Грезы любви - Берд Джулия (читаем книги .txt) 📗
— Это не все…
— Что еще? — Долтон украдкой взглянул на Тэсс. — Может, леди Тэсс позаботится о размещении моей свиты в замке? Ричард, нам надо поговорить наедине.
— Нет, Долтон, она останется. — Ричард знал, о чем будет говорить маркиз. Но граф и сам не хотел ставить Тэсс перед этим суровым фактом, скрыть который было невозможно.
— Да, конечно, — сказала Тэсс. — Пойду посмотрю, как там раненые. Ричард, ты мне потом обо всем расскажешь. — Бросив на Долтона презрительный взгляд, она удалилась.
Как только дверь закрылась, Ричард повернулся к Долтону.
— Говори. Я слушаю. Чего еще хочет Генрих? Я вообще-то догадываюсь, что ему надо, но хочу услышать об этом от тебя.
— Я не хотел говорить в присутствии твоей жены. Ведь ее отец был лоллардом и умер смертью лолларда. Генрих требует передать ему еретиков, заточенных у тебя в башне, — леди Гертруду, сэра Эндрю Уортона и сэра Гарольда Мортимера.
— Передать их королю?
— Да, их отвезут в Лондон, затем сожгут на костре. Ну как, договорились?
24
В эту ночь они предались любви.
Их страсть венчала напряженный прошедший день, казалось, под ними рухнет кровать. Тэсс приглушенно стонала, обняв мужа ногами за бедра. Она все еще не знала, что предложил Ричарду маркиз Долтон и пришли ли они к согласию. Было известно лишь то, что битву на время прекратили.
После того как она ушла из Большого зала, Ричард недолго оставался там с маркизом. Спешно прервав беседу, он отправил гонца на поле битвы с приказом остановить сражение до особого распоряжения. Командующие войском поспешили в замок, где Ричард более часа беседовал с ними. Когда Тэсс наконец его увидела, ей показалось, что граф постарел лет на десять. Тэсс тогда спросила его, чем окончился разговор с Долтоном и зачем рыцари собрались на совещание. Ричард ничего не ответил. Тэсс не узнавала своего мужа: он вел себя с ней как чужой.
Сейчас же он яростно искал забвения в любви. Он сумел разжечь в ней негасимое пламя, которое лишь слегка укрощалось его поцелуями. Она изгибалась под его мускулистым телом, не в силах насытиться ласками. Тэсс знала, что Ричард будет молчать, пока не найдет нужных слов. А пока он отдаст ей только свое тело.
Жизненные невзгоды лишь обостряли желание Ричарда заняться любовью. Для него это было островом в океане лжи и зла, где он мог укрыться. Только в объятиях Тэсс он чувствовал себя свободным. Без нее злая обыденность душила его, совесть не давала покоя. Впервые за весь этот изнурительный день, после приезда Долтона, он почувствовал покой, прижавшись к телу жены. Проходили часы, но Ричард не замедлял своего неистового ритма. Наконец, обессиленный, он замер на ней, зарывшись лицом в подушку.
— Обними меня, только обними, — бормотал он, не в силах шевельнуться.
Тэсс крепко обняла его и стала шептать на ухо нежные слова. Ее тихий голос успокаивал. Ричарду хотелось плакать, но он не мог. Он решил, что больше ни с кем не будет делиться той болью, которая разрывала ему сердце. «Я не достоин сожаления, — мрачно думал граф, — в какого же дьявола я превратился!»
Две свечки из трех зажженных уже погасли. В полумраке Ричард сел на край кровати. Непослушные волосы падали на лоб, и он то и дело забрасывал их за ухо. В раздумье он скользил рукой по телу Тэсс, от одной груди к другой, вниз по животу и обратно.
— Как бы я хотел уйти далеко-далеко от всей этой суеты и взять с собой только тебя, Тэсс, — мечтательно произнес он. — Мы без конца занимались бы любовью, прерываясь лишь для еды — чтобы поддержать силы.
Тэсс изогнулась на кровати, как кошка.
— Да, Ричард, не будем ни о чем думать. Сейчас есть только ты и я.
— Когда я с тобой, мне кажется, в моих силах покорить весь мир. Ты даешь мне веру, которую я давно потерял.
— Веру?
Ричард пожал плечами.
— Просто я стал серьезно задумываться над добром и злом.
— Смотри, как бы я не возомнила, что у меня есть ключи от рая.
— В какой-то степени они у тебя есть. Покинь ты меня, приговори к одиночеству — и я уже в аду.
Он опять лег рядом с ней и обнял за талию.
— Тэсс, как бы я ни хотел отвлечься от мрачных тем, но об этом придется говорить. Я бы продолжал заниматься любовью, если бы не Долтон с этим королевским посланием.
— Ну, скажем, в любви ты своего не упустил, тебе хватило времени, — дерзко сказала Тэсс, однако голос ее срывался от волнения.
— Я не знаю, с чего начать.
— С начала.
— То, что король вернет мне Мэрли-Вэйл в обмен на войско для похода на Францию, ты уже слышала. Но Генриху этого недостаточно.
Тэсс нахмурилась, предчувствуя по его тону недоброе.
— Что еще?
— Я должен отдать ему лоллардов.
— Ричард, ты ведь отказался, правда? — воскликнула взволнованная Тэсс.
Не получив от него ответа, она пришла в ужас. «Хватит ли у меня сил пережить весь этот кошмар?» — в смятении думала Тэсс. Мысль о том, что Ричард хочет передать Гертруду королю, почти парализовала ее.
— Это значит, Гертруда…
— Да, ее, сэра Эндрю Уортона и сэра Гарольда Мортимера.
Тэсс вспомнила, что Гертруда предупреждала ее, что все случится именно так. «Но я слишком была ослеплена любовью, чтобы прислушаться к ней», — с горечью подумала Тэсс.
В неверном свете свечи Тэсс пристально вглядывалась в черты лица Ричарда. Его синие глаза были холодны, на загорелом лице в углах глаз светлыми полосками пролегли небольшие морщинки. Нервно схватив догорающую свечу со стола, она поднесла ее к его неподвижному лицу.
— Ты принял условия короля?
— Нет, не принял, но и не отказался. — Тэсс в ярости задула мерцающий огонь свечи, не желая более видеть его лицо. К тому же ей не хотелось, чтобы Ричард видел ее ужас. Дым от потухшей свечи щипал глаза, Тэсс морщилась, моргала.
— Ричард, ты принял не то решение.
Он сидел, скрестив ноги, так же, как и Тэсс, их голые колени соприкасались.
— Я знаю.
— Если ты как следует подумаешь, ты не сможешь этого сделать.
— Смогу. — Он посмотрел на Тэсс ледяным взглядом. Перед ней был чужой человек. Казалось странным, что они только что занимались любовью. Она схватила его за руку.
— О Ричард. Я… я так люблю тебя. Ты знаешь это?
— Да — хрипло прошептал он. — И я тебя тоже.
— Ты любишь меня, милый, любишь?
— Да.
— Если ты сделаешь это… Ты понимаешь, что будет?
— О, любовь моя, — простонал Ричард, хватаясь за голову.
— Ричард, не отворачивайся, посмотри мне в глаза, скажи, что ты не сделаешь этого.
Он злобно уставился в угол спальни.
— Да ответь же наконец! — закричала Тэсс. Он продолжал молчать, и Тэсс решила больше не унижаться. — Чего ждут от тебя рыцари? — жестко спросила она.
— Конечно, чтобы я принял условия короля. Я не могу их за это осуждать, — чуть слышно произнес Ричард. — Если король отдает мне Мэрли-Вэйл, пропадает необходимость воевать. В любом случае мне остается только подчиниться приказу. Генрих все равно бы потребовал выдать ему лоллардов, это всего лишь вопрос времени. Воины явно предпочтут воевать с Генрихом во Франции, им выгоднее грабить французские деревни, чем вести благородную борьбу здесь, в Англии.
— Значит, решение принято. Я правильно тебя поняла? — сквозь зубы процедила Тэсс.
— Все не так. Я только сказал о настроениях моих рыцарей.
В спальне становилось холодно. Дрожа то ли от холода, то ли от волнения, Тэсс закуталась в одеяло.
— Но как только лолларды окажутся в руках Генриха, их казнят.
— Я знаю.
— Точно так же, как моего отца.
— Да.
— Как же ты можешь принимать такие условия?
— Из-за Мэрли-Вэйл, — ответил Ричард. — Я всю жизнь ждал, когда смогу вернуть эту землю. И сейчас, когда мне ее подносят на блюдечке, я что, должен с презрением отказаться?
— Это блюдечко забрызгано кровью. Зачем человеку весь мир, если потеряна душа?
— Я не душу теряю, а вновь обретаю друга.
— Это Генрих-то друг? — язвительно спросила Тэсс. — Ричард, одумайся, король не может быть другом. Он будет ласковым с тобой, пока ты ему нужен. Ричард, дружба и политика — несовместимы. Вот увидишь, когда закончится война во Франции, он уже не будет с тобой так дружелюбен, и ты останешься один на один со своей совестью. Ради Бога, вспомни своего отца, как бы он поступил в такой ситуации?
