Ночь в его объятиях - Дэр Тесса (книги txt) 📗
— Я не могу ждать, — сказал он, отстранившись от ее груди. — Я больше не могу…
Он принялся приподнимать ее сорочку все выше и выше, пока она не оказалась у нее под мышками. А потом его горячая возбужденная плоть прижалась к ее лону, и Сюзанна снова застонала, теперь уже гораздо громче.
— Последняя возможность, — сказал Брэм сквозь стиснутые зубы, чуть отстранившись от нее. — Если ты не хочешь, Сюзанна…
Но она тотчас поняла: все ее тело жаждало освобождения и обладания. Она тоже не могла больше ждать.
— Нет, я хочу, Брэм. Я хочу тебя…
Глава 16
— Тогда я твой, — прошептал он, погружаясь в нее всего лишь на дюйм. — Возьми меня. Прими меня.
Он медленно утопал в ней, переместив большую часть своего веса на здоровую ногу и заставляя себя быть терпеливым, поскольку ее тело еще только училось вмещать его. Она смотрела на него огромными глазами, и он видел в них беспокойство. Что ж, понятно… Ведь это у нее первый раз.
Постепенно увеличивая темп и наслаждаясь остротой переживаний, он проговорил:
— Да, милая… Все очень просто. Вот так. Очень хорошо…
Когда он полностью вошел в нее, она страдальчески вздохнула, и его сердце сжалось в груди — он ужасно не хотел причинять ей боль.
— Очень больно?
Она прикусила губу и покачала головой.
— Нет, не очень.
— Ты сможешь, дорогая… — Он испустил стон удовольствия. — Ты сможешь справиться с болью, если я буду двигаться?
— А это обязательно?
Он изо всех сил пытался сдержать смех.
— Я так думаю, милая. Я… Я должен двигаться — или сойду с ума.
Брэм выскользнул из нее на мгновение, прежде чем снова погрузиться. Она была такой теплой и мягкой… А его удовольствие было необыкновенно острым и сладостным. Удерживая свой вес на локтях, чтобы не придавить ее, он осторожно приподнимал и опускал бедра. Он сдерживал себя, казалось, целую вечность, совершая только самые плавные движения, хотя потребность в быстром яростном ритме все сильнее его терзала. Но Брэм сопротивлялся этому усилием воли. Сюзанна заслуживала большего и лучшего, чем просто животное совокупление. Она подарила ему себя, и он не хотел, чтобы она сожалела об этом ни сегодня вечером, ни сорок лет спустя.
— Так лучше? — спросил он.
— Немного.
Немного? Нет, этого недостаточно.
— Дорогая, я хочу, чтобы тебе было хорошо.
— Мне… хорошо! — выдохнула она. Ее руки скользнули по его спине. — Да, мне нравится… Нравится, что ты так близко.
— Вот и прекрасно!
Когда он скользнул в нее в следующий раз, ее бедра приподнялись ему навстречу, и она издала стон ободрения. Он снова погрузился в нее. А затем снова и снова.
— Ох, это… — Она опять застонала. — О, Брэм, теперь так хорошо…
Да, теперь все было чертовски хорошо. Их тела уже двигались в одном ритме, и казалось, что теперь они достигли настоящего единения — ничего подобного Брэм прежде не испытывал, он даже не знал, что подобное возможно.
А за ветвями этой ивы находился совсем другой мир. Океаны, горы, ледники, дюны… И где-то далеко шли войны. Но Брэма сейчас ничего не волновало. Он хотел только одного — быть здесь, с этой женщиной. И у него не было никаких целей, никаких обязанностей, кроме одной-единственной — заполнять ее и доставлять ей такое наслаждение, чтобы она задыхалась, стонала, кричала…
Он принадлежал ей.
Их губы слились в страстном поцелуе, и Брэм невольно подумал: «Как же приятно заявлять о своих правах на нее сразу обоими способами». Он был очень высокий и, предаваясь любви с другими женщинами, не всегда мог одновременно целовать их. Но Сюзанна и в этом отношении идеально ему подходила.
Вскоре их поцелуи прервались. Сюзанна впилась ногтями в плечи Брэма, и это привело его в дикое возбуждение; теперь он брал ее яростно и неистово, совершенно забыв про нежность и осторожность.
И он хотел, чтобы она первая вознеслась к блаженству, потому что сам он был уже на грани.
«Пожалуйста, Сюзанна. Быстрее, пожалуйста», — мысленно твердил Брэм.
Ее прикрытые веки затрепетали, голова откинулась назад, а лебединая шея изящно вытянулась, мерцая в полумраке. «Так красиво», — промелькнуло у Брэма. И он пробормотал:
— Боже, ты прекрасна… Ты прекрасна, Сюзанна.
И тут ее тело напряглось, и она вскрикнула. А Брэм сдерживался из последних сил. Когда же он понял, что не сможет сделать еще один толчок, не пролив семя, он вырвался из ее объятий, и семя пролилось ей на живот.
«Ты теперь моя», — подумал он, затихая.
— Тебе хорошо? — спросил он, как только смог заговорить.
— Да. — Она устроилась у него на груди, и он покрепче прижал ее к себе. — О, Брэм, я даже и не мечтала, что будет так замечательно.
Он поцеловал ее в висок, вдыхая аромат ее волос.
— Мы не должны были делать это, — сказал он, не испытывая даже намека на сожаление.
— Я знаю. — Она вздохнула. — Но я так рада, что мы это сделали. Это было прекрасно.
— Более чем прекрасно. Это было…
Он попытался найти подходящее слово, но не сумел.
— Неописуемо? — спросила она с улыбкой. — Да-да, именно так.
Внезапный шум заставил их вздрогнуть.
— Ты слышал?..
Сюзанна прижалась к любовнику.
Раздался звон стекла, и они отпрянули друг от друга.
Брэм тотчас вскочил на ноги и помог Сюзанне подняться. И они молча начали собирать свою одежду. Они не знали, что произошло, но были уверены, что срочно требуется их вмешательство.
Брэм мгновенно застегнул свои бриджи, затем повернулся к Сюзанне, чтобы помочь ей управиться с платьем.
— Я сама, — сказала она, прислушиваясь к шуму. — Иди быстрее.
Брэм тут же выбрался из-под ивы и побежал через площадь.
В переулке, между магазином «Всякая всячина» и кондитерской, собралась небольшая толпа, и Брэм, увидев, что люди стоят плотным кольцом, решил, что там вспыхнул кулачный бой. Он протиснулся сквозь толпу, стремясь предотвратить драку, однако не обнаружил в центре круга ни одного из своих мужчин. Зато увидел мальчиков Руфуса и Финна, катающихся по земле. Братья дрались, отчаянно размахивая кулаками. Судя по всему, они выпали в переулок прямо через витрину кондитерской — повсюду были осколки битого стекла.
— Изворотливый ублюдок! — процедил один из близнецов, сплевывая кровь.
— Идиот! — ответил другой, ударив брата в живот. — Мы ведь близнецы, и если я ублюдок, то и ты тоже.
— Заткнись, лживый мерзавец!
Под ними захрустело стекло, и Брэм решил, что пришло время положить этому конец. Он наклонился и стащил одного из близнецов с другого.
— Все, хватит. Что тут у вас происходит?
— Это Руфус начал, — сказал один из братьев.
— Да, но все из-за Финна, — ответил другой, утирая кровь с виска.
Тут Брэм наконец-то разобрался, кто из них кто. Он повернулся к Руфусу.
— Из-за чего драка?
Руфус впился взглядом в своего брата.
— Он солгал мисс Шарлотте. Он танцевал с ней дважды. Сначала — как он сам. А затем еще раз, назвавшись моим именем.
Финн криво усмехнулся:
— Просто тебе жаль, что ты сам до этого не додумался.
— Ах, так?!
Руфус шагнул к брату, но Брэм удержал его.
— Ни с места! — рявкнул он. — Вы оба!
Схватив обоих мальчиков за воротники, он бросил взгляд на Шарлотту Хайвуд — та выглядела очень взволнованной, как выглядела бы любая четырнадцатилетняя девочка, за внимание которой дрались мальчики. И конечно, она не собиралась успокаивать их. А толпа зевак просто развлекалась.
Но Брэм знал: он должен был всем объяснить, что такие драки не допускаются.
— Теперь слушайте!.. — сказал он, сильно встряхнув близнецов. — То, что вы делали, — это неприличное поведение для…
— На помощь! Помогите!
Все повернулись на отчаянный женский крик.
У входа в кондитерскую, превращенную в таверну, толпились дамы. И мисс Диана Хайвуд медленно и тяжело опускалась в дверях, хватая ртом воздух. Ее кожа была бледной и влажной, а пальцы беспомощно сжимались в кулаки.
