Друиды Русского Севера - Лазарев Евгений Сергеевич (книга жизни TXT) 📗
Этот вариант алхимического мифа выглядит редуцированным, упрощенным: лисичка просто восстанавливает свое прежнее состояние, да и сакральный момент в корякской сказке явно не присутствует. Но если мы от древней Берингии, от чукотско-камчатского региона «спустимся» несколько южнее, не покидая, впрочем, ареал гиперборейской протоцивилизации, то окажемся на Сахалине, где живут нивхи. Это во многом удивительный, как и айны Японии и Сахалина, народ-изолят: нивхский язык лишь условно относят к палеоазиатским, и, скорее всего, он представляет собой «осколок» ныне забытых языковых семей.
Сохранили нивхи и очень интересный, алхимический по сути миф об огненном преображении. Чтобы герой смог достичь неба (для убиения лишнего Солнца, порождавшего невыносимую жару), старик — исполнитель ритуала варит героя в котле, складывает его кости, оживляет — и тот превращается в железного человека (по исполнении необходимой миссии его посредством аналогичной процедуры вновь преображают в человека из плоти и крови). Это обстоятельство исключительно важно, поскольку указывает на приобретение героем того же состояния, которое отличает «железную лиственницу» других нивхских мифов — Мировое Древо, расположенное, согласно традиционным космологиям, на Полюсе Мира. О полярной ориентации нивхского мифа косвенно свидетельствует и то обстоятельство, что огненное преображение совершается в доме, стоящем в море, а это, безусловно, реплика Полярного Острова в океане — «светлицы на горючем камне», «огнепалимой избы», протохрама на этом Острове.
Даже некоторые частные детали нивхского мифа об огненном преображении героя вызывают алхимические ассоциации.
«…Когда закипела вода в котле, старик подобрал нивха железной лопатой и положил в котел. Когда вся вода выкипела, там ни костей и ничего другого не осталось. Старик, соскребя следы, завернул их в белый шелк и стал бросать: после третьего раза возник железный человек» {100}. «Бросание» — алхимическая проекция (лат. projectio, греч. ???????), представляет собой характернейший термин греко-египетской и латинской алхимии…
Этот нивхский миф, хотя и сохранившийся явно фрагментарно, уже не объяснить заимствованием ни из русской сказки о «живой воде», ни, допустим, из даосской алхимии: при всей ее полярной ориентированности она не прибегает к столь очевидным символам железа и магнита. В нивхской же мифологии есть и мотив «прилипания» («примагничивания»?) героя к подножию железного Мирового Древа {101}. Очевидно, что такое возможно лишь после обретения героем нового («железного») состояния при прохождении через инициатическое огненное преображение.
Вообще говоря, железо в культуре нивхов представляет собой одну из загадок этого древнего народа. По-нивхски железо — «в”ат»; это название не находит аналогов у соседних народов: в маньчжурском, японском, китайском, корейском, монгольском языках. Этнографы отмечают, что железо было для нивхов своего рода первометаллом, металлом как таковым (медь они именовали «паг”лав”ат», красное железо), — хотя не умели его выплавлять, получали от соседей в готовом виде {102}. Но при этом любого мастера, работавшего по металлу, называли «вытьу нивх» {103}, мастер по железу, — подобно тому, как древние греки звали аналогичного ремесленника ???????, медник, в полном соответствии с традиционной историей освоения человеком металлов. Нивхская же мифология (и лексика) отразила какую-то иную традицию, — возможно, связанную с с очень древней сакрализацией метеоритного железа (если бы нивхи по чистой случайности в сравнительно недавнее время узнали железо раньше других металлов, вряд ли оно «вросло» бы в столь значимые и архаичные космологические мифологемы). Впрочем, следует отметить, что в гомеровском диалекте древнегреческого языка ?????? могло означать не только медь, но и сталь. И можно предположить, что этот языковой факт отражает не нововведение, связанное с наступлением эпохи железа, а отголосок древней традиции, совпадающей с нивхской.
Но ведь все это (с поправками на фрагментарность и сказочность) буквально тот самый полярный алхимический миф, который «зашифрован» в Стали Философов из трактата Иринея Филалета! Значит, и в поздних алхимических текстах можно отыскать следы представлений о духовном Делании, которые были присущи гиперборейской протоцивилизации? Нивхское наследие в данном случае — весомый аргумент, ведь нивхи сохранили в своем мировоззрении и некоторые черты, присущие древним американским культурам (это, например, сакрализованность числа 4, являющегося настоящим «числовым инвариантом» для большинства индейских традиций). А значит, тут можно предполагать истоки не только евразийские, но и циркумполярные…
В СИЯНИИ ПОЛЯРНЫХ ЗОРЬ
Нечасто бывает, чтобы известный ученый, автор нескольких десятков монографий, сказал, издав книгу, где его фамилия фигурирует лишь в качестве переводчика: «Теперь можно считать, что жизнь прожита не зря». Между тем именно эту фразу произнесла Наталья Романовна Гусева — доктор исторических наук, лауреат Международной премии имени Джавахарлала Неру, член Союза писателей России. Крупный индолог, она никогда не замыкалась в узких рамках монокультурных исследований и еще в 70?е годы XX века высказывала в своих работах глубокие и смелые обобщения — прежде всего о культурных взаимодействиях индоариев и праславян. И вот в ее переводе в 2001 году (впервые на русском языке) вышла книга, которая уже более века считается одним из первоисточников полярной концепции происхождения человечества — «Арктическая родина в Ведах». Ее автор, Бал Гангадхар Тилак (1856–1920), был не только ученым и общественным деятелем, боровшимся за независимость Индии, но и представителем сословия брахманов — то есть знал изнутри традиционную культуру индуизма. Он стал ученым и в европейском смысле слова (бакалавром филологических наук), однако при изучении Вед и более поздней ведийской литературы имел возможность получить объяснение непонятных образов и слов непосредственно от учителей из среды брахманов. Это придает особую ценность работам Тилака в сравнении с трудами многих европейских ученых.
Надо сказать, что Веды, с их архаичным языком и сжатой формой изложения (там просто опущены слова, в которых не нуждались искушенные слушатели ведийских гимнов тысячи лет назад) порой крайне «темны» для современного человека. В отдельных случаях ученые даже имена богов отождествляют, исходя из контекста: те же самые слова могли в другом случае быть обычными существительными или прилагательными. Западная академическая наука за последние два века накопила солидный опыт интерпретации ведийских текстов (прежде всего на этом опыте основано прекрасное, доныне не всеми оцененное по достоинству издание на русском языке полного текста «Ригведы», осуществленное в последние годы Т. Я. Елизаренковой). Но каждый, кто соприкасался с живой жизнью конфессий, знает, как сильно может отличаться эта жизнь от ее академической фиксации. Все это заставляет внимательнее присмотреться к выводам, сделанным Б. Г. Тилаком, даже если они в чем-то противоречат общепринятым в европейской науке положениям. Впрочем, чаще всего речь тут идет просто об иной акцентировке, о неожиданном истолковании частных понятий и образов. Однако в итоге складывается принципиально другая классификация этих образов, другая методология исследования.
Тилак снабдил название своей книги, вышедшей в 1903 году, важным подзаголовком: «Новый ключ к интерпретации ведийских текстов и легенд». Тем не менее, беря за основу индуистские источники, он обращается в книге и к свидетельствам других традиций: к иранской «Авесте», к мифологии греков, римлян, славян, германцев, балтов, кельтов, открывая в этих источниках новый для европейца смысл. Ведь индийские ученые и комментаторы Вед воспринимают священные тексты своей религии согласно традиционным предписаниям, в отличие от большинства западных переводчиков и комментаторов, начавших знакомиться с Ведами практически лишь к XIX веку и выбиравших из множества синонимических значений древних слов те, что были ближе к их пониманию. Тилак указывает на множество таких расхождений и ведет спор с западными специалистами, неизменно подчеркивая свое глубокое уважение к их стараниям и заслугам.
