Книга Холмов (СИ) - Карелин Антон (книга регистрации .TXT) 📗
- Их тени ушли в пятки, то есть, спрятались в глаза. Поэтому кажется, что в глазах тьма.
Хор выдохов и тихих возгласов прозвучал ему в ответ.
- И это реакция на какое-то магическое воздействие? - уточнил Кел.
- Да. Помнишь, что бывает, когда мне не удается отнять тень у врага?
- Она ненадолго съеживается, и пока съежилась, ты не можешь отнять ее, в принципе.
- Да. Здесь защитная реакция зашла гораздо глубже. Тень каждого полностью втянулась внутрь своего хозяина, и не покидает его даже с угрозой здоровью, держит на грани материального мира и сумрака, в сумрачном сне. Значит, воздействие было очень сильно.
- Можешь понять, какое?
- Через мглу. Попробую.
Винсент скрылся под мантией и растворился в темноте, ушел в мир теней. И как только он сделал это, дети дрогнули. Словно проснувшись, все они медленно и в полном молчании поворачивали головы с черными глазами в то место, где только что стоял маг. Где по-прежнему стоял маг, только не в мире людей, а в мире сумрака. Тонкие руки поднимались одна за другой и тянулись к Винсенту, дети сгрудились вокруг него, обступили, охватив ивовой сетью переплетенных рук.
Мгла вздулась над ними легким полупрозрачным колпаком. И внезапно мириады тончайших нитей протянулись от одного к другому, от другого к третьему, словно запеленывая детей и Винсента в кокон, увязывая их воедино. Все больше становилось нитей и связей, все гуще смыкалась вокруг них тень.
Лисы придвинулись вперед, выжидая знака, чтобы броситься на помощь товарищу. Но тень Алейны внезапно изогнулась и помахала им ладошкой со стены, мол, спокойно, все путем. Переглянувшись, Лисы улыбнулись. Беррик стоял и смотрел на все это, едва дыша.
Анна понимала его очень хорошо. Еще месяцев пять назад она с открытым ртом глядела на крутые ханты и на то, чего они вытворяли в бою и в быту... сколько же всего произошло за это время. Как же все изменилось.
Мгла стала съеживаться, впитываться, вкручиваться в наливающуюся весом и тьмой фигуру. Винсент проявился из сумрака, необычно-темный и большой, высокий, как монолитная статуя. Медленно, черная мантия начала светлеть, возвращаясь к серой, и привычно укладываться у него на плечах. Сеть худых рук вокруг мага распалась, дети пришли в движение. Они охали, оседали на пол, кашляли, хрипло жаловались или даже подвывали от ломоты во всем теле. Проснулись.
Ни один из них по-прежнему не отбрасывал тени, и от этого, вправду сказать, у смотрящих был мороз по коже. Тем более, с ивовых прудов да болотистых луж уже потянуло ночным холодом. Но хоть бледные юнцы и остались немного жуткими, глаза у них теперь были карие, серые, карие, зеленые и снова карие.
- Пить! Пиить... - раздался нестройный хор слабых голосов.
Беррик подскочил к ним, пытаясь загрести как можно больше в свои ручищи. Губы его дрогнули.
- Ах вы мелкие твари, - проговорил он, обнимая прильнувшие к нему усталые фигурки, - куда вы влезли, а? Чего наделали? Неси питье, Илза, что стоишь?!
Внизу зашелестела, забубнила суматоха, Ричард кинул Беррику свою поясную флягу с водой, снизу какой-то старик подал наполненный квасом ковш. В нем плавали мелкие мошки и зеленая пыль.
А Лисы уставились на Кела. Светловолосый улыбался, радуясь возвращению детей, и не задумываясь, развел ладони в красивом жесте, полном жизни и свободы, чтобы сотворить воду из воздуха и напоить мучимых жаждой. Привычным порывом из осколков утраченной памяти. Но изнутри ему ответила лишь пустота. Секунда, и стало понятно, что в руках только воздух, улыбка стала гаснуть, ладони застыли, глупо вскинутые, и мелко задрожали, а в глазах набухала тяжесть осознания. Как изувеченный калека впервые понимает, что лишен не просто руки, но тысячи привычных и любимых возможностей и дел, так сын Странника всем существом чувствовал, что потерял целый мир вокруг, с которым был накрепко связан. Он неловко опустил руки и голову, пряди светлых волос упали, закрывая глаза, Кел отступил назад. Шмыгая носом, спустился по лестнице вниз, чтобы никого не видеть, чтобы никому не мешать. Алейна хотела броситься за ним, но Дик сжал ее плечо.
- Только хуже ему сделаешь. Не поможешь.
Анна подумала, что рэйнджер просто плохо знает девчонку... Но все-таки он был прав, сейчас не время и не место.
Винсенту, чтобы выйти из круга измученных детей, понадобилось бы перешагивать через их худые ноги или животы. В свойственной ему манере, серый маг побрезговал таким приземленным способом, шагнул в собственную тень, скользнул ей по стене заплёта вниз, к двери, и выступил там.
- Пойдемте, - сказал он снизу, снимая капюшон. - Я кой-чего выяснил, расскажу.
- Но как же, милсдари... дело поселенской важности... я же золтыс земельский...
- А вот так же; да хоть вселенской важности; да хоть император небесный; свали отсюда и нос не суй, - процедил Ричард, выталкивая старосту взашей из комнаты. - Проследи, чтобы еды наконец принесли господам человечьей, а не то, что вы, грязежопы, на стол спасителям-благодетелям побросали! Зарежьте поросенка да запеките живо, и хлеба принесите чистого, иначе, клянусь, заставлю завтра метнуться в Рынку, привезти муки и выпекать... Ээй, стой!! Вино раскупорь из твоего подвала, на праздник выменянное, или не праздник мы вам сегодня устроили, детей от голодной смерти спасли?!
Золотыс с досадой топнул кривенькой ногой, затем утвердительно икнул и скрылся.
- А ты, книгочей, сядь смирно на лавку и жди, скоро спросим, - продолжал лютовать Ричард, посверкивая серебряной биркой и суровостью из-под нахмуренных бровей.
Лысоватый Френ, волнуясь, уселся в уголок, возбужденно поглядывая на сиятельных господ, которые одним махом справились с великой звериной лавиной (о которой он уже был наслышан от Свищура, в красках изложившего суть да дело), а потом играючи сняли проклятие низверга! подземного владыки! с землецких юнцов. Помогать таким с Малой Книгой - честь для любого смотрителя. Только вот... засмеют же сейчас, за малограмотность, за кривознание. За полупустые листы... Скажут, чего ж ты, Френ, старый хрен, небо коптишь, раз такой никчемный? А ну пошел из смотрителей! И прости-прощай спокойная, ненатужная жизнь... Работать придется! Руками! В ужасе очертив знак от нечисти и беды, Френ тихонько уселся, поджав ноги, и старался дышать ртом, чтобы своими соплями не отвлекать благородных господ от важных пересудов.
Лисы собрались в уже немного знакомой горнице Свищуровой семьи.
- Эй, черная коса, - позвал рейнджер.
Ханка выскользнула из-за занавески, видать прямо там и стояла, ждала, пока позовут.
- Да, охочий? - осведомилась девка, давая понять, что настоящие господа тут Лисы, а он у них заместо цепного пса, и это всем ясно.
- Ххе, - ощерился Ричард, который против роли пса ничего не имел. - Ну ладно, ты руки-то в боки не упирай.
Глаза у Ханки так и хлопали, мол, я чего, я ничего, охотничек. Малыша при ней теперь не было, небось одна из мамок наконец дошила дневную меру и избавила от слюнявой рожицы на час-другой. Стало видно, что молодка не только ладная, но и статная.
Таких, подумала Анна, любят прижать да увести в спальню заезжие господа. Хотя, судя по быстрому взгляду из-под опущенных ресниц, с таким заезжим, как Винсент или Кел, Ханка была бы и не против. Но этим двоим разве сейчас до нее! На светловолосом лица не было, куда уж до всего остального; а их маг всегда изволил возбуждаться иными, серыми материями. К немытому же рейнджеру Ханка дышала ровно, хоть Ричард еще этого не расслышал. Но дело понятное: к чему ей снова черствый ржаной хлеб, уже напробовалась, хочется и знатную булочку с изюмом и корицей. Хотя бы понюхать.
- Сделай доброе дело, - доверительно попросил Дик. - Сыщи нам не этой грязно-болотной еды с полынью, а того, чем можно угостить баронского сынка! И не остаться битой за такое угощение. А то мы трудимся-трудимся на ваше благо, а что в ответ?.. - он окинул кислым взглядом стол, а затем глянул на молодку, сурово, мужественно хмуря густые брови.
