«Нормандия». Гибель флагмана эпохи - Широков Алексей Николаевич (онлайн книга без txt) 📗

На обоих судах был одинаковый штат офицеров, механиков и простых матросов, но «Нормандии» требовалось еще приблизительно 240 стюардов, горничных, швейцаров, барменов, коридорных, уборщиков посуды, официантов, парикмахеров, экономов и дежурных. В результате уровень ее обслуживания стал легендарным.

Практически же у «Нормандии» было гораздо больше отличий, так как, в отличие от судна «Френч Лайн», «Куин Мэри» была загружена пассажирами почти до предела. Традиционно число туристов и коммерсантов, курсирующих между Британией и Америкой, было куда выше, чем между Францией и Америкой.

«Нормандия» имела самый большой экипаж, по сравнению с остальными пассажирскими судами. И ее соотношение «команда — пассажиры» (1,47 к 1) было самым высоким за все времена. «Эмпресс ов Бритн» — судно компании «Канадиан — Пасифик», известное своей роскошью, было на втором месте: на одного члена его команды приходилось 1,61 пассажира. Другими главными лайнерами с соотношением менее чем два к одному были «Куин Мэри», «Куин Элизабет» и «Атлантик» (судно «Компани Навигасьен Сюд-Атлантик» из Бордо, над проектом которого работал Юркевич в 1928—1929 гг.; оно сгорело в январе 1933 г.).

С точки зрения пассажира, «Нормандия» была более просторной, чем любое другое судно. «Просторность» определить нелегко. В своей книге (Normandie: Her Life and Times), Харви Ардман предлагает разделить пассажировместимость судна на его же тоннаж, а затем умножить полученную цифру на 100, чтобы получить число кубических футов пространства, приходящееся на одного пассажира. Этот расчет не принимает во внимание различия в размерах машинного отделения и различия в пространствах, занимаемых пассажирскими помещениями.

Вычисления говорят о том, что на каждого пассажира «Нормандии» приходилось по 4300 кубических футов пространства (1290 м3), а на «Мэри» — всего по 3780 кубических футов (1134 м3). Из-за того, что «Нормандия» заполнялась гораздо хуже «Куин Мэри», фактическая разница была еще больше.

Два этих показателя — соотношение «команда—пассажиры» и пространство, приходящееся на одного пассажира — можно объединить и назвать «индексом роскоши». Этот индекс позволяет делать интересные сравнения кораблей, хотя значение имеют и многие другие факторы: качество продовольствия, учтивость команды, комфортабельность обстановки и т.н. У основных судов 1920-х и 1930-х гг. этот показатель выглядит следующим образом:

У большинства судов до Первой мировой войны соотношение «команда—пассажиры» и пространственные показатели были еще ниже. К примеру, «Титаник», который представлялся действительно сибаритским, имел «индекс роскоши» 665. Легендарная «Мавритания» имела непритязательный «индекс роскоши» 292. Частично это происходило из-за тысячной массы пассажиров низших классов.

Суда, столь же различные, как «Нормандия» и «Куин Мэри», естественно, привлекали и различные типы пассажиров, по крайней мере в первом классе. Даже в первом рейсе публика была беспристрастно-степенная. Звезда британской международной журналистики сэр Персевал Филлипс писал в «Лондон дейли мейл»: «Наше судно было удивительно тихим <…> После полуночи на ногах оставались немногие. Не было никаких поздних или шумных вечеринок».

Пассажиры «Нормандии» были сделаны из другого теста. Они собирались в веселые, шумные компании, часто балаганившие и танцевавшие до рассвета. Это были нувориши. Политически клиентура «Нормандии» была смещена от центра влево — в противоположность клиентуре «Мэри», смещенной вправо.

Дебют «Куин Мэри» увенчался оглушительным успехом, но без проблем не обошлось. Вибрация была сильнейшей, несмотря на заверения «Кьюнард — Уайт Стар», что лайнер изначально строился как «судно без вибрации». У «Мэри» были трудности и с дымовыми трубами. Во время первого сезона «Кьюнард — Уайт Стар» выплатила немалую сумму пассажирам, чья одежда была запачкана или испорчена сажей. Имелись и проблемы с качкой. Как уже говорилось, «Куин Мэри» переваливалась с борта на борт, как влажная трава. Это станет очень неприятной и долгосрочной проблемой британского судна.

В январе 1936 г. в берлинском отеле «Адлон» проходила Североатлантическая пассажирская конференция, которая регулировала взаимоотношения между пароходными компаниями разных стран и устанавливала ценовую политику. Перси Бейтсу удалось добиться снижения минимальной стоимости каюты первого класса, а также переименования первого класса в каютный (менее дорогой класс, стоявший между первым и туристским) на борту всех без исключения трансатлантических лайнеров. Это позволило повысить объемы продаж билетов в первый класс «Куин Мэри». Всё же с коммерческих позиций появление «Куин Мэри» очень мало повлияло на «Нормандию». Британское судно брало на борт больше пассажиров, но заказы на «Нормандию» не снижались.

17 июня 1936 г. «Нормандия» вышла из Нью-Йорка в третий восточный вояж того сезона. Среди 1487 пассажиров на борту были Эдвард Дж. Робинсон — звезда фильмов Билли Уайлдера и Орсона Уэллса, Федор Шаляпин, романистка Эдна Фербер и Вирджиная Гилдерслив, декан колледжа Бернара. В трюме везли рекордное количество автомобилей — пятьдесят два.

Шаляпин пробыл в городе лишь четыре дня и, поднимаясь на борт «Нормандии», не знал еще, что день 17 июня 1936 г. станет последним днем его пребывания в Америке. Это был единственный случай, когда, приехав в страну и проехав ее от океана до океана, артист ни разу не выступил. Объяснялось это тем, что на пути в Париж после долгих гастролей на Дальнем Востоке он заехал в Лос-Анджелес для переговоров о будущих выступлениях, а также, чтобы навестить сыновей. Его младший сын Фёдор начинал в те годы карьеру киноактера в Голливуде, а старший, Борис, становился популярным художником в Нью-Йорке.

Переговоры о будущих гастролях оказались успешными, ибо в газетах, уже после его отъезда, сообщалось, что осенью 1937 г. Шаляпин намерен возвратиться с концертами и, в ознаменование пушкинского юбилея, выступить в опере «Борис Годунов». К сожалению, из-за тяжелой неизлечимой болезни планы Шаляпина не сбылись.

Лайнер уже вышел в открытый океан, Шаляпин вернулся в свою каюту и взял со стола свежий выпуск судовой газеты L'Atlantique. Внезапно его лицо омрачилось, он упал на диван и зарыдал. Газета сообщала о смерти Максима Горького…

«Нормандия» пересекла Атлантику без происшествий и сделала первую остановку в Саутгемптоне 22 июня. 563 пассажира туристского и третьего классов уже сошли на тендер «Грейси Филдз», а пассажиры первого класса уже отбыли на борту «Лорны Дун». В полдень, незадолго до отплытия в Гавр, над судном раздался гул маленького бомбардировщика-торпедоносца ВМС Великобритании; делая круги, «Блэкберн Бэффин» снижался, пока наконец не оказался на одном уровне с Солнечной палубой. Этот проход вызвал бурю оваций среди пассажиров, восхищенных смелостью пилота. В это самое время один из палубных кранов «Нормандии» поднимал из трюма автомобиль. Самолёт элероном зацепил подъемный кран, тот задрожал и рухнул. Автомобиль грохнулся на судно, оказавшись наполовину на палубе, а наполовину — за бортом, едва не придавив полсотни разгружавших его человек.

А самолёт, словно бумеранг, подлетел к передней трубе. Пролетая над ней, пилот отчаянно пытался восстановить управление и вернуть самолет в горизонтальное положение, по раскаленные выхлопные газы мешали ему подняться. Его засасывало вниз, на судно. Через несколько мгновений он сорвался в штопор и разбился о передний конец карапасной палубы «Нормандии». По счастливой случайности никто не пострадал, а ведь автомобиль мог упасть на принимавший его под баком «Нормандии» тендер «Хер Маджести», а сам самолёт — на мазутный танкер «Аттендант», ошвартованный но правому борту…