Жизнь других людей - Нортон Шейла (книги бесплатно без .TXT) 📗
В воскресенье встаем рано. Сегодня мы едем на распродажу. За нами заезжает Мартин, и мы отправляемся к Луизе в его машине, потому что она больше моей. К нашему приезду Луиза и Бен уже нагрузили вещами фургон.
– Соседи одолжили его нам, – говорит Луиза.
Оставшиеся черные пакеты с одеждой, книгами и игрушками мы укладываем в машину Мартина.
Я представляю Бену и Луизе Мартина.
– Очень приятно, – говорят Бен и Луиза и понимающе улыбаются.
– Спасибо, что выручил, приятель, – говорит Бен, хлопая по плечу Мартина, словно они старые друзья.
– Рад помочь, – отвечает Мартин и хлопает по плечу Бена.
Не понимаю, почему мужчины, выражая свое расположение, начинают хлопать и тыкать друг друга. Наверное, это атавизм. Я видела в зоопарке, как это делают обезьяны.
Бен садится в фургон, а Луиза остается с детьми.
– Увидимся в поле, – кричит он нам.
– Удачи, – говорит Луиза. – Спасибо, Бет.
Спохватившись, она спрашивает:
– А Элли не хочет остаться у нас и поиграть с моим выводком?
Я смотрю на нее с сомнением.
– У тебя наверняка и без того полно дел. Да еще она будет путаться под ногами.
Вот-вот должны приехать новые жильцы, чтобы обмерить комнаты и решить, куда ставить мебель. Луизе нужно привести в порядок дом и закончить собирать вещи.
– Не говори глупостей. Девочки за ней присмотрят. Они любят, когда к нам приходят другие дети. Малышка нам не помешает, а на распродаже она умрет со скуки.
Я смотрю на Элли.
– Хочешь остаться и поиграть с Джоди, Энни и Соломоном? – спрашиваю я.
От благоговейного восторга у нее округляются глаза. Те самые Джоди, Энни и Соломон? Необыкновенные дети, что отдали ей свои игрушки, одежду и книжки?
– Да, хочу! – робко говорит она.
Она вылезает из машины, и мы идем к Сельскому домику. Она крепко держит меня за руку.
– Я буду очень хорошей, мамочка, – шепчет она, когда я целую ее на прощание. – И вор-спи-танной.
– Умница, – улыбаюсь я.
Мы уезжаем, а она стоит на крыльце, держа за руку Луизу. Я вижу, как она взволнованно оглядывается на Сельский домик.
– Она попала в новый мир! – смеется Мартин, заметив мой взгляд.
– Да, но это ненадолго. На следующей неделе они переезжают. Дети будут ходить в одну школу с Элли.
Странная штука жизнь.
В поле мы ставим машину Мартина рядом с фургоном. Бен уже выгружает коробки, развешивает одежду на дверях кузова и раскладывает вещи на столе перед фургоном.
– Ни разу в жизни этим не занимался, – признается он. – И не видел, как это делается.
Разумеется, раньше у него не было такой необходимости.
– Все очень просто, – говорю я. – Я бывала в подобных местах несколько раз. Люди приходят сюда, чтобы купить вещи подешевле, иначе они и не взглянут в твою сторону. Назначать высокие цены бесполезно, если не хочешь привезти все назад.
– Что ж, – говорит он. – Пора увидеть изнанку жизни.
– То же самое сказала Луиза. – Я с грустью смотрю на прекрасные вещи, которые он вынимает из коробок. Фарфор, стекло, безделушки, садовые инструменты.
– Теперь нам негде это хранить, – говорит Бен безжизненным голосом. – Знаешь, даже смотреть на это не могу. Скорей бы все это кончилось, иначе я расплачусь.
Он говорит это спокойно и деловито, но по его лицу видно, что так оно и есть. Здесь нет ничего удивительного. Выдержать такое способен не каждый. Я не знаю, что сказать. Что скажешь человеку, который так увяз в долгах, что его семье придется забыть о благополучной, обеспеченной жизни? Который не решался даже заикнуться об этом, пока не стало слишком поздно.
– Зато вы остались вместе, – тихо говорю я, наблюдая, как он раскладывает свое имущество, чтобы продать его за бесценок. Вправе ли я его утешать или мне лучше не вмешиваться?
– Да, – отрывисто отвечает он.
Может быть, это лишь видимость? Внешне с Луизой и детьми все в порядке, семья сохранилась и встречает превратности судьбы мужественно и стойко. Но что я знаю? Что творится с Беном и Луизой, знают лишь они сами.
– Знаешь, – он отставляет в сторону коробку с посудой и поворачивается ко мне, – это говорят все, и от этого мне делается неловко. Это действительно так – мы вместе, дети с нами, ведь бывают беды и пострашнее – у нас, слава богу, никто не заболел и не умер… – Он умолкает.
– Мне очень жаль, – говорю я. Мне тоже неловко. Зря я затеяла этот разговор. Лучше разгружать машину и помалкивать.
– Стесняться здесь нечего, – неожиданно вмешивается Мартин. – У тебя есть все основания расстраиваться. Да, это всего лишь вещи, но они тебе дороги. Они – часть твоей жизни. Ты работал, чтобы купить их. А теперь все труды пошли насмарку. Неудивительно, что на душе у тебя паршиво. Это нормально.
Бен смотрит на него и молча кивает. К этой теме мы больше не возвращаемся. К нам начинают подходить покупатели, они разглядывают вещи на импровизированном прилавке, вертят их в руках и кладут на место.
– Почем этот горшок?
Этот горшок стоял на крыльце Сельского домика. Сначала в нем росло сырное дерево, а когда оно засохло, там стояли зонты и лежали хозяйственные сумки.
– Сколько стоит энциклопедия?
Это «Британника для детей». Если бы у меня было не так тесно, я оставила бы ее для Элли.
– Сколько ты хочешь за папирусы, приятель?
Бен и Луиза привезли их из Каира. Два огромных папируса, расписанных вручную, где изображена история египетских фараонов. Оправленные в позолоченные рамы, они висели в гостиной по обе стороны от камина. В маленьком доме их вешать негде.
– Как он может это выносить? – шепчу я Мартину.
– По-моему, он на пределе. Посмотри на его лицо.
Я наливаю всем кофе из термоса и достаю пачку печенья. Я не знаю, что еще сделать.
К полудню больше половины вещей распродано.
– Можешь ехать, – говорю я Бену. – То, что останется, мы погрузим в машину Мартина. Езжай домой, помоги Луизе.
– Ты уверена? – Его глаза подозрительно блестят.
– Конечно. Что делать с тем, что останется?
Он пожимает плечами и устало говорит:
– Наверное, придется отвезти в «Оксфам». Спасибо за помощь. Спасибо, Мартин.
Они пожимают друг другу руки.
– Рад был помочь. – Мартин на мгновение задерживает в своей руке руку Бена. – Удачи, приятель.
– Ты придешь к нам в следующую субботу? На вечеринку? – спрашивает Бен и оглядывается на меня, ища поддержки.
– Вообще-то, – смущенно говорю я, – я его еще не спрашивала. Мы это пока не обсуждали.
Бен снова оборачивается к Мартину:
– В следующую субботу Луиза хочет собрать друзей и соседей. Ничего особенного не предвидится – дом пустой, все запаковано. Но она считает, что это отличный повод избавиться от моей коллекции вин. – Он усмехается. – Она никогда это не одобряла. Говорила, что только скряга прячет вино, вместо того чтобы пить. Наверное, она права.
– У меня вечерняя смена, – говорит Мартин. – Но я могу прийти попозже. Ты и правда хочешь меня видеть?
– Конечно. Как мне еще тебя отблагодарить?
– Я обещала помочь Луизе готовить, – говорю я Мартину. – Поэтому я поеду туда пораньше. Вот только не знаю, как быть с Элли.
– Нет проблем, – говорит Бен. – Она может переночевать у нас. Отдельной кровати нет, но девочки могут лечь вместе.
– Она будет в восторге! – благодарно говорю я.
– Заодно познакомятся поближе. Ведь через неделю мы станем соседями, – говорит Бен.
Могу повторить – странная штука жизнь.
Бен уезжает, покупателей немного, и у нас с Мартином есть возможность поболтать. Приятно побыть наедине и немного отдохнуть от Элли – с ним легко и весело, и теперь, когда щекотливые темы кардиологии и драматургии исчерпаны, мне хорошо и спокойно.
– Я действительно пишу сценарий, – признаюсь я. – Но я только начала. Причем на чужом компьютере. – Я вкратце рассказываю ему о квартире Алекса Чапмэна. – Тебе неприятно это слышать? Считаешь, что это непорядочно?
