Красота по-русски (Я подарю тебе любовь) - Алюшина Татьяна Александровна (электронные книги бесплатно .TXT) 📗

Денис пропустил в ворота Лену с Васькой, вошел следом за ними и позвал:

– Илья!

К ним подошел охранник.

– Доброе утро! – поздоровался.

– Здравствуй, Илья, познакомься, Елена Алексеевна, а это ее сын, Василий.

Васька протянул охраннику руку для рукопожатия мужского. Если Илья и удивился, то виду не подал, пожал.

– Дима на мониторах, – сказал он Арбенину.

– Дима, – это второй охранник, – вел экскурсионные пояснения Денис. – Есть еще две собаки. Волкодавы. Но они в загоне закрыты, можете не боятся, я ребят предупредил, что гости приедут.

– Злые собаки? – спросил Васька.

– Злые, – подтвердил Денис.

В первом цеху гостей встретил полный, крупный мужчина лет шестидесяти.

– Это наш чудо-мастер, – представил Денис, – Тарас Петрович. Сегодня выходной, и все мастера и рабочие отдыхают, а Тарас Петрович решил поработать.

– В тишине. Мне так лучше отдыхается, – улыбался по-доброму мужчина.

– Познакомьтесь, это Василий и Елена Алексеевна.

Познакомив с гостями, Денис пригласил мастера присоединиться к ним. Арбенин присматривался к Василию Федоровичу, нравится ли ему, заинтересовался? И к Лене – ну, это как дышать! – присматривался постоянно. Пользовался тем, что Тарас Петрович взял на себя проведение подробной экскурсии, и наблюдал.

Васька, сдвинув брови, серьезно, вдумчиво слушал, задавал много вопросов, внимательно смотрел, даже пробовал что-то делать, они с мастером про остальных забыли, так увлеклись. И по всему было видно, что Тарасу Петровичу парнишка нравился, он с удовольствием объяснял, демонстрировал.

– Напугал тебя Васька? – шепотом спросила Лена, когда они чуть поотстали.

– Застал врасплох, – внимательно на нее посмотрев, признался Денис, – парень прав, лучше без уверток.

– Лучше! – согласилась она.

А Денис смотрел, смотрел на нее… пока Васька не прервал эти «гляделки»:

– Лен, иди сюда! Что ты там застряла, тут такое интересное!

Ленка подмигнула Денису и поспешила на зов.

Они больше часа знакомились с цехами, производством, пока не добрались до последнего помещения.

– Это у нас цех краснодеревщиков, – объявил Денис, пропуская гостей в двери. – Здесь мое царство.

Вошли, и Васька, присвистнув восхищенно, предупредил Дениса, обозрев, что именно находится в комнате:

– Ну все! Сейчас она зависнет!

А Ленка уже ничего не слышала – выключилась и не обращала ни на что внимания.

Ломберный столик, середина девятнадцатого века! Отреставрированный!

Шкаф в стиле позднего классицизма с трехчетвертными колонами на ножках, с пальметками по углам на мифические темы!

Лена осторожненько проводила пальцами, рассматривала, изучала – никаких иных вариантов! – полезла под столик. Переключившись на шкаф, засунула внутрь него голову и чуть не улеглась на пол, рассматривая его ножки.

– Лен, – наклонившись над ней, язвительно спросил Васька, – а ты часом фонарик не прихватила?

– Нет, – серьезно ответила она, не отвлекаясь от занятия.

– Может, ляжешь уже, что ж в раскорячку стоять? – язвил, резвясь от души, Василий Федорович.

– А я в раскорячку? – замерла Ленка, осознав, в какой позе и, собственно, где находится.

– Хуже! – не успокоил Василий Федорович. – Но Тарас Петрович ушел, а Денис тебя простит.

Ленка подскочила, отряхнула джинсы на коленках и пожурила Ваську тихо:

– Мог бы и раньше сказать!

– Зачем? Чтобы ты потом ворчала всю дорогу, что я тебе веточку какую-нибудь не дал рассмотреть?

Арбенин слушал их перебранку, еле справляясь с душившим его смехом. Тарас Петрович сильно подивился, когда Елена Алексеевна вдруг, «зависнув», полезла под столик, аж брови кустистые приподнял, посмотрел недоуменно на Арбенина.

– Это Невельская, – тихо пояснил Денис.

– А-а-а! – понимающе кивнул и растянул губы в довольной улыбке мастер.

Невельскую на предприятии Арбенина знали все, от охранников до Игоря и Клавдии Николаевны. Читали ее статьи, обсуждали, а книжку так каждый себе купил. Вернее, купил Игорь, оптом, по просьбе коллектива.

Тарас Петрович скромно крякнул, увидев Ленкины акробатические этюды, и тишком удалился со словами:

– Ну, ты здесь сам покажешь, Денис Василич. Пойду поработаю.

– Давай, Тарас Петрович, – отпустил Денис.

Не сводя взгляда с Ленки, Денис прикидывал в уме, а как она под шкаф полезет? То, что полезет, не сомневался! Мадам Невельская тем временем встала на колени, оперлась локтями об пол и чуть не улеглась щекой на землю.

Денис просто балдел, наблюдая, посмеиваясь немного, а диалог сына с мамашей неугомонной вызвал в нем сотрясение всего тела от сдерживаемого хохота.

– Я, кажется, увлеклась, – не то извинилась, не то укорила Дениса Лена.

– Совсем чуть-чуть, – успокоил Арбенин.

– Если это чуть-чуть, то представляю, что тогда будет не чуть-чуть! – заметил Васька.

Арбенин пожал плечами и, как мужчина мужчине, поделился:

– Лично я застал ее под кроватью.

– Да ладно! – выказал сомнение Василий.

– Это была «Россиниада»! – оправдывалась воинственно Лена.

– А-а-а, – протянул Василий. И доверительно сообщил Арбенину: – Тогда понятно. Ее из-за этой вашей кровати с выставки выгнали.

– Не выгнали, а попросили удалиться! – проворчала Ленка.

– Лен, – как дитю неразумному взялся разъяснять ей Васька, – когда говорят: «покиньте помещение», а два охранника берут с двух сторон под локти и выводят за ворота, это называется: выгнали!

Ленка скривилась, Денис уж дальше выдержать не мог, расхохотался во все горло, запрокинув голову, Васька хмыкнул раз, другой – и присоединился к нему, громко рассмеявшись.

– Она… представляете… – хохотал он, согнувшись пополам, хлопал себя по коленкам и рассказывал, – один раз… в каком-то За-задрипинске… ночью… через окно… в музейный запасник… залезла! Ей… ей ди-директор… какую-то со-софу… отказался показывать!

– Да, этот козел ее стырить хотел, – возмутилась по-взрослому Ленка. – Конец восемнадцатого века!

У Дениса потекли от хохота слезы. Утирая их кулаком, он подошел, обнял и прижал к себе девушку, так и не переставая смеяться.

– До-до-домушница! – хохотал Васька.

И Ленка не удержалась, заражаясь их весельем, рассмеялась, уткнувшись в пиджак на груди Дениса.

– Ой, не могу! – пожаловался Васька, распрямляясь. Смахнул смешливую слезу с глаза и выдвинул предложение: – Поехали, что ли, домой? Есть хочется.

А у Дениса в груди зазвенело тонким колокольчиком что-то очень похожее на счастье. Правда, он не знал, что такое счастье вне дела и творчества, простое, житейское, человеческое, поэтому и не мог распознать, что там звенит.

Под навесом на жаровне «доходил» шашлык, призывно шипя салом. Втроем, Денис и его гости, накрывали стол в летней террасе, снуя между кухней в доме и двором.

Арбенин все прислушивался к себе – звенит ведь! Тихо, топленым печным духом уюта – звенит!

Васька рассказывал что-то веселое про школьную жизнь, Лена слушала, посмеиваясь, а Денис посматривал на них, не зная, что надо делать, чтобы сохранить это удивительное, незнакомое состояние тепла и радости.

Да и ладно. Что уж теперь, будь как будет! Не умеет он.

Он принес шашлык, разложил по тарелкам. Сели, принялись за горячие, исходящие паром и дурманящие запахом куски мяса.

И тут Арбенин предложил как радушный, гостеприимный хозяин Лене:

– Лен, может, ты вино будешь? У меня есть легкое, вполне достойное.

И не понял, что случилось. Неожиданно и резко.

Над столом повисла напряженная тишина, в момент, а гости, забыв про шашлык, настороженно переглядывались.

– Мы не пьем алкоголь! – жестким тоном заявил Василий Федорович.

– Я тоже не пью, – ровно произнес Арбенин, – держу бар для гостей.

– А ваши гости пьющие? – смягчился Васька.

– Нет. Мои друзья выпивают по праздникам или когда давно не виделись и встретились, тоже праздник, от горя пьют или тяжелых моментов и от радости и от усталости.