Белое пламя дракона - Крымов Илья (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Каждый волшебник – это существо сугубо оригинальное, при одних и тех же объемах запаса гурханы разные маги могут на одно и то же заклинание потратить совершенно разное количество сил и с разными результатами качества. Конечно, немалую важность имела и склонность мага к определенной грани Искусства: будь Тобиус стихиарием воздушного плана – смог бы разогнать духов грозы довольно легко.
Не наступил еще полдень, а маг уж полностью израсходовал свои запасы гурханы. Без магии же делать ему на службе было совершенно нечего. Вернувшись в трактир, Тобиус попросил чего-нибудь пожирнее, пообедал и поднялся к себе. Приняв ванну, волшебник обсох и уселся на кровати в позе для медитации. В ней он провел весь день, восстанавливая силы. В реальность Тобиус вернулся уже во мраке, под громкий шепот дождя. Пахло свежестью остывающей земли и мокрой пылью.
Он быстро занес в комнату стеклянные палочки, завел Лаухальганду и внимательно посмотрел на небо. Солнце скрылось за горизонтом, виднелся только его отсвет, делавший часть небосвода сине-красной, чарующей непередаваемыми оттенками цветов картиной. Грязные губки туч стремительно затирали это великолепие, так что Тобиус поспешил закрыть дверь на балкон.
– Мр-р-р! Мр-р-р!
– И что бы это могло значить?
– Мр-ря!
– Да, посвежеет. Это совсем не помешает.
– Мр?
– Нет, я специально задержал грозу, нужно было уложиться в трехдневный срок, а теперь они готовы.
Волшебник взял в руки десять светящихся синим светом палочек, которые являлись материализованными заклинаниями. Каждая по нынешним расценкам в лавках Пристани Чудес стоила не меньше одного золотого лостерция – огромные деньги для начинающего волшебника.
Самым большим спросом вещественные заклинания пользовались у аристократов центрального и юго-восточного Вестеррайха. К примеру, благородные дома Архаддира, разделенные на лоялистов и оппозиционное дворянство, постоянно грызлись между собой, стараясь ущипнуть противника побольнее, а именно – нанести удар кинжалом в спину представителю вражеской фракции. На случай, если убийцы зажмут в совсем уж непробиваемые тиски, многие дворяне носили при себе такие вот стеклянные поделки, которые спасли не одну, казалось бы, обреченную жизнь.
Тем вечером в трактире тоже было очень людно. Мужчины прятались от дождя, попивали пиво вдали от строгих жен и обсуждали обычные деревенские дела. Дверь специально не закрывали: с улицы шла прохладная влажность, отчего в тепле и мягком свете помещения становилось особенно уютно.
Перекинувшись парой слов с Томасом Бэйном, разносившим заказы, и пообещав вернуться в скором времени, Тобиус выступил под дождь. Над ним появился небольшой прозрачный купол, защищавший от тяжелых дождевых струй. Деревенские люди кутались в тепло домашних стен и не высовывали носа наружу, спокойно горели в окнах лучины и свечи, не тревожимые дождем. Свет робко высовывался под ливень из окон, а потоки промозглого ветра свирепыми всадниками проносились по пустым улицам, бессильно бросаясь на ворота и заборы. Тобиусу это все нисколько не мешало, ему было хорошо внутри магического кокона, не подпускавшего воду даже к ногам, вокруг парили три светящихся мотылька, которые то и дело мигали от попадающих на них капель.
Обойдя деревню по периметру, волшебник внимательно оглядел внешний магический барьер, а также землю на предмет следов. Когда Тобиус вернулся, в трактире уже обсыхала пара алебардщиков с кружками подогретого вина. Им пришлось пройти всего ничего от ворот замка, но вымокнуть успели с головы до ног. Томас Бэйн натягивал свой выходной камзол.
– Готовы?
– Да, чар, сейчас парни прикончат горячительное – и пойдем. Не хочу, чтобы они заболели.
– Благодарим, господин Бэйн. – Один из служивых отсалютовал кружкой. – У нас трое уже с простудой сидят, ноги греют! Сквозняки в замке лютые!
Они вышли из «Под короной» и неспешно отправились к замку, Тобиус расширил кокон микроклимата. Пройдя за ворота, волшебник попросил Томаса подождать.
В помещениях кордегардии внутри надвратных башен стражники имели место для отдыха. В свободное время они резались в «куп», бросали кости или спали. В углу на подставке стояло несколько копий, имелся небольшой, но жаркий очаг. Также в помещении было углубление с бойницей, из которого простреливалось пространство перед воротами, примерно такое же помещение имелось и в другой башне. Из обеих охранок можно было попасть сразу на крытую надвратную галерею по небольшим винтовым лестницам.
Один из игроков в кости, присутствовавших в комнате, блестел распухшим красным носом, у второго страшно слезились глаза, третьего тряс озноб. Все трое сидели, укутавшись в шерстяные одеяла, а под столом стоял таз с горячей водой, в котором они держали ноги.
– Сейчас буду вас лечить, – предупредил волшебник.
Вскоре Томас Бэйн и Тобиус вошли в малый чертог. Брат Марк со своей перевязанной головой сидел в сторонке и читал Слово Кузнеца. Генерал Бальден показывал Тобиушу Гоферу, как правильно ставить удар в челюсть снизу вверх. Громадный генеральский кулак в перчатке из дорогой кожи медленно проделывал свой путь до гипотетической челюсти и обратно, виллан с искренним интересом кивал и так же медленно пытался повторить движения профессионала. Бейерон беседовал со старостой, Хлоя скучала, покачивая в ладони бокал совсем молодого белого вина.
Непосредственно перед ужином волшебнику пришлось пройти через несколько напрягающую беседу с братом Марком, темой которой была целесообразность воздействия на погоду путем магического вмешательства. Очень осторожно и мягко удалось убедить клирика в том, что все происходящее во благо есть воля Его, а Тобиус действовал именно что во благо. К счастью, брат Марк относился к той вымирающей разновидности петрианцев, которые не жаждут поджарить волшебника при любом удобном случае.
Затем ни с того ни с сего Тобиуш Гофер предложил развлечься. По мнению молодого виллана, не было ничего более веселого, чем, как он выразился, «поломать кулачки». На деле подразумевалась борьба на руках. Тобиусу почти сразу стало понятно, что внезапный азарт в молодом человеке был вызван присутствием ее утонченного высочества и давешней нерешительностью во время танцев. Генерал Бальден, ничего плохого не желая, предложил сделать главным призом поцелуй принцессы, в лучших вестеррайхских рыцарских традициях, а Бейерону эта идея показалась забавной, несмотря на то что миледи пришла в бешенство. Хотя рука Тобиуша была в полтора раза толще и бугрилась от мышц, Тобиус довольно быстро победил его. На смену опростоволосившемуся сыну пришел Мартин Гофер, который боролся не за приз, а за честь семьи. В хватке его пальцев-сарделек чувствовалась не только звериная сила, но и опыт, однако и это его не спасло – продержавшись дольше, чем сын, староста был повержен. Наконец напротив Тобиуса сел Бальден, который очень легко заражался чувством общего азарта. Ему тоже не нужен был приз, генерал просто любил побеждать, и Тобиусу пришлось постараться, чтобы побороть словно отлитую из стали руку.
– Рискуя прослыть жалким нытиком, не способным достойно принять поражение, – проворчал военный, разминая ладонь, – все равно скажу, что во всем этом состязании не обошлось без магических штучек!
– Вы правы, не обошлось, – согласился Тобиус, у которого тоже болела рука. – Эти штучки называются «направленная мутация организма». Мы в Академии все через это проходим, древняя традиция. Укрепленный скелет, улучшенная нервная и кровеносная система, сильные легкие с задержкой дыхания до пяти минут без особого напряжения, усиленная мускулатура, устойчивость перед сильными токсинами, обостренные рефлексы и чувства и так далее. Это помогает в деле изучения магии.
– Хм, а это честно? – пробормотал Тобиуш.
– Не знаю, я лишь согласился поучаствовать в небольшом развлечении. Но ради абсолютной справедливости должен сказать, что изначально собирался отказаться от приза.
