Против течения - Картленд Барбара (читать книги полностью txt) 📗
Энн инстинктивно затаилась.
Она уже проснулась, ее сердце быстро стучало в страхе и в предчувствии чего-то неизвестного. Кто-то входил в ее спальню. Она знала, кто это, и старалась не открывать глаза. Шаги, такие легкие, что Энн едва слышала их, приблизились к ее кровати. Она знала, что он стоит и смотрит на нее. Неяркий свет падал на ее лицо, она лежала так тихо, что почти не смела дышать, и, только когда прошло некоторое время, осознала, насколько сильно сжала руки под одеялом: ногти впились в ладони.
Джон не двигался.
Энн ждала. Ждала каждой клеточкой тела, что он прикоснется к ней, что произнесет ее имя. Но Джон тихо вздохнул, и шаги удалились — дальше, дальше, к двери. Легкий щелчок и тишина.
Несколько мгновений Энн боялась открыть глаза. Наконец она осторожно подняла веки. В комнате было темно, она была одна, и только быстрое биение пульса напоминало о том, что произошло.
Энн сидела в постели, глядя в густую темноту. Зачем он приходил, что все это значит? Было ли это впервые или он заходил к ней и раньше? Она не могла понять, что произошло, и сейчас пыталась ответить на вопрос: почему она сама притворилась спящей? Почему она откровенно и открыто не сказала ему, что не спит, и не спросила, зачем он пришел? И опять Энн не нашла ответа на собственные вопросы.
Она снова легла и ворочалась с боку на бок. Вопросы, казалось, преследовали ее, они были похожи на привидения, явившиеся к ее постели, чтобы провести допрос.
— Я никогда не усну, — сказала она себе и сразу после этих слов провалилась в забытье без сновидений.
Утром, когда ее разбудили, воспоминания о том, что произошло ночью, нахлынули на нее. Чай остывал, а Энн лежала, обдумывая странное посещение. Она решительно старалась найти самое простое и банальное объяснение: ведь недаром она гордилась своим здравым смыслом. Может быть, Джон заглянул к ней раньше, увидел что ее нет, а потом, чтобы удостовериться, что она вернулась, зашел еще раз. Может быть, он хотел попросить аспирин или какое-то другое средство от головной боли или от бессонницы. Она нашла множество объяснений, но знала, что ни одно из них даже не приближается к истине.
— Какое это имеет значение? — спросила она себя наконец и, метафорически пожав плечами, попыталась направить свои мысли на Вивьен, на Майру и близнецов, — да мало ли еще о чем можно думать? Но именно мысль о Майре заставила ее соскочить с кровати, быстро одеться и спуститься вниз — за добрых четверть часа до гонга, призывающего к завтраку.
Леди Мелтон всегда завтракала у себя, как и Вивьен, но Энн твердо решила, что предпочитает завтракать внизу, как делала это всю жизнь. Кроме того, ей хотелось наблюдать за завтраком близнецов, чтобы убедиться, что они едят и пьют то, что положено. Но этим утром у нее была еще одна причина спуститься в холл пораньше.
Почтальон приезжал в Галивер приблизительно без десяти минут девять, то есть за десять минут до утреннего гонга. Дворецкий разбирал прибывшую почту. Если среди писем были адресованные тем членам семьи, которые завтракали в столовой, он раскладывал их на столе рядом с приборами на привычном месте каждого.
Мог ли написать Майре Томми Рэнкин? Вот вопрос, который заставил Энн поспешить в холл и самой встретить почту. Однако было еще рано, почта не пришла. Зато письма, написанные накануне, аккуратной стопкой лежали на столе у парадной двери, ожидая, когда их заберет почтальон. Энн смотрела на стопку и удивлялась внушительности корреспонденции леди Мелтон. Неужели и у нее когда-нибудь будет такая же?
Неожиданно мысль кольнула ее. Оглянувшись, чтобы убедиться, что ее никто не видит, она быстро перебрала стопку и в середине ее нашла то, что искала, — конверт, надписанный крупным школьным почерком Майры и адресованный «майору Томми Рэнкину».
Стыдясь самой себя и в то же время в глубине души уверенная, что делает доброе дело, Энн схватила письмо и, зайдя в утреннюю комнату, закрыла за собой дверь.
Энн смотрела на конверт. Хотела бы она знать, что написала Майра. Казалось едва ли возможным, чтобы у Майры вчера нашлось время для письма кому бы то ни было. Неужели она сделала это ночью перед сном? Или сегодня встала очень рано? Энн опять испугалась за сестру, как боялась вчера за ее нежное юное сердечко. Она вспомнила выражение лица Томми Рэнкина, когда он уяснил, что Майра должна стать независимой. Она догадывалась: если сердце Майры не задето глубоко, она легко забудет его. Но если она зацепилась всерьез, если стремится к нему и хочет быть с ним, что тогда?
Энн решилась. Она быстро разорвала конверт вместе с письмом на мелкие клочки и, взяв коробку спичек, медленно сожгла их кусок за куском. Бумага в пламени изгибалась и открывала то, что написала Майра, но Энн старалась сосредоточиться на процессе горения, не желая прочесть даже отдельные слова. Хотя бы в этом она могла проявить уважение к сестре.
— Когда-нибудь она поблагодарит меня, — сказала Энн нетвердо, глядя на небольшую кипу пепла. Потом она положила спички на место и вышла в холл.
Почта уже пришла, и Баркер разбирал письма.
— Доброе утро, миледи!
— Есть письма для меня, Баркер?
— Нет, миледи.
— А для мисс Майры? Я не знаю, сойдет ли она к завтраку после такого долгого вечера. А я как раз иду к ней.
— Ничего нет, миледи.
Облегченно вздохнув, Энн побежала наверх. Она тихо открыла дверь в спальню Майры. Та все еще спала, хотя занавески были раздвинуты, а нетронутый чай остыл.
С руками, закинутыми за голову, с закрытыми глазами и безмятежным лицом, девушка выглядела очень юной и беззащитной. Энн стояла, глядя на нее.
— О дорогая! — говорила она беззвучно. — Я надеюсь, что поступила правильно. Очень страшно вмешиваться в чужую жизнь, и все же то, что я сделала, я сделала из любви к тебе.
Неожиданно Майра пошевелилась, открыла глаза, и сразу же улыбка расцвела на ее милом лице.
— Привет, Энн! Я страшно проспала?
— Немного. Но это не имеет значения, — сказала Энн. — Хочешь позавтракать в постели?
— Боже мой, нет! Я мигом спущусь вниз. Чарлз ждет меня?
— Там пока еще никого не было. Но причем Чарлз?
— Мы же собирались купаться. Я говорила тебе, помнишь?
— О! Это будет попозднее. Здесь никто не встает рано. Ты забыла, что живешь среди праздных богачей?
Майра со смехом выскочила из постели.
— О Боже, деньги способны доставить удовольствие, да? Когда я вспоминаю, каким веселым был вчерашний вечер, я готова кричать от радости. И сегодня предстоит веселый день.
— С Чарлзом?
— С Чарлзом, — кивнула Майра. — Думаю, он очень привлекательный молодой человек.
В ночной рубашке она побежала в ванную.
— Я буду готова через десять минут.
В этот момент низкий звук гонга наполнил весь дом.
— Я не буду ждать тебя, — сказала Энн.
— Хорошо, только оставь мне завтрак, — крикнула Майра из ванной. — Я голодна.
Определенно никто не выглядел менее удрученным или тоскующим по мужчине, с которым пришлось разлучиться.
«Может быть, я чересчур осторожна, — подумала Энн. Тем не менее она была рада, что сожгла письмо к Томми Рэнкину. Пусть лучше Майра сосредоточится на Чарлзе. — Здесь будет меньше вреда». — И Энн таинственно улыбнулась, когда подумала о нем.
С верхней площадки лестницы она увидела в холле Джона. Он поднял на нее глаза.
Неожиданно и необъяснимо Энн почувствовала, как кровь горячей алой волной бросилась ей в лицо.
Зачем? Зачем он ночью приходил в ее комнату?
17
Через окна, занавешенные прозрачными занавесками, Энн смотрела, как мелкий летний дождь поливает сад, клумбы с геранью, аккуратно подстриженную живую изгородь. Небо было серым, и комната, в которой она ждала, казалась темной и холодной. Энн ощутила внутреннюю дрожь, отвернулась от окна и еще раз осмотрела комнату. Складывалось впечатление, что она заставлена сувенирами. Здесь был и украшенный эмалью медный поднос из Бенареса, и рог носорога из Африки, и статуэтка толстопузого смеющегося бога удачи из Китая, и множество разнообразных фарфоровых безделушек, некоторые с надписями типа «Подарок из Блэкпула» или «На память о Саутэнде». Неужели, думала Энн, эти вещи — знак сердечной благодарности? А если так, то каковы должны быть люди, выбравшие их?
