Оборотни Его Величества - Илларионова Алина (книги полностью бесплатно txt) 📗
Почему в волшебных сказках царевна может полюбить хоть трубочиста? Его велят отмыть, приодеть, пару красных сафьяновых сапог подарят, и окажется, что под рваньем и сажей скрывался добрый молодец, веселый, заботливый да смекалистый. Царь умилится, прослезится, назовет его сыном возлюбленным, а дальше – честным пирком да за свадебку. Вилль и без косметических ухищрений хорош, только вот… как-то все не так. Очень все грустно и несправедливо. В лучшем случае будущий капитан лички станет правой рукой принцессы, советником, телохранителем и фаворитом одновременно, да только последнее аватара не устроит. Слишком уж честный и принципиальный, не будет красться в опочивальню любимой словно вор.
Ай, молодцы кречет да горлица – император с недосупружницей! Политики шушелевы!!!
Впрочем, сама виновата. Нечего было рассказывать о своем детстве малознакомым оборотнихам. Упомянутой в том разговоре маменьке-кукушке да гулящему папеньке крепко досталось по косточкам – то-то Ярини уши волосами прикрывала, небось так и горели! Неудивительно, что она спихнула щекотливое дельце на императора, а тот сам стушевался и без труда нашел крайнего. Гениально!!! Четырех зайцев на один болт насадил, а то и больше. Сам от беседы с новообретенной дочерью отбрехался; поручил дело Виллю, лучше которого никто с этим не справится; выказал абсолютное доверие аватару, и теперь тот еще больше привязался к Повелителю; а заодно деликатно так намекнул, дескать, гвардеец принцессе – не ровня. Вилль понял, он умный. «Доверяю самое драгоценное!», «Береги пуще крыльев!».
Повелительница… Попробовал бы аватар так обозвать свою Тай-Линн! Но он не пробовал – он умный!
До календарной зимы оставалось еще несколько дней, но столица уже дышала грядущей Ярицей. Друзья гуляли по проспектам и паркам; сходили в картинную галерею, где сломали головы, постигая суть шедевра «Абсолют», изображающего… чистый холст; от души повеселились в цирке. В оперный театр Алесса не пошла из-за страдальческой гримасы аватара, зато верхом прокатились за город полюбоваться на орочье капище, расчищенное и действующее даже зимой. Вилль по-прежнему оставался чутким, отзывчивым, предупредительным, вежливым, милым… но куда подевалось солнышко? Погасло и ушло. Нахмурилось небо, заплакал дождик.
А все оттого, что чурбану в короне захотелось почувствовать себя папочкой!
Двадцать лет в ус не дул, а тут приспичило!
Когда Алессу вместе с Ярини представляли пока узкому кругу приближенных, девушка едва удержалась от того, чтобы не оттянуться на полную катушку: в портьеру высморкаться, заказать музыкантам «Барыньку» или в голос захохотать над собственной же глупой шуткой. А что такого? Это Ярини по легенде оказалась горской принцессой, прибывшей в столицу инкогнито (правда, в каком родстве и с кем из царей состояла, многозначительно замолчали), а Алесса – сиротка, воспитанная селянами, простая знахарка. Про способность обрастать шерстью, правда, не упомянули. Зато в красках расписали ее подвиги в Северинге: разоблачение некроманта, участие в обороне города, спасение жизней более сотни раненых. Поначалу женщины маскировали брезгливость (фи, немытая деревенщина!) фальшивыми улыбками, а мужчины осторожно целовали кончики Алессиных пальцев (в перчатке, слава богу, тьфу-тьфу-тьфу!), норовя при этом заглянуть в глубокое декольте. Последним к девушке подошел некто граф Иборский – высокий сухопарый старик с колючими глазами и крутым профилем. Учтиво коснулся губами руки и словно бы невзначай вспомнил, как у его родственницы, чей муж в Алую Волну принял сторону не правящего императора Аристарха, а молодого принца Аристана, прямо из колыбелей похитили двоих детей, убив кормилиц и охрану. И этот случай не был единичным. Так сколько же родовитых найденышей и подкидышей выросло в приютах и чужих семьях? Вслух никто ничего не сказал, но по мимике и жестам Алесса видела, ЧТО происходит: люди прикинули ее возраст на период гражданской войны, оценили аристократичную внешность и манеры, отметили волевой характер.
Из безродного деревенского заморыша девушка превращалась в особу знатных корней, несмотря на суровую долю (ах, бедняжка!), сумевшую вернуть свое законное место в обществе. «Конечно, – по глазам читала Алесса, – разве среди селянской черни рождаются герои? Это – наша кровь, кровь детей грифона». Его Величество подлил масла в огонь, рассказав, как девушка, не убоявшись океана, отправилась в чужую страну спасать попавшего в беду друга… Выдержав положенное приличие, Алессу окружила стайка дам, жаждущих приключений и романтики, и находящийся при ней аватар тоже оказался втянутым в обсуждение. «Ах, ах, как прелестно, как символично!» Да, символично. В сердцах имперцев еще жива легенда о бесстрашной Деве и ее верном Волке.
Пожалуй, если бы к концу приема девушка призналась в том, что она метаморф, люди просто удивились бы очередному сюрпризу от таинственной гостьи, не более. Рано или поздно правда вскроется, но никого уже не шокирует. Эффект зависит от умелой подачи, а подали Алессу умело…
«Наша фамилия – Залесская!»
– Ай! – Алесса тосковала так увлеченно, что игла, пронзив шитье, воткнулась в палец. Выступила рубиновая капелька.
– Кровь… – в неподдельном ужасе прошептала белокурая пампушка Фелина.
Бойкая Даэнна, иронично глянув на бледнеющую подружку, подала Алессе платок, заодно не упустила возможности оценить мастерство новенькой.
– Что это?!
Поджав губы, чтобы не расхохотаться, Алесса с гордостью показала содержимое пяльцев остальным пяти девушкам. Фрейлины уставились на вышивку с тем же вдумчиво-отстраненным видом, с каким знахарка недавно созерцала «Абсолют».
– Это шмурголак, – важно соврала она.
– Ах, дорогая, вы видели это чудовище?!
– Да, оно подкараулило меня в полночь под мостом через лесную реку. Ну а поскольку я жива, следовательно, три загадки мне разгадать удалось. Правда и после этого шмурголак пытался меня утопить…
– Ах! – Покачнувшуюся Фелину успели подхватить, сунули под нос порошок с солью. Алесса суетилась наравне с остальными.
Шмурголаков она, конечно, не встречала, да и вообще не была уверена в существовании этой водной нечисти из баек. Знахарка вышивала панно к басне про медведя и бобра. До бобра руки еще не дошли, зато медведь походил на копну прелого сена, пробитую коромыслом посередине и увенчанную перевернутой кастрюлей. Но детки высокопоставленных папаш откровенную чепуху принимали за чистую монету.
– Кстати, в просвещенном Скадаре вышивание давно вышло из моды, – вернувшись на свой стул, вздохнула науми.
– А что у них в моде?
Алесса с улыбкой отложила шитье. Захотелось папе с дитятком понянчиться, так пусть получает со всеми вытекающими! А перво-наперво – запомнит основные правила.
Если кошку принуждать к чему-либо, она поступит с точностью до наоборот.
Если кошка знает, где спрятано масло, рано или поздно она его украдет.
Если перед кошкой захлопнуть дверь, она выйдет через крышу.
Если кошку разлучить с котом, она взбесится.
– И зачем я им вдруг понадобился? Как думаешь, Филюшка?
Буланый тяжеловоз дернул ухом, кося хитрым черным глазом на заманчивый хозяйский карман, в котором частенько водятся соленые сухари.
– Вот и я не знаю, Филюшка.
Оставив Филина в университетской конюшне, Вилль заспешил в главный корпус, где его ждала встреча с ректрисой Елантой Нэйран. Узнай он, что причиной внезапного вызова стало отчисление, не удивился бы. Неприятности растут как грибы после грозы, а громыхнуло тогда – ого-го…
…Сперва пришла идея слетать к Алессе и поговорить с ней еще раз, но Вилль не решился, да и не знал, как теперь к ней обращаться – на «вы» или на «ты». Вторым желанием было утопиться в ванне. Третьим – напиться вдребезги… А потом наступило осознание того, что жизнь просто расставила все по местам. Есть император, есть его дочь и есть аватар, поклявшийся в верности их роду. Роду Эскабиан. Пресветлая Саттара может быть уверена: ничто, никто и никогда не заставит Арвиэля Винтерфелла нарушить Правила. Первой это сделала бабушка Россэлин, когда пошла против воли и короля, и своего мужа. Вторым был отец, связавшийся с человеческой женщиной. Проступки предков замкнутся на последнем чистокровном аватаре. Так распорядилась Двуликая, и, как ни трепыхайся, все одно выйдет по воле справедливой богини. Да справедливой ли?
