Идеальный любовник - Хенли Вирджиния (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
Эмма тяжело вздохнула и позвонила горничной. Джейн появилась в сопровождении миссис Бладжет, и Эмме пришлось спрятать свое раздражение. Какое бы платье она ни выбрала для праздничного обеда, оно не понравится гувернантке, и та заставит ее надеть что-нибудь другое. Плечи девушки опустились. Разве это имеет значение? Все ее атласные платья пастельных тонов похожи как две капли воды.
На обеде присутствовали ее дядя Джон, граф Сэндвичский, и его сын Джек. Весь вечер Эмме казалось, что отец, брат, дядя и племянник знают секрет, о котором ей не известно. Позже, когда Джек Реймонд проводил ее в оранжерею, она узнала тайну. Джек просил ее руки.
Эмма так удивилась, что потеряла дар речи. Джек был ближе всех с ее отцом, их взаимное восхищение бросалось в глаза. Ей не хотелось выходить замуж за Джека, потому что она знала: ей никогда не полюбить его. Но был ли у нее выбор? Никто больше не просил ее руки, и никто не собирался этого делать. При мысли, что ей придется провести всю свою жизнь старой девой в этом уродливом мавзолее, у нее леденела кровь.
Если принять предложение Джека, то она хотя бы сможет избавиться от железной пяты своего отца, а Ирма Бладжет отправится портить жизнь еще какой-нибудь несчастной. Конечно, можно раз и навсегда отказать Джеку. Но при мысли, что она бросит вызов отцу, девушка побледнела. Сравнив Джека с отцом, она сочла его наименьшим из двух зол.
Эмма отчаянно хотела, чтобы кто-нибудь любил ее и нуждался в ее любви. И ей показалось, что дети смогут помочь ей в этом. Она станет обожать своих детей и будет самой лучшей матерью на свете. “Ничто на свете не заставит меня бросить моего ребенка”, — поклялась она.
Решение, которое ей следовало принять, оказалось очень непростым, и Эмма решила спросить совета у своего единственного союзника, брата Джона. Джеку Реймонду придется поостудить свой пыл в оранжерее, пока Эмма вернется с ответом.
— Джек попросил меня стать его женой, — быстро сказала она, сознавая, что их в любую минуту могут прервать.
— А я давно этого ждал, — ответил Джон.
— Тогда почему же ты не предупредил меня? — спросила она.
— Эм, я думал, ты знаешь. Он много лет вьется вокруг тебя, это не могло быть полной неожиданностью.
— Мне кажется, я знала, но мне не хотелось думать об этом.
Джон отлично понял ее мысль. Много лучше оставить некоторые мысли непотревоженными в глубине сознания. Проблема в том, что иногда вы погружаете шест в мрачные глубины, и все ваши мысли всплывают.
— Ты приняла его предложение?
— Пока нет, он ждет в оранжерее, — смущенно сказала Эмма.
— В этом случае ты сама должна принять решение, Эм.
— Ну что ж, если я приму предложение Джека, то избавлюсь от власти отца, но, с другой стороны, я его не люблю и боюсь, что никогда не полюблю.
— Решай сама, Эм, — повторил брат.
— Неужели? — печально спросила девушка. — Я думала, что все решает отец, а у меня нет смелости противостоять ему.
Джон ужаснулся про себя. Куда делась та смелая девчонка, сбросившая свой парик в море? В детстве сестра всегда была вдвое храбрее его, хотя и на три года моложе. Миллион раз он желал, чтобы ему хватило храбрости противостоять отцу в ту ночь, когда убили Джозефа О'Тула. Он думал, что ему следовало встать рядом с Шоном О'Тулом и опровергнуть ту ложь, что состряпали его родственники.
Джон восхищался Шоном, хотел во всем походить на него, но при первом же испытании с треском провалился. Джон презирал собственную трусость. Он не был уверен в том, кто именно убил Джозефа — его отец или Джек сделал работу за него, — но это точно либо тот, либо другой. Из всех обвинений, что прокричал Шон в ту ночь, Джон понял, что слабость его матери стала причиной убийства. Он было подумал, что и она мертва тоже. Но мозг оттолкнул эту мысль. Ему хотелось считать, что она свободна и живет в Ирландии. Джон радовался, что ей удалось сбежать от их развратного отца.
Первые годы после исчезновения матери Уильям Монтегью пытался сделать из него офицера то на одном корабле Адмиралтейства, то на другом. Джон каждый божий день страдал от морской болезни. Потом свершилось чудо — Монтегью передумал и усадил сына за конторский стол, переведя Джека с должности чиновника на должность офицера флота.
Джон теперь отлично справлялся с работой, но ему все равно приходилось лизать башмаки отцу, потому что тот занимал большой пост в Адмиралтействе. Господь всемогущий, как же он его ненавидел! Джон вгляделся в бледное личико Эммы, все еще надеясь, что она решится бросить вызов отцу и велит Джеку Реймонду отправляться ко всем чертям.
— Что ж, я полагаю, что не могу больше откладывать, — со спокойной покорностью заявила Эмма. Потом лицо ее просветлело. — В качестве свадебного подарка я попрошу уволить Ирму Бладжет.
Шон О'Тул проплыл от Вулвича до Гринвича, потом выбрался на берег Темзы. Оттуда он прошел пять миль до Лондона. Никогда в жизни он не испытывал такой эйфории. Мысли о еде, ванне и женщине подгоняли его в дороге. Впервые за долгое время он подумал о чем-то, кроме мести. Он не испортит себе удовольствия спешкой. Он станет есть медленно, наслаждаясь каждым куском. Он выкупается, не торопясь, тщательно намыливаясь, растираясь губкой и отмокая. И никогда больше он не возьмет женщину в спешке.
О'Тул пробирался по улицам той части города, где игорные дома соседствуют с дорогими борделями. Свой плащ он снял с первого же прохожего. Когда владелец обернулся, протестуя, ему хватило одного взгляда на вора, чтобы больше не открывать рта.
Шон завернулся в черный плащ, скрывший множество грехов, и пошел по Сент-Джеймс-стрит. Опытным глазом он выбирал свои жертвы среди богатых и пьяных, а таковыми в этот час были почти все на улицах Мэйфера.
Три кошелька с золотыми монетами достались ему без труда. Один взгляд на бородатую и косматую фигуру в черном плаще лишал жертвы дара речи.
Направляясь в менее фешенебельную часть города, Шон улыбался про себя. Ему удалось убежать и набить карманы золотом, никого не убив. Удача улыбнулась ему. Да поможет Сатана его врагам.
Шон О'Тул вошел в “Георг и стервятник” со стороны причала Доминиканцев и сел за стол спиной к стене, лицом к двери. Запахи еды и эля так остро ударили ему в нос, что рот наполнился слюной от предвкушения. Он заказал кусок мяса, пирог с почками и устрицами и пинту коричневого эля, чтобы все это запить.
Когда служанка поставила перед ним дымящееся блюдо, он долго смотрел на него, любуясь золотистой корочкой, выступающим сквозь надрезы наверху соком и паром, клубящимся в воздухе, вырывающимся из горячих глубин. Потом он нагнулся, чтобы вдохнуть аромат. Его глаза потемнели от ожидания, каким блюдо окажется на вкус, потом он поднес первый кусок ко рту, прикрыв глаза от блаженства.
Шон наслаждался каждым куском, потом выпил эль и расплатился серебряным шестипенсовиком. Когда девушка принесла сдачу, она тут же заметила на столе золотой соверен. Монета сияла в свете свечей самым заманчивым образом. Наконец она смогла оторваться от нее и посмотреть в глаза владельца.
— Что я могу еще сделать для вас, милорд? — Милордом он не выглядел, но любой, кто столько тратит, заслуживает уважения.
— А что ты можешь сделать за соверен?
— Все что угодно, — ответила она, поглядывая на золотой кружок.
— Все что угодно? — мягко переспросил он.
Девушка озадаченно облизала губы и на мгновение задумалась. Мужчина казался опасным, но когда еще ей удастся заработать золотой соверен за одну ночь? Она утвердительно кивнула.
— Мне нужны отдельная комната на ночь и ванна. Кроме мыла и бритвы, мне понадобится рашпиль из конюшни.
Шон заплатил хозяину за комнату и пошел за служанкой наверх. Вместе с подручным из кабака она затащила в комнату лохань и, пока парень наливал горячую воду, отправилась за рашпилем.
Когда девушка вернулась, Шон О'Тул стоял посреди комнаты, все еще завернувшись в плащ.
— Как тебя зовут, милая?
— Лиззи, милорд.
