Песня Волчьей луны (СИ) - Петровичева Лариса (библиотека электронных книг .txt, .fb2) 📗
В допросную вошел один из чиновников дознавательного отделения – невзрачный и тощий, в сером мундире. Подойдя к Кигану, он склонился и что-то торопливо зашептал князю на ухо. Киган слушал, его лицо оставалось непроницаемым, но Ирвин ощутил тонкую вибрацию, которая наполнила воздух.
Что-то изменилось. И так, что Лотару теперь было не сбежать. Он отлично держался – но Ирвин сейчас всей кожей чувствовал: канцлер проиграл. Чиновник закончил говорить и протянул князю исписанные смятые бумаги; Киган посмотрел на один из листов, кивнул и произнес:
– Габриэль Ваньяцци заговорил. Наконец-то. Сказал, что ему хорошо заплатили за покушение. И вы никогда не догадаетесь, кто именно ему платил.
Князь вдруг рассмеялся. Поднес руку к лицу, убрал. Бейлин, которая до этого стояла совершенно неподвижно, как изваяние, шевельнулась так, словно Кигану могла понадобиться ее помощь.
– Его опознали по словесному портрету, это Аделард Пиннет, – продолжал Киган. – За ним уже выехали.
Лотар дернул ртом – это было единственным, что как-то выразило его внутреннее напряжение. Потом он откинулся на спинку стула, устало прикрыл глаза и было ясно: больше канцлер не скажет ничего.
Ирвину сделалось легко. Очень легко.
– Пойдем отсюда, – предложил он, глядя на брата. – Тебе нужно…
Он не договорил. В допросную вошли Арьяна и Шейла – обе женщины выглядели так, словно хотели кого-нибудь разорвать и съесть и готовы были работать вдвоем. Увидев их, Киган вопросительно поднял бровь – вот теперь он, кажется, удивился по-настоящему.
– Государь, у меня здесь мгновенник от Сандарин Веккья, – выдохнула Арьяна. Посмотрела на Ирвина так, словно хотела убедиться в том, что с ним все в порядке – и Ирвин увидел, как просветлело ее лицо. – Она признается в том, что по поручению канцлера Лотара пыталась отравить меня. Ему нужно было проверить, в самом ли деле мы с Ирвином истинная пара.
Ирвин едва не рассмеялся в голос. Это была улика. Хорошая, очень твердая улика. Сеть, которую канцлер сплел вокруг княжеской семьи, начала разрываться.
Он вдруг ощутил себя по-настоящему свободным. Свободным и живым.
Арьяна протянула сложенный мгновенник Кигану – князь взял его, развернул и некоторое время вчитывался в строчки, написанные совершенно неврачебным почерком. Потом он прочитал вслух:
– “Канцлер Лотар опасный человек. Ему нужна власть, он слишком долго сидел в помощниках, а эта роль не по его характеру. Думаю, у него есть еще козыри в рукавах”. Кажется, козыри, это про тебя, Бейлин.
Бывшая телохранительница принцессы побледнела и опустила голову. Ее не за что было наказывать – но она готова была принять наказание. Бейлин не участвовала в заговоре, она ничего не знала – но все равно принимала на себя вину.
– Она здесь не при чем, – твердо заявил Ирвин. – Бейлин дала мне слово, что ничего не знала о своем происхождении. И я ей верю.
Лотар как-то вдруг нервно дернул головой, и Ирвин услышал едва уловимый тонкий хруст. Лицо канцлера страшно исказилось, смятое невыносимой болью – к нему бросился кто-то из княжеских помощников, Арьяна вздрогнула, но на помощь не пошла.
– Яд? – спросил Киган, и Шейла, которая до этого была непривычно тихой, ответила:
– Наверно, яд.
Голова канцлера безжизненно склонилась к плечу. Из правого уголка рта выкатилась капля крови.
***
– Ты княгиня. Надо же.
Бейлин хмуро посмотрела в сторону Арьяны и сказала:
– Никогда больше так не говорите.
Они сидели в крошечной гостиной в тех покоях, которые обычно отводили для особо важных посетителей. Давно сгустился вечер, но дворец и не думал успокаиваться, и Арьяна невольно обрадовалась тому, что они с Бейлин как-то оказались в стороне.Интересно, что теперь будет с Аделардом? Скорее всего, ничего. Его допросят и вернут влиятельным родителям, чтобы те отправили его куда-нибудь в отдаленное поместье, подальше от высшего света.
– Мне все это не нужно, – продолжала Бейлин. – Знаете, почему? Потому что я злюсь. Я сейчас очень зла.
Арьяна удивленно посмотрела на свою бывшую телохранительницу. Бейлин выглядела совершенно спокойной, словно сегодня не случилось ничего особенного. Она узнала правду о своем происхождении, канцлер Лотар покончил с собой – возможно, испугался, что не выдержит пыток, и даже в лице не изменилась.
– Почему?
– Потому что вы бы видели, как я жила. В какой нищете. Бабушка и дед все делали, чтобы хоть как-то меня поднять. А мой отец все обо мне знал и ничем не помог. Ни разу. Это потом канцлер Лотар меня перевез в столицу – наверно, как узнал правду, так и решил держать при себе, поближе, – Бейлин вздохнула. Провела ладонью по щеке, посмотрела на Арьяну, и взгляд выдал все, что сейчас переполняло ее, всю боль, обиду и гнев. – А с князем я так толком и не поговорила. Он был хорошим отцом для своих сыновей, но не для меня.
Арьяна невольно задумалась над тем, знала ли старая княгиня, кто именно стал телохранительницей ее младшего сына. Наверно, не знала. Есть тайны, которые хранят очень старательно и глубоко.
– Это уже неважно, – сказала Арьяна и погладила девушку по руке. – Ты та, кем сама себя сделала. Та, кем будешь дальше. И никакая кровь тут не имеет значения, уж я-то знаю.
Бейлин посмотрела на нее и вдруг рассмеялась.
– Я подумала: а вдруг это все как-то просочится из дворца, и мой муж ко мне вернется? – сказала она сквозь смех. – Нет, надо будет обратиться к старшему брату за расторжением брака.
Скрипнула дверь, и в гостиную вошел Ирвин. Сейчас он выглядел так, словно весь день провел на пашне. Арьяна подумала о нем с сочувствием, теплом и радостью. Им удалось разоблачить кукловода, и дальше они будут жить спокойно. Хотя бы попробуют. Ирвин устало опустился в кресло и спросил:
– Как ты?
Он смотрел на Арьяну с усталой нежностью – так, словно хотел прикоснуться к ней и не мог. Должно быть, Песня Волчьей луны все еще звучала у него в ушах – пусть тихо, почти неслышно, однако звучала.
– Все в порядке. Очень волновалась за тебя, – призналась Арьяна.
Какое-то время они молчали. Коридоры дворца наполнялись шагами и разговорами, и шум не должен был выплеснуться на улицы. Князь Киган это прекрасно понимал. Наверняка покойного канцлера похоронят со всеми почестями, и на несколько дней столица погрузится в траур.
Лотар был слишком крупной фигурой и умер настолько быстро, что оставалось лишь засекретить все, что с ним связано.
– Ты еще слышишь Песню? – спросила Арьяна. Ирвин вздохнул.
– Когда ты рядом, то не слышу. Когда ухожу, она снова появляется.
– Нужно найти способ излечиться, – сказала Арьяна. – Ты сказал, что должен стать для меня истинным. Как этого добиться?
Песня Волчьей луны сейчас казалась ей болезнью, которую надо было победить. В конце концов, это было ее главным делом – сражаться с недугами. Ради этого она пошла против воли родителей, когда отправилась получать образование. И она не собиралась останавливаться.
Ирвин улыбнулся. Посмотрел на нее так, словно в этот момент она была бесконечно дорога ему – не потому, что стала его истинной, а потому, что просто жила на свете.
– Закопаюсь в книги, – ответил он. – Буду искать намеки в старых легендах. Ты говорила, что тебе отвратителен любой недуг, я помню.
Бейлин, которая все это время хмуро молчала, вдруг подняла голову, нахмурилась и пощелкала пальцами.
– В Маэранви была сказка о том, как один парень из Хармирана стал истинным для чужестранки. Там, в общем, была очень долгая история, она его полюбила, и ведьма помогла ей сделать зелье из крови. Но оно сработало как-то не так, в общем, той чужестранке пришлось умереть. А тот парень поцеловал ее, и поцелуй истинной любви вернул ей жизнь.
Арьяна поежилась. Вроде бы сказкам о любви положено быть добрыми и вдохновляющими. И никаких смертей в них и быть не может.
– Ни в коем случае, – отрезал Ирвин. – Никаких смертей. Никаких зелий.
