Безвременье (ЛП) - Харрисон Ким (мир книг TXT) 📗
Склонив голову, Эласбет плавно села.
— Я позабочусь, чтобы тебе это хорошо компенсировалось. — Моя улыбка застыла, когда я вдруг стала в ее глазах нанятым сотрудником.
Черт, она была хороша.
— Я не работаю на Трента, — сказала я, внезапно чувствуя себя так, будто бы меня превзошли. Ее взгляд был устремлен на кольцо на моем мизинце, и я думаю, она приняла это, как знак того, что я работаю на Трента. — Я работаю с ним.
«Остановись, Рейчел», — подумала я, когда поняла, что рискую спорить с идиоткой. «Тебе не повредит быть хорошей. Она просто потеряла дочь, и не раз, а два».
Выдохнув, я прислонилась к столу, заставив ее повернуться, если она хотела, чтобы я была у нее на глазах.
— Ку’Сокс не навредит ни одной из них, — ответила я, и Трент прошел между нами, вручая Эласбет чашку кофе. — Ку’Сокс чего-то хочет, и это единственный способ, как он может получить это. Причинение им боли, только заведет меня… и Ку’Сокс знает это.
Эласбет улыбнулась сияющей улыбкой уже исчезнувшему Тренту.
— Пожалуйста, мы можем перестать называть его имя? — спросила она, и на обратном пути на кухню, Трент бросил на меня взгляд — «будь милой».
— Почему? — я скрестила лодыжки и подалась глубже к столу. — Не похоже, что произнесение его имени что-то делает.
— Рейчел, кофе? — спросил Трент, когда он сунул чашку мне в руки, и я встала, чтобы принять ее, прежде чем кофе выплеснется. Слабый румянец стал покрывать Эласбет. Возможно, это было немного мелочно.
— Ах да, у тебя есть книга для меня, чтобы я на нее посмотрела, верно? — подсказала я, затем сделала глоток.
— Она в безопасной комнате. Взгляни на нее там. — Вздернув высоко подбородок, Эласбет оттолкнула чашку кофе, которую Трент принес ей. Вне ее поля зрения в кухне, Трент опустил голову, свободной рукой потирая висок.
Квен встал, его движения были медленными, и было видно, что они причиняет ему боль. Рэй прижалась к нему, девочка отчаянно воевала со сном и начинала проигрывать.
— Я покажу тебе.
Дженкс высунулся из люстры, смеясь. Это заставило меня почувствовать, как будто я что-то упустила. Черт побери, я могла быть милой с этой женщиной. Я не должна быть ее лучшим другом, просто не бить ее, пока мы дышим одним воздухом.
— Спасибо, Эласбет. Это будет огромной помощью, — сказала я, но это показалось принудительным даже мне. — Мы собираемся вернуть их. Все будет хорошо.
Она посмотрела вверх. Беспокойство и страх за последние два дня объединились в ее глазах, когда она встретила мой взгляд и удержала его. Я не думаю, что кто-то говорил ей, что все будет хорошо, и, услышав эти слова, даже если она не верила в них, она начала разваливаться. Слезы хлынули, и она быстро отвернулась, ее осанка становилась все более жесткой, более закрытой. Это, должно быть, тяжело, когда единственное слова утешения, которые ты получил, были от человека, который был не самым любимым в комнате.
Трент отставил свой кофе в сторону, чашка громко прошлась по гранитной столешнице.
— Квен, в то время как ты показываешь Рейчел безопасную комнату, мы с Эласбет будем в саду.
— Почему? — спросила Эласбет недоверчиво, когда рылась в своей сумочке в поисках бумажного платка. — Я могу помочь.
Трент коснулся плеча женщины, и я запихнула, уколовшую меня ревность, глубоко внутрь.
— Я хотел бы обсудить возможность совместной опеки, если ты готова к этому.
Глаза Эласбет округлились.
— Трент, — сказала она, задыхаясь. — Я не хочу, чтобы был необходим договор о совместной опеке.
С люстры прибыл крошечный, — Ааааууууччччч.
— Я просто хочу, чтобы мы были вместе, как и должно быть, — сказала она, глядя на него снизу вверх и проливая слезы. — Я хочу свою семью! А что, если мы не сможем вернуть ее! А что, если… — Всхлипывая, элегантная женщина уронила голову на руки и, сидя в одиночестве за столом, плакала. Стесненно, я взглянула на Квена, которому очевидно было все равно, затем на Трента. Он казался не уверенным, и я сделал гримасу ему — «Сделай что-нибудь. Что угодно».
Морщась, он встал, поднимая ее на ноги, чтобы он смог держать ее. Это было еще более неудобно, но, по крайней мере, она не плакала в одиночестве.
— Шшшш… — успокоил Трент, даже если он на самом деле выглядел немного жестко, делая это. Но неудобно или нет, они красиво смотрелись вместе. Утонченные.
— Кери жила среди демонов в течение тысячи лет, — сказал Трент, держа женщину, когда та вздрогнула. — Люси — жизнерадостная и смелая. Демоны не тронут ее, пока у них есть надежда, что я дам им то, что они хотят.
Живот скрутило, и я отвернулась.
— Мы можем поговорить в саду, — сказал Трент, начинает вести ее к лестнице. Дженкс опустился вниз со светильника, а я открыла рот, когда Трент сделал небольшое движение пальцем, чтобы сказать ему, чтобы он остался.
«О-о, в самом деле?» — подумала я, наблюдая, как Трент помогает Эласбет спуститься вниз по широкой лестнице, держа ее под локоть, а она продолжает петь, о доме и семье, и что она была идиоткой.
Идиоткой. Конечно. Мои мысли вернулись к ней, стоящей у алтаря базилики, злящейся на меня, когда я разрушала день ее свадьбы, я надевала наручники на Трент по подозрению в убийстве. Я испортила ей день.
Рэй сразу же оживилась от звука крыльев Дженкса, и она смотрела сонными глазами, как он опустился на меня.
— Тинкины розовые бутоны, вы двое, как грызущиеся собаки, — сказал он, и я нахмурилась, глядя на вершину лестницы.
— Я не ударила ее, не так ли?
Он засмеялся, но я по-прежнему чувствовала себя уставшей. Если Эласбет собиралась быть в жизни Трента, я бы, наверное, лучше начала целовать задницы, если когда-нибудь захотела увидеть девочек.
Дженкс приземлился на плечо, я пошла, чтобы помочь Квену преодолеть две небольшие лестницы. Я все еще думала о том движении пальцев.
— Он что, всерьез рассматривает… это? — прошептал пикси, когда голос Эласбет снова послышался из большой комнаты.
— Похоже на то, — выдохнула я. — Если ты спросишь меня, то она не приносит ничего кроме плохих новостей. Но они хорошо смотрятся вместе.
Квен крякнул, когда поднялся на ноги, выведенный из равновесия Рэй и его травмами, о которых он мне не расскажет. Стряхнув мое предложение о помощи, он направился в детскую, он подтаскивал левую ногу на лестницах.
— Это то, что ты видишь? — спросил Дженкс, возвращая меня обратно к моей последней реплике. — Что они хорошо смотрятся вместе?
Я пыталась посмотреть на него, но он был слишком близко.
— Ты не думаешь, что они так выглядят?
Распахнув дверь в детскую ногой, Квен покачал головой.
— Объединение двух домов многое сделает в примирении двух фракций нашего общества. Я рад, что, наконец, кто-то вложил какие-то разумные мысли в эту женщину.
Он, казалось, искренне радовался, но я не могла не задаться вопросом, что случилось бы с Кери, Рэй, и Квеном, если бы Эласбет вошла в семью.
— Хорошо, что человек любит расстраивать женщин, — сказал Дженкс, и я заправила прядь волос за ухо, чтобы стряхнуть его с моих плеч. Я все еще могла слышать Эласбет и ее слезливые протесты на фоне музыкального голоса Трента. Чем дальше они находились от нас, тем в большую истерику она впадала, и ее высказывания, несомненно, не помогали.
— Она носит твое кольцо, Трентон! — отразилось, а затем дверь с грохотом захлопнулась.
У нас были считанные дни, и, несмотря на уверенные слова Трента, у меня не было плана; у меня была задача, решение которой вращалось вокруг книги, которую я еще не видела.
Сердце мое сжалось, когда я посмотрела на темную детскую, освещенную дружелюбно улыбающейся полной луной с коровами, прыгающими через нее. О Боже, Кери и Люси. Я вернула бы их обратно, даже если бы мне пришлось порвать все безвременье линию за линией.
— В лесу был Ник? — спросила я Квена, когда он ковылял до дверцы в гардеробную.
— На улице, — сказал он, и девочка почувствовала его напряжение и изогнулась, чтобы развернуться. — Он говорил как Ку’Сокс.
