Ритуал - Нечаева Екатерина "Etcetera" (книги онлайн полные версии .txt) 📗
Некромант просыпался в холодном поту, все еще чувствуя засыхающую кровь на когтях. Он ненавидел этого демона. И чувствовал восхищение его животной силой, от которого не мог избавиться. Не то чтобы все эмоции демона были отвратительны, в чем-то он был, если можно так выразиться, человечен. У него даже существовало собственное понятие красоты, и в любование чем-то он окунался так же, как и в разрушение. С головой, без остатка. Делхассе могли быть примитивными чудовищами, но единственного у них не отнимешь — они умели жить. Каждым днем, будто он последний.
Ильдар машинально закинул руки за голову и чуть не врезался локтем в соседа, извинился, отодвинулся. Воздух плавился от тепла двух дюжин тел. Демон дремал, уронив голову на грудь, или просто делал вид, что дремлет. Люди, сонные, потные, измотанные дорогой, его не интересовали. Ильдар ожидал, что придется сдерживать делхассе, постоянно следить за его поведением, но демон после короткого разговора разочаровался в попутчиках и решил, что тратить на них время — себя не уважать. Усталые люди просто не могли дать ему той сокрушающей ненависти и страха, которую Ильдар видел в своих снах. Некромант тоже прикрыл глаза. Он боялся раздумывать о будущем, но точно знал, что уже не отступится, чего бы это ему ни стоило. Он слишком далеко зашел, слишком близко оказался к спасению отца. Карета тряслась, словно землю под ее колесами сотрясали постоянные маленькие толчки подземных чудовищ. Ему снилось, как они тянут из-под земли маленькие лапки, цепляются за колеса, а безжалостный возница продолжает ехать дальше, дробя кости, перематывая плоть. С хрустом трещали пальцы под колесами, но глупые монстры все тянули и тянули руки. Карета ехала.
«Интересно, как там темный? — раздумывала Риалис, глядя в потолок. Спать ей не хотелось, энергии был переизбыток, то ли кофе выжрала слишком много, то ли выспалась днем. Днем, как она обнаружила, кошмары мучили реже. — А, шхэн! Написал, что вроде в порядке, но мог бы уже и вернуться. А еще мне нудно высказывал, что я медлила. Сам неделю уже торчит, вурдалак долбанутый».
Ильдар, тихий и забитый, ее бесил. Кретин такой. Риалис раздумывала, глядя в потолок, и мысли плыли в голове тяжелые и неспешные, как откормленные рыбы. А ведь все началось с такого пустяка. С такой шхэни. А ведь надо же — демона вызвали!
Риалис никогда не горела желанием ехать на бал. Несколько раз ее вывозили в свет, пока она еще не поступила в Академию, и прискорбных впечатлений хватило на всю жизнь. Толкучка, суета, жара от множества горящих свечей, дурацкое беспокойство, как бы не помялось проклятое платье, множество незнакомых лиц. И все мелькают, мелькают, скороговоркой произносят что-то, прикладываются напудренной, сухой, пахнущей чем-то неживым и засушенным щекой, имитируют горячий родственный поцелуй и так же быстро, с охами и вздохами, исчезают.
Может, ей не нравилось еще и потому, что она всегда была довольно грубоватой, с не особо женственными формами. Как говорила тетка Тиара, из-за того, что в детстве слишком много лазила по деревьям и жрала… прости, тетя, кушала недозревших яблочек. И от волнения, наливая себе пунш, налила его еще и на платье какой-то леди. Она помнила ее перекошенное лицо и как эта стерва орала, называла неуклюжей бездарью и косолапой… уже не помнит кем, а она, растолкав толпу и отдавив ноги десятку господ и леди, юркнула за спины матери и тетки. Ее пытались выманить, но ни на какие уговоры она не поддавалась. Ну и соплячкой же она тогда была, с усмешкой подумала Риалис. Щас бы уже пошли другие разговоры. Ей-богу, эти изнеженные дамочки от одного касания копыта откинут.
В танцах Риалис тоже была грациозна как медведь. Ей было проще наступить на ногу, чем на пол. Светское общество ее так задолбало, что, когда у нее проснулся магический дар, доставшийся от деда, Риалис пошла не на факультет практической магии или хотя бы алхимии, как все порядочные девушки из благородных семей, а на боевой факультет. К ее удивлению, родственники подозрительно быстро отвяли, но взяли обещание временами наезжать домой, чтобы не забывать приличное общество.
В прошлом сезоне, чтоб не забыть, три раза их через колено, ее заставили посещать целую череду балов и даже поощряли конные прогулки, искренне надеясь, как она позже услышала из разговора, что однажды она каким-нибудь чудом подцепит там мужа. Ибо больше негде. Ни манер, ни грации, ни слуха у нее нет, на пианино не играем-с, ибо это пытка не только для учителя музыки и нее, но и для всех домашних. Никаких манер, учится на факультете отпетых грубиянов — боевых магов. Конечно, есть приданое, но край у них богатый, и, к сожалению, не только на приданое смотрят.
Балы всегда причиняли ей беспокойство, и не зря. Именно с очередного бала все и началось. Не пойди она на него, сделай как обычно вид, что свалилась с лошади и растянула ногу, и все было бы в порядке, она никогда бы не затеяла эту месть. С другой стороны… и в этом тоже можно найти хорошее. Но тогда ей так не казалось.
Риалис отлично помнила тот бал. Ее платье было сверхзакрытым, чтобы скрывать слишком развитые для девушки мышцы и татуировку, которую она сделала по пьяни. Как орала матушка! До сих пор в ушах звенело. Лорд стоял у входа и встречал гостей. Он совсем не подходил этому дому, одетый в белый костюм, а сам смуглый, черноволосый, смеющийся, и этот контраст одежды и облика тоже создавал странное впечатление, как и весь дом. Глаза у него были темными и проницательными, с черными, жесткими на вид ресницами. Лорд был уже не особенно молод, не первый свежачок, но его очарование било от места, где он стоял, и заставляло дрожать колени. У всех девиц, кто входил сюда и видел его, специально ожидающего в одиночестве, мелькала шальная мысль: вот сейчас он меня увидит и влюбится. Она взглянула в его глаза…
И поняла, что пропала. Кто же знал, что он такой уродский шхэнов бабник. Что он сумеет задеть ее так, как не сумел до этого никто. Что он не просто разобьет ей сердце, но еще и потопчется на нем. Риалис никогда не позволяла никаким ублюдкам оттаптывать хоть какую-то часть своего тела. И она готова была на все — костьми лечь, но отомстить ему любым способом. К сожалению, способов было мало, положение у него было довольно высоким, и он грозился опозорить имя ее семьи. И Риалис озверела. Не стоило ему ее так доводить. Еще никому это с рук не сходило. То, что какой-то шхэнов ублюдок ее, не кого-то, а именно ее оскорбил и думает уйти безнаказанным, бесило ее до дрожи. Она выяснила всю его подноготную, продумала план до мелочей, оставалось только найти кого-то, кто бы помог его исполнить. И это было посложнее… Может, и стоило остыть. Отступиться. Кто не рискует, тот не пьет, но с демоном она, похоже, чуточку переборщила.
А эти идиоты взяли и согласились. Ну не придурки? А теперь снятся эти жуткие кошмары, и все, что происходит, уже совсем не кажется веселым. Эта мерзость снилась всем, кроме летунчика. Впрочем, Тай трудно было завидовать. Она уже получила сполна и, каждый раз видя демона, бледнела так, что краше в гроб кладут. Глядя на нее, Феолески впервые поняла, как выглядит беспредельный смертельный ужас. Если б она плевала на демоненка, игнорировала его, то все было бы в порядке. Но летунчик мелко тряслась, клацала зубами, а демон развлекался. Идиллия. Бла-бла-бла…
Но отомстить, конечно, было приятно. Она задела его так, что Леариди теперь не то что кого-то не совратит, — от горшка не отойдет далеко, чтобы в очередной раз от ужаса не обделаться. Гы-гы-гы… Она довольно засмеялась, но спохватилась и зажала себе рот. Алли дрыхнул рядом, перекинув одну руку через нее и уткнувшись в подушку, и она не хотела его будить. С другой стороны, если бы она не затеяла все это, то никогда не сошлась бы с Алли. Да, что бы ни произошло, все что угодно, стоит этого! Иногда я шхэново романтична, расчувствовавшись, подумала она. Перевернулась на бок, уткнулась в плечо эльфу, сама не осознавая, отчего все внутренности сжимает этот странный, необъяснимый страх и почему ей так хочется оказаться ближе хоть к кому-то. Феолески хотелось тепла.
