Selbstopfermanner: под крылом божественного ветра - Аверкиева Наталья "Иманка" (книги без сокращений TXT) 📗
— Это все лирика, Том. Проблема в том, что мы с Биллом в последнее время слишком часто находились по разную сторону баррикад. Мне немного странно сейчас слышать, что он, человек, который совсем недавно оттачивал на мне свое мастерство язвительности и циничности, теперь хочет, чтобы я его защищал и вел бракоразводный процесс.
— Билл нахамил тебе? Когда? — вытаращил я глаза. Кажется, теперь понято, зачем брат послал меня на переговоры, а не связался с адвокатом сам.
— Еще скажи, что ты не в курсе? — ухмыльнулся он.
— Нет, — затряс я головой, нахмурившись.
— Мари тебе ничего не рассказывала?
— О чем?
— Впрочем, она вряд ли об этом знает… По крайней мере, я ей не говорил, а с Биллом она не общается, насколько мне известно.
— О чем ты? — напрягся я.
— Ты в курсе, что в декабре было?
— Честно говоря, не особо. Из рассказа Билла я понял, что Тина попыталась подставить Мари, а ты выступил ее адвокатом и саму Тину сдал полиции.
Йоахим звонко рассмеялся, словно вспомнил о чем-то чрезвычайно веселом:
— Ты бы слышал, что она говорила по поводу празднования Рождества в компании Билла! Твоя мать отмочила, конечно! Она очень отчаянная женщина. Если бы в тот момент к Мари можно было подключить проводок, она бы освещала всю планету дня три. Зевс со своими молниями неразумный младенец по сравнению с взбесившейся русской! Разве Билл не рассказывал, как требовал справедливости?
На мозг как-то неприятно капнуло, что Йоахим общается с Мари напрямую. Мой нос почуял неладное.
— Нет. Какой справедливости? Ты общаешься с Мари?
— Да, мы встречаемся иногда, — между делом бросил он.
Мой рот удивленно распахнулся. Простите, что вы делаете? Встречаетесь?
— У следствия не было прямых улик против Мари, — не замечал моего офигения Йоахим, — но было очень много косвенных. Ей светило лет пять, Том.
Я шумно сглотнул. Слов не было.
— А причем тут Билл? Он сказал, что не собирался ее сажать.
— Нет, не собирался. Но он планировал добиться справедливости любым способом и не собирался ни перед чем останавливаться. По крайней мере, об этом твой брат мне сообщил в кабинете следователя после того, как тот подписал бумагу об освобождении Мари под мое поручительство.
— Ты хочешь сказать, что Билл был против того, чтобы Мари отпустили?
— Нет, что ты! Он всего лишь хотел наказать виновных. Только виновным на тот момент был один человек — фрау Ефимова. А до этого виновным был другой человек — герр Каулитц-старший. Билл очень смелый в своем рвении достигнуть справедливости. За ним очень мило со стороны наблюдать. С колой и поп-корном. — Йоахим радостно хихикал, а у меня сердце биться перестало. — И ведь понимает, что прет ни туда, но все равно прет. Очень целеустремленный мужик!
— И он тоже требовал, чтобы меня наказали? — упавшим голосом спросил я.
— Не столько он, сколько Тина. Я же занялся этим делом с самого начала. Мари мне позвонила вечером сразу же после того, как тебя арестовали. Если бы ты не оказал сопротивления при задержании, то я бы добился твоего освобождения немедленно. А так они уперлись и отказались, сославшись на инструкции… Но зато это дало нам время подготовиться. Я прочитал обвинение, а Мари начала думать, как доказать твою невиновность.
— Мари? — придерживал я челюсть рукой.
— Мари. А что тебя так удивляет? Она как гончая — упала на хвост и понеслась. Я еле отговорил ее среди ночи ехать к следователю! А то она мне и адрес отыскала, и истерику закатила, что с тобой там может что-нибудь случиться. Она очень переживала за тебя, рассказывая мне про русские тюрьмы. Я насилу ее убедил, что в немецких тюрьмах такого не бывает, тут все цивилизованно, ты в отдельной камере со всеми условиями. Этого, кстати, я добился.
— Мари? — Я не верил собственным ушам.
Йоахим кивнул.
— В итоге мы полночи мотались по городу, общались с твоими сотрудниками. Мари по своим личным связям договорилась с охранником бизнес-центра, в котором ты тусишь, чтобы просмотреть видео наружного наблюдения. Потом она поговорила с няней… У нее же дома камеры стоят. Хорошая идея, между прочим. Они-то и спасли твою задницу. По времени выходило, что ты вышел с работы в момент совершения преступления. А так как ты еще и народ подвозил… В общем, сопоставили время твоего выхода со временем твоего приезда к Мари, пара запросов на полицейские камеры слежения, ну и не совпало у них ничего. Вот она утром все мозги следователю и вынесла. Бедный, он не знал, куда от нее деться, — заулыбался друг.
— А Билл?
— Я видел его в участке, но ничего не могу сказать — не знаю. Когда он приехал, следователь оформлял документы, чтобы тебя выпустить.
— Хорошо, тут разобрались. А теперь я хочу, чтобы ты мне рассказал, что это за история с Мари? — вкрадчиво спросил я. — И причем тут Билл?
Перед Йоахимом поставили тарелку с едой. Принесли вино для него и кофе для меня.
— Ну, Мари мне позвонила, сказала, что ее арестовали и обвиняют в организации покушения на Тину, — с набитым ртом бубнил друг, жадно поглощая еду. — Попала очень удачно в перерыв между судебными заседаниями, а то не дозвонилась бы до меня до самого вечера. Я сразу же к ней выехал, как только освободился. Следователь уже знакомый, дело известное. Тина настаивала на том, что Мари виновата в ее избиении. Это она ее заказала из личной неприязни и чувства мести. Мари была у следователя, а в коридоре топтались Билл и Тина. Тина начала орать, когда увидела меня, оскорблять. Я сказал, что моя подзащитная не виновата, и я сделаю все возможное, чтобы ее вызволить. Билл ответил, что это очень хорошо, что Мари не виновата, но он в свою очередь готов сделать все, чтобы найти преступника и наказать его со всей строгостью закона. Понимаешь, нельзя упрекнуть Билла, что он требовал чего-то сверхъестественное или высказывал какие-то претензии к Мари. Он всего лишь хотел найти преступника.
— То есть он требовал, чтобы ее все-таки посадили? — В груди разливалась чудовищная пустота.
— Да нет же! Я же сказал, что он требовал справедливости. В ситуации с Мари справедливость заключалась в том, что ей светило пять лет. Как потом сказала русская: «За что боролся, на то и напоролся».
— Бред! Так он хотел ее посадить или нет? — не выдержал я. Почему-то сейчас мне было очень принципиально услышать правильный ответ.
— Он говорил и всячески подчеркивал, что хочет увидеть виновного в избиении своей жены за решеткой. Абстрактно так говорил, ни о ком конкретно. Только на тот момент у следователя был один подозреваемый — его бывшая женщина.
Я недовольно выдохнул. Билл требовал справедливости? Он любит ее требовать. Брат вроде бы и выходил хорошим в этой истории, и если бы я попал в такую же ситуацию, наверное, тоже требовал бы справедливости, но… Мутно все как-то…
— Почему Мари мне не позвонила?
— Ты был недоступен.
— Дьявол! А на Тину тоже вы вышли?
— С Тиной немного сложнее. Я же дело-то это видел в развитии, благодаря тому, что тебя и Мари арестовали. Ну и не нравилось мне там что-то… Я поделился своими мыслями со следователем. А потом мы с Мари как-то гуляли вечером… — В сознании замигала красная лампочка и раздался противнейший пикающий звук. Меня затрясло… — …она рассмеялась и сказала, что Тина сама себя заказала, чтобы убить сразу трех зайцев — надавить Биллу на жалость и настроить его против семьи и устранить тебя и ее. Тебя как человека, который против нее, а Мари потому, что Тина не уверена в Билле и думает, что между ними до сих пор могут быть какие-то отношения. Я начал думать на эту тему и все у меня сложилось. Поехал опять к следователю и изложил ему наши с Мари мысли. А там уже он работать начал, я не при делах. Мы тогда с Мари очень круто отпраздновали нашу маленькую победу. Всю ночь зажигали!
Его слова ударили мне по голове не хуже пыльного мешка. Ревность всколыхнулась внутри и волнами разбежалась по телу. Я как-то очень четко осознал, что…
