Долгий, долгий сон - Шихан Анна (серия книг .TXT) 📗
— Это все благодаря тому, что при необходимости я могу сбежать от всех проблем, — пояснила я.
— Нет, я все-таки склонен верить в счастливую случайность, наделившую тебя ангельским характером, — хмыкнул Ксавьер. Потом вздохнул и слегка отстранился от меня. — Или в несчастливую. Может быть, не будь ты такой кроткой, ты не позволила бы им насильно удерживать себя в младенчестве.
Я отодвинулась от него.
— Не говори так! — попросила я. — И потом, если бы не Стазис, мы бы с тобой никогда не встретились и уж точно не стали ровесниками.
Ксавьер улыбнулся и провел пальцем по моим бровям.
— Семь лет, это не такая уж огромная разница в возрасте, — возразил он.
Я ничего не ответила, но про себя стала подсчитывать. Если верить моему свидетельству о рождении, мне должно было быть тридцать восемь лет. Должно быть, я потеряла много времени в раннем детстве, но не помнила об этом. Мои мама и папа выглядели совсем молодыми… Но ведь они очень часто отправлялись в межпланетные путешествия, а следовательно, тоже проводили много времени в стазисе. Я посмотрела на Ксавьера. Если бы я никогда не погружалась в стазис, то когда он родился, мне было бы двадцать два года. Я годилась бы ему в матери!
Это была неприятная мысль. Я теснее придвинулась к Ксавьеру.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
— Я тоже люблю тебя, Роуз, — ответил он. — И всегда буду любить.
* * *
Всегда. Может быть, его душа и сейчас смотрит на меня оттуда, куда уходят души всех умерших? Любит ли он меня сейчас?
Я дорисовала последние штрихи очередного портрета Ксавьера. Наверное, это был болезненный, почти патологический способ убить время, зато рисование помогало мне не думать о Брэне, Гиллрое и Пластине-убийце. Ксавьер до сих пор оставался моим пробным камнем, пусть теперь только в памяти.
Я ни разу не спросила Гиллроя, куда мы едем, но в середине дня наша яхта уже мчалась по океану. В ней было все. После полудня Гиллрой, как добрый волшебник, накрыл легкий завтрак с икрой. Он даже предложил мне принять душ в маленькой, но очень элегантной ванной, но я отказалась. Я с головой ушла в рисование. Мне пришла в голову мысль сделать в своем альбоме последовательный ряд портретов Ксавьера — от младенца и дальше. Я как раз заканчивала портрет двенадцатилетнего Ксавьера, когда Гиллрой, оживившись, выглянул в окно.
Практически все время путешествия он говорил по сотовому или работал с ноутскрином. Теперь, когда солнце уже начало окрашивать небо золотом, он попрощался с голограммой своей секретарши, выключил сотовый и указал мне в окно.
— Приехали!
Мне и в голову не приходило, что он привезет меня на частный остров. Честно говоря, я никак не ожидала от Гиллроя такой экстравагантности. Однако, выглянув в окно, я увидела быстро приближающийся пустынный берег.
— Куда мы приехали?
— За мной инкогнито зарезервирован номер в здешнем отеле, — сказал Гиллрой. — Очень полезно, когда хочешь исчезнуть на пару дней. Здесь меня знают под именем мистера Джейнса, так что, будь добра, зови меня Реджи, а не мистером Гиллроем.
Наша яхта пришвартовалась в навесной гавани над берегом, и только сойдя на берег, я поняла, почему это было сделано. Вдоль берега тянулась широкая магнитная полоса, опоясывавшая весь остров. Глиссеры здесь были запрещены. Это показалось мне странным. Не говоря уже о том, что безумно дорогим. Насколько я знала, магнитные полосы стоили огромных денег.
— Где мы?
— Нирвана, — сказал Гиллрой.
Помимо очевидной ассоциации, это слово ничего мне не говорило.
— Простите?
— Ах, извини, ты же не знаешь, — Гиллрой рассмеялся своим противным дружеским смешком. — Видишь ли, ЮниКорп выстроила группку искусственных островов севернее… ах, прости, я забыл. Не важно. Главное, здесь поистине прекрасно. Мы подняли песок со дна океана и выстроили небольшой архипелаг. Если смотреть с высоты, острова образуют логотип ЮниКорп. Великолепно, правда? Конкретно этот остров называется Нирвана и представляет собой голову и рог единорога. На так называемом горле единорога расположен совершенно восхитительный пляж. Только самые сливки нашей корпорации могут позволить себе отдыхать здесь.
Для меня все это звучало немного странно.
— Искусственные острова? — Нет, в этом не было ничего невероятного, однако, насколько я знала, все попытки создать такие острова, предпринятые на рубеже второго тысячелетия, закончились полной неудачей, оставив после себя гниющие мертвые участки в океане и пустынные песчаные карьеры вместо роскошных курортов. — А почему нельзя строить курорты на настоящих островах?
— Этот остров находится под особой охраной. Фактически самое безопасное место во всем океане. Здесь не может быть ни ураганов, ни землетрясений. И никогда не было никакого местного населения, так что мы ни у кого не отнимали территорию.
Последний довод он произнес таким тоном, как будто это было исключительно важно. Возможно, так оно и было. Но если я правильно поняла, население нашей планеты за последнее время и так значительно сократилось. Поэтому взять огромную часть мировых финансовых ресурсов и вбухать ее в роскошные курорты на искусственных песчаных островах посреди океана представлялось совершенно немыслимой блажью. В курсе истории, который я посещала вместе с Брэном, был целый раздел, посвященный экономике Восстановления, и слова Гиллроя находились в полном противоречии с тем, о чем там говорилось. Вместо того чтобы поддержать экономику какого-нибудь тропического острова или вовсе обойтись без этой излишней роскоши, ЮниКорп открыто демонстрировала свой эгоистичный подход к проблемам планеты. Не говоря уже о разрушении океанского дна в процессе сооружения этого великолепия. Интересно, они хоть представляют, сколько растений и живых организмов бездумно погубили, вычерпывая песок? Или они полагают, что если у ЮниКорп пропасть лишних денег, то экологию океана можно не принимать в расчет?
Но что я могла с этим поделать?
Меня в который раз поразило могущество ЮниКорп. Корпорация моих родителей владела людьми и колониями, она могла заставить саму землю изменить свою форму в угоду прихоти могущественных владельцев. Что они захотят переделать в следующий раз? Я вспомнила об Отто и содрогнулась.
Носильщики, возникшие словно из-под земли, подхватили мою сумку. Я сделала глубокий вздох и поплелась вслед за ними в отель.
Мистер Гиллрой оформил нас у стойки регистрации, но прежде чем перед нами открылись двери внутрь, нам пришлось пройти процедуру сканирования сетчатой оболочки глаза. После сканирования система опознала Гиллроя как мистера Джеймса, а меня Гиллрой назвал Розой Сэйер. Я искренне надеялась, что уж теперь мой убийца никогда меня не отыщет.
* * *
Постоянное сканирование Сети послало сигнал узнавания. На этот раз сработало не совпадение имени. Недавний результат сканирования сетчатки вспыхнул яркими красками в его пластифицированных процессорах. Имя, сопровождавшее образец, было неправильным, но его программа была настолько сложной, что учитывала возможность человеческой ошибки.
ЦЕЛЬ ИДЕНТИФИЦИРОВАНА: СОВПАДЕНИЕ СЕТЧАТКИ ПОДТВЕРЖДЕНО.
МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ ИЗВЕСТНО: РОЗАЛИНДА САМАНТА ФИТЦРОЙ.
ПРИКАЗ: ВЕРНУТЬ ПРИНЦИПАЛУ.
Он установил местонахождение Юникорновых островов и рассчитал все возможности попасть туда. Задача была сложна. В итоге он решил воспользоваться одним из новейших воздушных средств передвижения, схемы устройства и инструкции по управлению которыми находились в открытом доступе в Сети. Он углубился в изучение схем, одновременно запустив уже знакомую процедуру сканирования Сети в поисках принципала.
СКАНИРОВАНИЕ… СКАНИРОВАНИЕ… СКАНИРОВАНИЕ…
ПРИНЦИПАЛ НЕДОСТУПЕН.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ПРИКАЗ: УНИЧТОЖИТЬ ЦЕЛЬ.
ПРИСТУПИТЬ.
Система рассчитала, что при условии быстрого доступа к глиссеру, ему потребуется около десяти часов на то, чтобы добраться до Юникорновых островов. Ему повезло. Не успел он выйти на улицу, как в него врезалось то, что ему требовалось.
