Песня Волчьей луны (СИ) - Петровичева Лариса (библиотека электронных книг .txt, .fb2) 📗
– Спасибо вам, – с искренним теплом сказала она. – Вы мне очень…
Она не договорила. Над виском прожужжал мгновенник, сплясал перед глазами – Арьяна протянула ладонь, и мгновенник опустился на нее, раскрываясь листком письма. Почерк был незнакомым.
“Ваше высочество!
Сейчас я уже достаточно далеко, чтобы мне как-то могла повредить та правда, которую я собираюсь вам раскрыть. Канцлер Лотар при всем желании не сможет достать меня оттуда, где я сейчас нахожусь.
Дело в том, что меня наняли. Наняли как врача, чтобы подтвердить или опровергнуть связь истинной пары…”
Письмо задрожало в руках. Арьяна не дочитала до конца – перевела взгляд на подпись.
Всего две буквы – С и В.
***
Камни Ганьярна располагались в дальней части дворцового парка. Ирвин быстрым шагом шел по дорожке мимо солдат охраны в темных мундирах и с каким-то глубоким умиротворением, неожиданным для ситуации, представлял, что будет, если у них уже есть приказ стрелять на поражение.
Почему бы нет? Вот будет отличный конец для династии ваэн Гаверел.
Солдаты не двигались. Бейлин спешила за ним, и Ирвин думал о том, что это его сестра. В критических ситуациях даже незаконнорожденные, но признанные дети могли занять трон.
– Я даю тебе слово, – негромко, но отчетливо произнесла Бейлин. – Я никогда, ни при каких обстоятельствах не стану княгиней. Обещаю.
Ирвин обернулся к девушке. Высокая, нескладная, соломенная вдова, от которой сбежал муж. Какая-то удивительно, по-глупому честная. Любая другая на ее месте уже бежала бы к короне, придушив раненого князя подушкой, и никто не смог бы ее остановить. А Бейлин не бежала – отказывалась от трона.
Да, пожалуй, это настоящая честь – иметь такую сестру.
– Почему же? А если к тебе посватается какой-нибудь налихатский князь? – спросил он и удивился: надо же, сумел пошутить в такой дрянной ситуации. Бейлин вздрогнула, сдерживая смех, и Ирвин добавил: – Ты хорошая. Я рад, что ты была с моей женой все это время.
Бейлин улыбнулась. Дотронулась до его плеча.
– Пойдем скорее.
К камням Ганьярна пришлось пробиваться через живую изгородь – когда Ирвин опустился на траву рядом со сверкающими глыбинами, отполированными до блеска бесчисленными прикосновениями, то в груди шевельнулся страх. Камни были похожи на громадные сердолики – прозрачные, темно-оранжевые, с красными и белыми прожилками. Бейлин села рядом, дотронулась до одного из камней: в его таинственной глубине Ирвин увидел что-то похожее на черный сгусток зародыша.
Он никогда сюда не приходил. Как-то не было необходимости.
– Ну что? – спросила Бейлин и вынула из потайного кармашка темно-серого костюма маленький нож. – Приступим?
– Давай, – кивнул Ирвин и протянул ей руку. Бейлин аккуратно кольнула его в подушечку указательного пальца – выступила капля крови, и волчья суть потянулась к ней; Ирвин с трудом поборол желание сунуть палец в рот. Песня Волчьей луны придвинулась издалека, сделалась громче, рассыпалась на бесчисленные оттенки мелодии.
Он провел пальцем по одному из камней, и его красные и белые полосы на мгновение налились светом. Камень принял чужую кровь и готов был дать ответ. Бейлин шмыгнула носом и царапнула ножом по пальцу.
“Может быть, ты и не моя сестра, – подумал Ирвин. – Ведь отец любил мать, он… что? Никогда не поступил бы так?”
Он давно успел понять, что люди поступают по-разному.
– Ну… ладно, – Бейлин дотронулась пальцем до камня, и полосы сделались ярче. Теперь надо было подождать – если они были родственниками, то камень наливался золотом. Если нет, то он становился черным.
Ирвин в эту минуту и сам не знал, чего хочет и чего боится. В голове сделалось холодно и звонко, даже Песня угасла. Бейлин сидела, словно статуя – смотрела на камень так, словно в мире больше не было ничего, кроме этой глыбы.
– Как Арьяна? – спросил Ирвин.
– Я отвезла ее к хорошему следователю. Вместе с тряпками Мейв.
“Вот она удивится, когда…” – подумал Ирвин, и мысль оборвалась. Камень налился золотом, в нем растворились все прожилки и пятна, и какое-то время Ирвин не видел ничего, кроме прозрачного света. Кажется, он окутал весь парк, проникая в самые далекие, самые темные уголки.
Камень дал ответ. Положительный ответ.
Постепенно свет угас, а Ирвин и Бейлин так и сидели рядом на траве. Потом бывшая телохранительница младшей княгини, признанная дочь старого князя негромко, но очень четко сказала:
– Я дала клятву. Это ничего не меняет.
Ирвин посмотрел на нее и улыбнулся. Надо же, когда-то он хотел, чтобы у него были еще братья или сестры. А потом взял и прокусил руку своей сестре, когда она попыталась встать на пути волка.
– Я рад, что ты моя сестра, – искренне произнес он. – Что Лотар говорил тебе о…
Он вдруг понял, что у него нет улик. Вообще никаких. Лишь безумная догадка, которая вдруг оказалась правдивой.
Ирвин поднялся, смахнул с колена приилипшую травинку и, протянув руку, помог встать сестре. Его сестра – как же странно и непривычно это звучало. Сестра.
Да, у Лотара были и возможности, и средства, чтобы все организовать. Вот только у Ирвина не было никаких фактов. И канцлер лишь покачает головой и устало скажет, что полукнязь окончательно лишился рассудка – что самое плохое, Киган ему поверит.
Ирвину казалось, что он влип в отвратительную ледяную паутину. И дергается в ней, пытаясь освободиться, но лишь погружается все глубже и глубже.
Значит, нужно было не увязать в паутине, а разрубить ее. Не прятаться и бежать, а напасть самому.
Должно быть, Лотар еще не знает, что Ирвин покинул дом. Возможно, ему еще не отправили мгновенника с известиями.
И это был шанс. Пусть крохотный, но он все же был.
Они прошли к дворцу, вошли внутрь, и Ирвин, повинуясь даже не разуму, а какому-то глубинному, очень тяжелому и злому чувству, подхватил под локоть одного из приключившихся рядом офицеров дворцовой охраны.
– Именем князя Кигана немедленно собирайте свой отряд, – приказал он. Офицер кивнул, дотронулся пальцами до козырька фуражки. – Государь в опасности. Нам нужно арестовать одного человека. И будьте осторожны – он станет сопротивляться.
***
Арьяна опустила мгновенник – он дрогнул, не понимая, что ему делать: свернуться ли в комок, если его уже успели прочитать, или оставаться развернутым. Штоллер пристально смотрел на нее: должно быть, прикидывал, что делать. Наконец, он спросил:
– Все в порядке, ваше высочество?
Арьяна снова посмотрела на аккуратные, почти каллиграфические строчки. У врача не бывает такого красивого почерка.
“Дело в том, что меня наняли. Наняли как врача, чтобы подтвердить или опровергнуть связь истинной пары. Вы и князь Ирвин – уникум, магический феномен, и канцлер Лотар решил разобраться в нем до конца.
Не буду сейчас рассказывать в подробностях, как именно я попала к нему на крючок. Это не имеет отношения к нынешнему делу. Вам важно лишь понимать: когда он требовал, я выполняла все, что он велел. И все, кому он приказывает, подчиняются”.
– Мне нужна ваша помощь, – прошептала Арьяна, чувствуя, как сердце начинает колотиться с перебоями. Штоллер кивнул.
– Разумеется. Что надо сделать?
– Отвезите меня домой, – попросила Арьяна. – Его высочеству Ирвину угрожает опасность.
“Канцлер хотел понять: вы в самом деле истинная пара или же все дело лишь в длительной ремиссии. Раньше у князя Ирвина были такие периоды просветления, возможно, и сейчас это был тоже он. Я сказала, что ни разу за время практики не сталкивалась с истинными парами, и он сказал: “Если один в истинной паре умрет, то второй практически сразу последует за ним”. Красный заргиванский перец вызовет как минимум сильную аллергическую реакцию у неподготовленного человека. А если добавить к нему аланзарин, то он вызовет паралич гортани”.
У Штоллера был личный мобиль, видавший всякие виды. На боку красовалась вмятина, понизу мобиль был щедро инкрустирован ржавчиной, но следователь открыл дверь перед Арьяной и ободряюще улыбнулся.
