Белое пламя дракона - Крымов Илья (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Неизвестно, что больше взбесило Хлою: то, что ее поцелуй (разумеется, невинный, в щеку) был без ее согласия сделан призом, или то, как легко победитель от него отказался?
Ужин прошел спокойно, уже к его концу волшебник внезапно кое о чем вспомнил.
– Ах да! – Тобиус встал со своего места и приблизился к Бейерону. – Прошу.
Тот принял небольшой мешочек и извлек из него светящуюся стеклянную палочку.
– Это то, о чем я думаю? – спросил он.
– Думаю, вы знакомы с овеществленными заклинаниями?
– Конечно. Сидя на троне, я всегда имел при себе несколько подобных изделий – незаменимая вещь, спасавшая мое потрепанное величество пару раз.
– А чегой-то? – Староста и его сын видели магический артефакт впервые.
– Чар, – Бейерон передал мешочек обратно, – объясни господам Гоферам, что ты сделал для нас.
– Это заклинание Телепортация, воплощенное в твердой форме. Прелесть такого его состояния заключается в том, что этим заклинанием может пользоваться любой человек. Нужно только представить место, в котором хочешь оказаться, и сломать палочку.
– Без балды? – с очень серьезным видом осведомился староста.
– Без балды, – ответил маг. – Сир, эти артефакты в полной мере решат проблему с блокадой. Мы просто будем скакать мимо этого де ля Ратты. Правда, есть ограничения, и тут в работу вступает магическая арифметика. Заклинание рассчитано на перенос трех масс, равных исходной массе того, кто использует его. То есть я могу перенести с собой посторонней материи ровно в два собственных веса. На самом деле мало кто сможет столько утащить, но рассчитывать надо именно исходя из этого.
– Твое решение хорошо, – кивнул отрекшийся король на светящиеся палочки, – но не всеобъемлюще. Мы не может терпеть эту подосланную крысу де ля Ратту. Рано или поздно нападки на моих людей продолжатся, и я не вправе обходиться полумерами. Правда, это лишь слова, ведь мы даже не знаем, где крыса вырыла себе нору, Хог-Вуд не так уж и велик, зато труднопроходим и дик. Укромных углов сколько угодно…
Волшебник скрестил руки на груди, покусал нижнюю губу, серьезно нахмурился и принял решение:
– Я могу заняться и этим, сир.
– Уверен?
– Мне понадобится… понадобится охотничий тесак его высокопревосходительства.
– Этот? – Бальден вцепился в рукоятку оленьего рога мертвой хваткой. – Это военный трофей, не отдам!
– Генерал, – мягко обратился к нему Бейерон, – на благо Отечества.
Тобиус чудом успел поймать брошенный в него нож.
– Все во благо Отечества! – рыкнул Бальден.
Маг внимательно осмотрел тесак, проверяя его приобретенную ауру.
– Надеюсь, что предыдущий хозяин владел им дольше вас, генерал, и что он еще жив. Ибо если он мертв, мои старания будут тщетны. И еще мне совершенно необходима карта баронства.
Тишина стала ему ответом.
– С этим сложнее, чар, – заговорил трактирщик. – На моей памяти никто и никогда не рисовал карт Хог-Вуда.
– Когда я еще сидел в столице, – припомнил король, – я ничего не слышал о своем нынешнем лене. Сомневаюсь, что карты Хог-Вуда есть даже в Земельной палате Ривена. Современные, по крайней мере.
– Придется делать самому. Господин Гофер, мне нужно еще больше слюны.
– Нацедим! – пообещал староста. – Если что, и по соседям пройдусь!
– Добро, – подытожил Бейерон. – Полагаю, можно подавать десерт.
Утром Тобиус позавтракал, перебросился парой фраз с трактирщиком и получил в свое распоряжение два горшка с коровьей слюной. Он немедленно занялся изготовлением транспортных артефактов. Уже через несколько часов на балкон было выставлено сорок стеклянных палочек примерно одной и той же длины. Разглядывая это богатство, Тобиус невольно гордился собой. Никадим Ювелир часто хвалил его потенциал во время обучения.
– Лаухальганда, охраняй.
– Мря!
Хильда принесла обед. Разделавшись с жареным мясом и грибами под сметаной, Тобиус поддался летнему теплу и вскоре задремал. Очнулся волшебник, лишь заслышав на улице какую-то возню. Голоса, звучавшие в общем зале, не могли не привлечь внимания, пришлось спуститься.
За одним из столов сидел незнакомец – черноволосый, курчавый, с сединой в бороде и усах. На его очень загорелом лице чернела корка запекшейся крови, руки покрывали царапины, на иссеченной спине и плечах бурыми лохмами висела рубаха, во рту не хватало нескольких зубов. Рядом топтались два виллана. Над ранами незнакомца хлопотала Хильда, омывала кровоточащие порезы тряпкой, смоченной в кипяченой воде. Томас Бэйн пытался говорить с ним, но практически не понимал языка, на котором изъяснялся чужак. Как бы странно это ни было, но тот не владел вестерлингвой.
– Что происходит?
– Чар Тобиус. – Трактирщик обратил к волшебнику встревоженное лицо. – Хека и Шонз нашли этого несчастного, когда работали в поле, – он выбрался из леса.
– Крепко ему досталось. Отойдите.
Тобиус положил руку на жесткую шевелюру чужака, тот испуганно дернулся, но Исцеление уже начало действовать. Кожа на руках и голове затянулась, не осталось даже шрамов, только следы крови. Незнакомец оглядел свои руки удивленно, а потом вцепился в рукав сорочки Тобиуса, жалобно воя.
– Ни ахога не пойму, на каком языке он говорит, – поморщился трактирщик, стараясь лучше вслушаться.
– Очень странно, согласен. Обычно цитаро прекрасно говорят на вестерлингве, в каком бы королевстве ни проживали. Хелле чавалэ? Хелле семнур абанари тхэк?
– Адулрлай! – воскликнул цитар, указывая в сторону двери. – Тимпхэнэ алруд аламут оражи жай! Похта, чавалэ! Похта мэндрэ латх анатри жай!
– Он говорит, что на северо-востоке от нас какие-то люди грабили деревню. Его аламут проходил рядом в это время. Вооруженные люди напали и на них. Он единственный смог спастись, хотя его и достали кнутами. Это было два дня назад.
– Де ля Ратта!
– Сообщите его милости.
– Постойте, чар, куда вы?
Тобиус взлетел по лестнице в свою комнату, быстро набросил на плечи полумантию, запихал книгу заклинаний в сумку, жезл поместил в поясное кольцо.
– Охраняй! Я скоро вернусь!
– Мр-р-р-ря!
Волшебник вышел на балкон, заклинание Крылья Орла подхватило его и подняло ввысь. Ему было страшно, он не любил летать, не любил высоты, но перебарывать этот страх его учили с детства. Медленно взмахивая эфемерными крыльями, волшебник воспарил над крышами домов, затем над замковыми башнями – и наконец поднялся над верхушками вековых деревьев.
Ветер хлестал его по лицу, бесцеремонно трепал волосы и дергал за сумку, но крылья продолжали нести к едва различимым струйкам дыма вдалеке. Приходилось делать резкие мощные вдохи, а потом задерживать дыхание, потому что иначе дышать не позволяли сильные встречные потоки воздуха. Вскоре маг уже делал круг над пепелищем. Он опустился посреди места, не так давно еще бывшего деревней, а ныне являвшегося большим пятаком выжженной земли.
– Покажитесь! Я знаю, что вы здесь, и не причиню вам вреда! Я служу сюзерену этих земель!
Медленно, нерешительно, но они стали появляться. Вылезать из-за хлипких останков своих жилищ, из ненадежных укрытий, которые больше не спасут ни от чего, кроме чужого взгляда. Два десятка людей, в основном дети и старики, чумазые, дрожащие, перепуганные до полусмерти. Они медленно тянулись со всех сторон, осторожные, словно дикие звери, не верящие тому, что человек, протягивающий в одной руке лакомство, не прячет за спиной второй руки – с камнем.
Тобиус заметил среди прочих старика, левую половину чьего лица покрывали волдыри. Исцеление придало коже надлежащий вид.
– Я помогу вам всем, только соблюдайте порядок.
У кого-то из выживших не хватало кисти или уха, а иных раненых мучила лихорадка от воспалившихся ран. Тобиус принялся за дело и начал лечение. Помимо ожогов, порезов, бесчисленных ссадин и переломов, наблюдалось и истощение. Эти люди практически ничего не ели уже вторые сутки. Потеряв все, что у них было, селяне не могли никуда податься. Разбойники жгли все, что попадалось на глаза, а тех, кто пытался вынести из дома хоть какие-то пожитки, хватали и били первыми. Теперь оставшимся нечем было даже пищу себе добыть, хуже всего приходилось детям.
