Красная сотня - Кожинов Вадим Валерьянович (читать полностью книгу без регистрации .TXT) 📗
Но поскольку в США за год совершается более 12 миллионов преступных деяний, притом более миллиона из них — с применением физического насилия, естественно поставить вопрос о том, сколько не «бандитских нападений» претерпевают за год американские ирландцы, поляки, итальянцы, мексиканцы (преступления в отношении людей этих этнических групп нередко сопровождаются оскорблениями национального достоинства) и т. п. Однако, как показал уже А. Лилиенталь, любой случай с евреем громогласно объявляется в средствах массовой информации выражением грозящего всеобщей катастрофой антисемитизма.
И в изданной в 1979 году книге Г. Куинли и Ч. Глока «Антисемитизм в Америке» (это одна из множества книг на данную тему) без обиняков утверждается, что «антисемитизм является преобладающим явлением в этой стране» и «более трети американцев могут быть отнесены к числу антисемитов».
Важно оговорить, что Бен-Гурион, мечтая тридцать с лишним лет назад об инсценировках антисемитских выходок, имел в виду цель побудить как можно большее число евреев бежать от этих инсценированных преследований в Израиль, дабы пополнить его население. Нынешние же «нападения» на евреев, часть из которых, по-видимому, представляет собой подготовленные сионистами инсценировки (это не является слишком смелым предположением), используются для иной цели — вбить в головы как можно более широких масс людей, что евреи задавлены и им постоянно угрожает смертельная опасность. Эта крутая пропаганда воздействует даже и на те страны мира, где евреев практически нет.
В 1988 году, будучи приглашен в Японию для чтения лекций о литературе СССР, я, в частности, побывал в университете Тэнри, где один из слушавших меня аспирантов задал мне несколько даже, признаюсь, ошеломивший меня вопрос: «Есть ли в СССР хотя бы один еврей, сумевший опубликовать свою книгу?» В ответ пришлось сообщить, что около половины писателей СССР, о которых я упомянул в своей лекции (а в лекции речь шла о нескольких десятках наиболее известных писателей), являются евреями. Но на лице крепко распропагандированного аспиранта выразилось явное недоверие к моим словам. Он не возразил мне, наверное, только из-за врожденной японской деликатности. После лекции заведующий кафедрой, видный русист профессор Фукаси Оотани просил меня извинить невежество аспиранта.
* * *
Нельзя не сказать несколько слов о самом феномене антисемитизма, поскольку он имеет такое первостепенное значение для сионизма.
Те или иные проявления национальной неприязни — это, увы, реальность, с которой сталкивались так или иначе люди, принадлежащие к любой нации, — особенно если дело идет о нациях, представители которых живут в различных странах, — как, скажем, армяне или китайцы. Словом, это одно из многих прискорбных явлений человеческого бытия.
Но совершенно иной смысл и последствия имеют основывающиеся на феномене национальной неприязни целенаправленные политические акции. Одно дело — бытовые конфликты или литературная полемика и совсем другое — крупномасштабная деятельность мощных организаций. Здесь и в самом деле, как любили говорить простодушные гегельянцы, количество переходит в качество.
Сионисты сумели сделать «проблему антисемитизма» чуть ли не одной из основ государственной политики (притом мировой политики) США. Видный политический деятель США Джордж Болл, занимавший, в частности, пост заместителя государственного секретаря (то есть заместителя министра иностранных дел), писал в 1982 году, что в отношении сионизма «ни одно правительство после Эйзенхауэра не занимало достаточно твердой позиции». Дуайт Эйзенхауэр был президентом в 1953 — 1961 годах и действительно еще мог «поставить на место» сионистов. Его преемник Джон Кеннеди в какой-то момент попытался поступить так же: в начале 1963 года он заявил в своем послании, что либо в Израиле будут прекращены работы по строительству собственного атомного реактора, либо Израиль должен будет обойтись без американской помощи, включая помощь американских евреев. В тех условиях сионисты уступили американским требованиям. Однако через несколько месяцев Джон Кеннеди был убит, а его преемники уже никогда не предъявляли подобного рода претензии…
С того же времени от сионизма стали чуть ли не всецело зависеть многие аспекты отношений между США и СССР. И на первый план выдвинулась именно «проблема антисемитизма» — в частности, требование снятия любых ограничений для еврейской эмиграции из «царства антисемитизма» (если уж в жизни самих США, согласно цитированному заявлению сионистских авторов, «антисемитизм является преобладающим явлением», то что уж говорить об СССР…).
Но когда после 1985 года ограничения (которые были, разумеется, ограничениями отнюдь не для евреев, а для граждан СССР вообще) начали исчезать, выяснилось, что, во-первых, поток эмигрантов не так уж резко увеличился, а во-вторых, что эмигрирующие руководствуются стремлением не бежать куда угодно, лишь бы спастись от «разгула антисемитизма», но рассчитывают на хорошо обеспеченную статусом «беженцев» жизнь в США (известно, что лишь менее десяти процентов эмигрирующих из СССР евреев отправляются в Израиль).
И тогда начиная с 1988 года были предприняты политические акции, призванные, так сказать, заставить бежать из СССР куда угодно. Об этом сообщала лондонская газета «Индепендент он санди» (подкрепляя свою заявленную в самом названии — «индепендент» — репутацию «независимой»): «К процессу эмиграции евреев из СССР причастна израильская разведка «Моссад», которая провоцирует беспорядки внутри Советского Союза. Действующее в ее рамках управление по психологической войне распространило в России слухи о еврейских погромах, в связи с чем власти в Москве были вынуждены выступить с успокоительными заявлениями». (См.: «Московский комсомолец» от 3 марта 1990 г., с. 3.)
* * *
Нельзя, впрочем, умолчать о том, что средства массовой информации, включая телевидение, нередко поистине «обесценивали» усилия «Моссад». Что там кухонные разговорчики каких-то «психологов» из этой разведки! Вот всего один пример (их можно бы приводить десятками) — письмо московской жительницы И. Щ., опубликованное тиражом 4,6 млн. экземпляров в «Огоньке» (№ 13 за 1990 год).
Уже сама «шифрованная» подпись долженствует свидетельствовать о том, какой страх владеет автором письма. Возник этот страх давно. И. Щ., которая, как она сообщает, в 1967 году окончила среднюю школу «с круглыми пятерками и с кипой грамот за литературные олимпиады», побоялась даже сделать попытку поступить «на журфак» (куда евреев, конечно же, не берут…), о котором мечтала, и пошла на исторический факультет.
Правда, в самом письме содержится (как этого не заметила И. Щ.?!) решительное опровержение: оказывается, в редакции газеты, которую недавно посетила И. Щ., только среди «заместителей заведующих отделами — 24 процента евреев». Естественно предположить, что эти заместители находятся как раз в сорокалетием возрасте и, следовательно, успешно поступили на «журфак» именно тогда, когда И. Щ. опасалась даже пробовать это сделать.
Но еще более весомо опровергает опасения И. Щ. тот факт, что само это ее очень вольное сочинение под названием «Отчаяние» опубликовано почти пятимиллионным тиражом! Выходит, все ее страхи по поводу того, что ей-де наглухо закрыты дороги в журналистику, абсолютно беспочвенны!
В конце концов И. Щ. и ее единомышленникам стоило бы подумать над следующими статистическими данными. В 1980 году из 137 млн. 397 тыс. русских работали в качестве специалистов с высшим и средним специальным образованием 17 млн. 319 тыс. человек — то есть 12 с лишним процентов от всего русского населения. Примерно та же картина у других народов СССР (9-15 процентов). Между тем из 1 млн. 810 тыс. евреев работало в 1980 году 549 тыс. таких дипломированных специалистов — то есть 30 процентов! О какой же дискриминации евреев в сфере образования может идти речь?!
Но обратимся к другому страху И. Щ. Она сообщает, что «устала трястись каждый день» в постоянном ожидании того, что ее муж «схлопочет прикладом (?!) по голове или ножом в живот», а ее «мать на восьмом десятке прикончит, заходясь от «патриотизма», один из тех уголовников, которых она, адвокат, всю жизнь защищала», устала «сидеть взаперти, советуясь «с мамой с юридической точки зрения»: имеется ли право, когда ОНИ «ворвутся, стукнуть ИХ по голове?»
