениях. И теперь так называемые потомки римлян торопливо снимаются с позиций по Пруту, чтобы не оказаться в глубоком окружении. А окружать большевики и их покровители умеют: прошлым летом немцы научили их на свою голову, как это правильно делать, с соблюдением всех законов военной науки.
Уже завтра для Великой Румынии настанет скорый и страшный конец, и от этой мысли кондукатору Антонеску хотелось кричать и биться головой об стену. Сколько трудов и усилий было положено на то, чтобы превратить отсталую страну в более-менее современное европейское государство, построить промышленность, создав фундамент для осуществления завоевательных походов, сформировать, вооружить и обучить армию, которая в союзе с великим вермахтом сможет пойти на восток завоевывать новые земли! И из-за необъяснимого каприза высших сил все эти труды пошли прахом. Государство великих румын разгромлено и в самые кратчайшие сроки прекратит свое существование. Внезапный прорыв покровителей большевиков к Риге показал, как это бывает. И вот первый страшный знак – полчаса назад на телефонные звонки прекратила отвечать управа Брэилы – города в двадцати километрах от Галаца. Это значит, что гусеницы чудовищных танков из будущего уже неудержимо лязгают по румынским дорогам, а следом на больших грузовиках, закупленных Сталиным по ту сторону Врат, пылит многочисленная большевистская пехота.
Румынской армии просто нечем остановить это нашествие. Ее пехотные части необратимо отстали, копошась на своих прежних позициях по Пруту; единственная танковая дивизия «Великая Румыния» без остатка сгорела при отступлении от Днепра, та же судьба постигла и авиацию, истребленную большевистскими асами почти под ноль. Немногочисленные истребители ПВО, прикрывавшие румынскую столицу и район Плоешти, окончательно выгорели в ожесточенных воздушных боях этого дня, но не смогли защитить румынские войска от беспощадных бомбардировщиков большевиков и их покровителей. И те делают над Румынией все что захотят. Если выглянуть в окно, то можно увидеть множество белых листовок, засыпавших город будто тополиный пух.
Еще в полдень три огромных четырехмоторных бомбардировщика, пролетев над Бухарестом на большой высоте, разбросали над ним агитационные ротационные бомбы, и теперь дворники торопливо собирают эту дрянь, чтобы сжечь ее в больших железных бочках. Но листовок очень много; жители Бухареста любопытны даже на краю могилы, так что теперь все знают, что написано в этих посланиях с того света чистым румынским языком. Мол, сдавайся или умри, положение Великой Румынии безнадежно, фронт прорван, армия разгромлена; еще пара дней – и государство будет полностью уничтожено, так что ради сохранения своей жизни вам необходимо выйти навстречу Красной Армии с поднятыми руками, ведь Антонеску в любом случае уйдет в ад, а жизнь будет продолжаться. И под сей листовкой – подписи большевистского диктатора Сталина и посланца русских из будущего господина Иванова.
В ад румынский кондукатор не хотел. Он не считал, что заслужил такой чести, и уж тем более не хотел живым попадать в руки большевиков и их покровителей. Те могут выдумать ему такую казнь, что после нее даже ад покажется раем. Поэтому он начал быстро-быстро собираться, чтобы, не поставив никого в известность, убыть в направлении на Плоешти, и дальше на север, в Венгрию. А что тут такого: в прошлую Великую Войну румынская армия тоже была разгромлена сходящимися ударами из Австро-Венгрии и Болгарии, после чего территория государства съежилась до небольшой полоски вдоль русской границы. И Румынский фронт тогда держали русские солдаты, которым румынские власти отплатили лютой неблагодарностью. Так что бежать, бежать, бежать – под крылышко венгерского диктатора Хорти.
Ну а дабы королевская семья, оставшись без присмотра, не вздумала учинить никакой капитуляции, ее следует взять под арест как потенциальных изменников и прихватить с собой в Венгрию. А коли заартачатся – расстрелять на месте без всяких колебаний. Королю без королевства и жить, в общем-то, незачем. Операцию по интернированию или ликвидации юного короля Михая и его матери Елены Греческой и Датской предстояло осуществить на ночь между первым и вторым июня, после чего Ион Антонеску собирался пуститься в свой последний драп. Днем это, конечно, сделать было бы удобнее, но не арестовывать же королеву-мать прямо в госпитале, где она не жалея себя ухаживает за ранеными румынскими воинами. Румынский диктатор знал, что после такой выходки он не доедет живым даже до окраин Бухареста, а не то что до Венгрии или хотя бы до Плоешти. Королеву-мать в Румынии любили и считали почти святой.
Но еще больше происходящими событиями была напугана та самая королевская семья. Не имея возможности влиять на них, королева-мать и юный монарх Михай, которому до совершеннолетия оставалось прожить всего пять месяцев, чувствовали себя пассажирами на заднем сидении автобуса, управление которым захватил сумасшедший водитель (то есть диктатор Антонеску). Впереди уже видна пропасть, а он все гонит вперед, не снимая ноги с педали газа, и все время безумно хохочет. В такой ситуации, если сильно захочешь жить, то будешь искать варианты к спасению.
План-минимум предусматривал бегство в Болгарию под крылышко царя Бориса, который и сам с русскими не воюет, и другим не советует. Семьдесят километров до болгарской границы по хорошей дороге можно проехать всего за час. План-максимум означал необходимость осуществить военный переворот, устранить Антонеску и запросить у советского вождя Сталина заключения экстренного мира. План сложный и почти неосуществимый, потому что почти всех преданных королевской семье генералов диктатор-кондукатор услал на фронт, а оставшиеся на месте не имели серьезного авторитета в столичном гарнизоне. С одной личной охраной переворот даже в таком расстроенном государстве не совершить, потому что на стороне Антонеску будет и полиция, и жандармерия, и даже часть армейского гарнизона. Поэтому, дабы Румыния не осталась совсем без королевской семьи, Елена Греческая и Датская избрала план бегства в Болгарию.
