Валентина. Мой брат Наполеон - Кеньон Фрэнк (читаем книги .TXT) 📗
— Вы уже довольно четко продемонстрировали свою оппозицию к Наполеону, — заметила я. — И я тоже совершенно не согласна с его действиями; но поскольку у вас, как видно, существуют известные сомнения относительно меня, разве вы не боитесь, что я вас предам?
— Нисколько. Нет свидетелей наших разговоров. Если меня арестуют без веских доказательств, то армия взбунтуется. Вспомни, Каролина, о моем положении, о моей славе героя.
— Ваша слава героя уступает только славе Наполеона, — согласилась я.
— Мюрат тоже достаточно известен и почитаем, — великодушно признал Моро. — Уверен, что вдвоем, действуя сообща, мы окажемся сильнее первого консула. Особенно в чрезвычайных условиях.
— Что нужно передать Мюрату? — спросила я нетерпеливо.
— Я говорил раньше о занимаемой вашим мужем выгодной позиции.
— Губернатор Парижа, не так ли?
— Он ведь, кроме того, еще и комендант крепости Венсенн. Следовательно, у него достаточно сил, чтобы взять Париж под свой контроль в чрезвычайной ситуации, и в то же время заботиться в Венсенне о важном пленнике.
— О Наполеоне!
— О ком же еще?
— И, пока Наполеон будет содержаться в Венсенне, вернутся Бурбоны.
— Совершенно верно.
— Вы переписываетесь с графом де Провенс?
— Ну, ну… — шутливо упрекнул Моро.
— Ах, бросьте! Здесь нет свидетелей.
— Я не переписываюсь ни с кем из Бурбонов, — ответил Моро, — только с надежными и неприметными агентами роялистов… Поговорите с Мюратом уже завтра, — пробормотал он, обнимая меня.
Но я поговорила с Мюратом уже ночью, или, вернее в ранние утренние часы. Он примчался в Нейи, меча громы и молнии, и едва не застал Моро в моей постели. Бедняга Моро! Он спасся, выпрыгнув из окна, едва заслышав, как Мюрат неистово дергал ручку запертой двери. Я вспоминаю эту забавную картину: испуганный Моро, выскакивающий из окна с панталонами в руках — смешная фигура. А ночь была довольно холодной.
— Почему заперла дверь? — потребовал ответа Мюрат, когда я его впустила.
— Дать время скрыться моему очередному любовнику.
— Я спрашиваю серьезно, — сказал Мюрат, ставя свечу на туалетный столик. — Почему ты убежала от меня?
— Ты вернулся домой в моей коляске? — поинтересовалась я в свою очередь.
— Не сразу. Сперва я поехал в Венсенн, пробыл там довольно длительное время. В Телюсон я возвратился только после полуночи. Затем я отправился сюда. Ну, чем бы ты там ни занималась, это тебе мой ответ.
— Мадам Байе ничего для меня не значит, — заметил непринужденно Мюрат.
— Кроме как почти ежедневно с четырех часов.
— Это увлечение обязательно пройдет.
— Ну и что из этого? Все равно никогда не прощу тебе.
— Будь благоразумной, дорогая, и рассудительной.
Вспомнив о стоящей передо мной задаче, я глубоко вздохнула.
— Буду благоразумной только потому, что ты мне нужен.
— Я так и подумал, — ухмыльнулся он и начал раздеваться.
— Самодовольный осел, — проговорила я. — Я имела в виду вовсе не это!
Мюрат спокойно выслушал меня. Из осторожности я не упомянула затеянную Наполеоном интригу. Как я сказала, Моро подошел ко мне в театре. Позднее, когда его жена болтала с Лорой в столовой, он в библиотеке сообщил мне о роялистском заговоре и предложил нам обоим принять в нем участие. Наполеона планировалось похитить и держать в крепости Венсенн под охраной солдат Мюрата до тех пор, пока Бурбоны не утвердятся на троне. Я закончила свой рассказ, прошло некоторое время, прежде чем заговорил Мюрат:
— Что я выигрываю от роялистского переворота? В лучшем случае стану в армии вторым человеком после Моро. Не желаю иметь ничего общего с этим заговором. Ты ведь хорошо меня знаешь, Каролина.
— Я вижу, ты печешься прежде всего о себе, а не о Наполеоне, — заметила я сухо.
Мюрат как-то глуповато улыбнулся.
— Разумеется, я получу больше, продолжая поддерживать Наполеона… Ну а как с тобой? Ты за реставрацию монархии?
— Конечно, нет, — ответила я спокойно и рассказала ему всю историю без утайки.
— Маленькая ловкая интрижка! — воскликнул Мюрат. — Весьма типична для твоего брата.
— Успех принесет нам вечную благодарность Наполеона, — подчеркнула я. — Он свяжет нас еще крепче.
— Сообщи Моро, — проговорил взволнованно Мюрат, — что я с радостью приму участие в заговоре.
— Нет, ты сообщишь ему сам. Иначе он может заподозрить ловушку с моей стороны. Я организую вашу встречу здесь, в Нейи. Чтобы обмануть Моро, важно делать вид боязни огласки и постараться сохранить нашу связь в тайне.
Встреча состоялась, и Моро по-видимому, был уверен, что в лице Мюрата приобрел надежного союзника. К тому времени англичане объявили войну, и Моро объяснил, каким образом она ускорит осуществление «наших» планов.
Некоторые политические эмигранты, интернированные по просьбе Наполеона в Англию, скоро, мол, высадятся тайно во Франции и примут участие в заговоре. Их якобы возглавлял фанатичный роялист Кадудаль. С ними и его друзьями заговорщиками я познакомилась несколько недель спустя в трущобах Парижа, где я, изменив свою внешность, выступала как мадам. Гальвани. Одновременно я регулярно посылала отчеты Наполеону и неизменно получала один и тот же ответ «Отлично. Прошу продолжать». И вот состоялась еще одно собрание заговорщиков, последнее, на котором мне пришлось присутствовать. Теперь уже планировали не содержать Наполеона в крепости Венсенн, а убить его там; одновременно наметили дату выступления, которая оказалась угрожающе близкой. Чрезвычайно встревоженная, боясь, что мое послание может затеряться, я поспешила в Тюильри. У секретаря Наполеона все еще был приказ меня не впускать, но, увидев меня в приемной кабинета первого консула, Бурьен сразу по выражению моего лица понял, что мне необходимо немедленно переговорить с Наполеоном.
— Сейчас у него американский посол. Будьте любезны, подождите немного.
Прежде чем я успела ответить, дверь распахнулась, и из кабинета быстро вышел американский дипломат, за ним следовал рассерженный Наполеон.
— Скажите ему, — крикнул Наполеон, — что он не получит денег ни от меня, ни от членов моей семьи. Вам понятно?
— Вполне, мсье, — ответил посол и поспешно ретировался.
Мне любопытно было бы узнать, отчего Наполеон так рассердился и при чем здесь американский посол, но на посторонние вопросы времени не оставалось. Оказавшись в кабинете, я кратко изложила Наполеону последние новости, касавшиеся роялистского заговора.
— Убийство? — повторил он. — Этого следовало ожидать.
Затем, позвав Бурьена и упрекнув его за медлительность, все еще злой, распорядился:
— Передайте американскому послу, чтобы Жерома без промедления посадили на один из наших фрегатов, отплывающих во Францию.
— Жерома? — переспросила я, когда Бурьен удалился. — Что натворил наш дорогой братишка и чем навлек на себя этот гнев?
— Этот маленький идиот женился, не спросясь меня, — загремел Наполеон. — На американской девице, некой Элизабет Паттерсон. Но Жером еще несовершеннолетний, и с моей точки зрения, да и с точки зрения французского законодательства, его брак не имеет юридической силы… Бурьен, — крикнул он вновь секретарю, — позаботься о том, чтобы девка Паттерсон непременно осталась в Америке.
Секретарь поклонился и вышел.
— Наполеон… — проговорила я в растерянности.
— А все из-за того, — пожаловался Наполеон, — что я позволил Жерому служить на военном флоте!
И вовсе Наполеон не позволял, он приказал Жерому. Младший брат, по мнению Наполеона, вел слишком беззаботную и ветреную жизнь, и он надеялся, что служба на флоте исправит Жерома и сделает из него настоящего мужчину.
Жерому была ненавистна сама мысль о море, но разве он мог противиться воле первого консула? Наполеон наказал ему быть прилежным юнгой, старательно усваивать новую науку и не позволять никому выполнять за него какую бы то ни было работу. Разумеется, старшие офицеры потворствовали Жерому, а после жесточайшего приступа морской болезни он и сам стал находить в этом удовольствие, особенно на стоянках в портах, где без разбору сорил деньгами и, будучи таким же, как и Мюрат, любителем военной мишуры, с важным видом расхаживал по улицам в полной парадной форе капитана гусаров. Его женитьба в Америке — безусловно, интересное событие, но в тот момент моя голова была занята более неотложными делами.
