История этических учений - Коллектив авторов (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
1 Фэн Юлань. Сун Мин дао сюэ тун лунь (Общая характеристика учения о дао [эпох] Сун и Мин) // Чжэсюэ яньцзю. Пекин, 1983. № 2. С. 62.
Все упомянутые здесь исследователи сходятся на том, что в неоконфуцианстве достигло своего апогея конфуцианское стремление к осмыслению мира как этического универсума. Однако подчеркнем, возможным это оказалось именно потому, что этика в конфуцианстве не была специфицирована ни предметно, ни методологически, ни категориально.
В рамках подобного мировоззрения этические категории становятся в один ряд с онтологическими, что нашло свое теоретическое отражение уже в таком основополагающем для всей китайской философии трактате, как “Чжоу и” (“Чжоуские перемены”): “То инь, то ян - это называется Путем-дао. Продолжение этого есть добро. Оформление этого есть [индивидуальная] природа” (“Си цы чжу-ань” - “Предание привязанных афоризмов”, I, 5).
Центральную этическую категорию “добро” в китайском языке выражает иероглиф “шань”, этимологически связанный с образами барана и флейты, что заключает в себе представление о моральном единстве материального и духовного начал. Сами древнекитайские ученые трактовали изображение флейты, входящее в иероглиф “шань”, как обозначение речи, подчеркивая тем самым духовный компонент его семантики.
Последняя охватывает все три основных вида норм и ценностей - этических, эстетических и деонтологических, благодаря чему термин “шань” издревле определялся с помощью иероглифов “мэй” (“красота”) и “и” (“долг”, “справедливость”). В состав всех трех фундаментальных ценностно-нормативных категорий (“шань”, “мэй”, “и”) входит элемент “баран” (ян1) в качестве символа общественно признанной чувственно-материальной ценности. Поэтому в лексико-
11
не китайской философии “добро” - “шань” охватывает все “хорошее” и напоминает древнегреческую “калокагатию”, подразумевая не только благое и добродетельное, но и благообразное и доброкачественное. Соответственно и антоним иероглифа “шань” - “э” означает все “плохое” - как недоброе, злое, дурное, так и безобразное, уродливое, некрасивое и недолжное, недостойное, некачественное, порочное, скверное.
Указанные особенности китайской философии сформировались уже в древности, в “золотой век” ее истории, когда в ней происходила идейная борьба “сташкол” (VI - III вв. до н.э.). Из этого множества направлений четыре главные этические программы - гуманизма, натурализма, утилитаризма и этатизма - были выработаны соответственно конфуцианством (жу цзя), даосизмом (дао цзя), моизмом (мо цзя) и легизмом (фа цзя). Дальнейшее развитие автохтонной этической мысли в традиционном Китае не выходило за рамки этих общих установок. Принятие других принципов было всецело обусловлено инокультурным влиянием, прежде всего буддизма, а затем и христианства.
Глава II
ЧЕТЫРЕ ГЛАВНЫЕ ЭТИЧЕСКИЕ ПРОГРАММЫ
§ 1. КОНФУЦИАНСТВО (ЖУЦЗЯ): ЭТИКА РИТУАЛЬНОЙ БЛАГОПРИСТОЙНОСТИ И ЧЕЛОВЕКОЛЮБИВОГО САМОСОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ
Древнейшая философская система и одно из трех, наряду с даосизмом и буддизмом, главных этико-религиозных учений-цзяо Дальнего Востока “школа ученых-интеллектуалов” (жу [цзя/ цзяо]) возникла в Китае на рубеже VI-V вв. до н.э. В оригинальном наименовании конфуцианства (жу) отсутствует указание на имя его создателя - Конфуция (552/1-479), что соответствует исходной установке последнего - “передавать, а не создавать; верить древности и любить ее” (“Лунь юй” - “Рассудительные речи” VII, 1); Свое качественно новое этико-философское учение Конфуций подчеркнуто идентифицировал с мудростью “святых-совершенномудрых” (шэн1) правителей полумифической древности, выраженной главным образом в историко-дидактических и художественных произведениях, древнейшие и авторитетнейшие из которых - восходящие к концу 2-го - первой половине 1-го тыс. до н.э. каноны Шу цзин (“Канон писаний”) и Ши цзин (“Канон стихов”) Эта изначальная ориентация сделала опирающуюся на исторический прецедент нормативность и сообразующуюся с канонами беллетризированность фундаментальными характеристиками всего конфуцианства.
Хранителями древней мудрости во времена Конфуция (эпоха Чжоу, XI-III вв. до н.э.) были отставленные от кормила власти ученые-интеллектуалы, специализировавшиеся в “знаково-культурной” (вэнь) деятельности, т.е. хранении и воспроизводстве письменных памятников и протонаучных штудиях, главным образом астрономо-астрологических (семантика “знаков-культуры” - вэнь охватывает и письменность, и астрономо-метеорологические явления). Они концентрировались в районе царства Лу, родины Конфуция (современная провинция Шаньдун), и, возможно, являлись потомками правившей или жреческой верхушки государства Шан-Инь, покоренного в XII-XI вв. до н.э. племенным союзом Чжоу, находившимся на менее высоком уровне культурного развития. Видимо, их социальное падение отразилось в этимологическом значении термина “жу” - “сла-
13
бый”. Конфуций счел эту социальную слабость несовместимой с их культурно-интеллектуальной силой и выдвинул идеал государственного устройства, в котором при наличии сакрально вознесенного, но практически почти бездействующего (“обращенного ликом на юг”) правителя реальная власть принадлежит жу, соединяющим в себе свойства философов, литераторов, ученых и чиновников. С самого своего рождения конфуцианство отличалось осознанной социально-этической направленностью и стремлением к слиянию с государственной властью во всех ее гражданских (но не военных) аспектах - от административного до идеологического.
Этому стремлению соответствовало теоретическое истолкование и государственной и божественной (“небесной”) власти в семейно-родственных категориях; “государство - одна семья”, государь - Сын Неба и одновременно “отец и мать народа”. Государство отождествлялось с обществом, социальные связи - с межличностными, основа которых усматривалась в семейной структуре. Последняя же выводилась из отношений между отцом и сыном. С точки зрения конфуцианства отец считался “Небом” в той же мере, в какой Небо - отцом. Поэтому “сыновняя почтительность” (сяо) в специально посвященном ей каноническом трактате Сяо цзин (“Канон сыновней почтительности”) была возведена В ранг “корня благодати/добродетели (дэ1)”.
Развиваясь в виде своего рода социально-этической антропологии, конфуцианство сосредоточило свое внимание на человеке, проблемах его врожденной природы и благоприобретаемых качеств, его положения в мире и обществе, способностей к знанию и действию и т.п. Воздерживаясь от собственных суждений о сверхъестественном, Конфуций формально одобрил традиционную веру в безличное, божественно-натуралистичное, “судьбоносное” Небо и посредничающих с ним духов предков, что в дальнейшем во многом обусловило обретение конфуцианством социальных функций религии.
Вместе с тем всю относящуюся к сфере Неба (тянь) сакральную и онтолого-космологическую проблематику Конфуций рассматривал с точки зрения значимости для человека и общества. Фокусом своего учения он сделал анализ взаимодействия “внутренних” импульсов человеческой натуры, в идеале охватываемых понятием “гуманности” (жэнь2), и “внешних” социализирующих факторов, в идеале охватываемых понятием этико-ритуальной “благопристойности” (ли2). Нормативный тип человека, по Конфуцию, - “благородный муж” (цзюнь цзы), познавший небесное “предопределение” (мин1) и “гуманный”, сочетающий в себе идеальные духовно-моральные качества и право на высокий социальный статус.
14
Соблюдение этико-ритуальной нормы ли” Конфуций сделал также высшим гносеопраксиологическим принципом: “Не следует ни смотреть, ни слушать, ни говорить несоответствующее ли2”; “Расширяя [свои] познания в знаках-культуре (вэнъ) и стягивая их с помощью ли2, можно избегнуть нарушений” (“Лунь юй”, XII, 1, VI, 27, XII, 15). Как этика, так и гносеопраксиология Конфуция зиждутся на общей идее универсального баланса и взаимосоответствия, в первом случае выливающейся в “золотое правило” морали (шу3 - “взаимность”), во втором - в требование соответствия номинального и реального, слова и дела (чжэн мин - “правильное [употребление] имен”). Смысл человеческого существования, по Конфуцию, - утверждение в Поднебесной высшей и всеобщей формы социально-этического порядка - “Пути” (дао), важнейшие проявления которого суть “гуманность”, “должная справедливость” (и), “взаимность”, “разумность” (чжи1), “мужество” (юн1), “[уважительная] осторожность” (цзин4), “сыновняя почтительность” (сяо1), “братская любовь” (ди3 ти2), собственное достоинство, верность (чжун2), “милостивость” и другие. Конкретным воплощением дао в каждом отдельном существе и явлении выступает “благодать/добродетель” (дэ1). Иерархизированная гармония всех индивидуальных дэ образует вселенское дао.
