Decoctum - Коваль Роксолана Эдуардовна (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Они вышли на поле, окруженное смоляными скалами Горя.
— Нужно идти мимо скал к реке Слез, — указав в темноту, пояснил Дарнет. — Найти Проводника и переправится в его лодке на другой берег.
Ползущие по небу облака Забвения и Зависти вспыхнули огненными лентами. На вершине одной из самых высоких скал обозначился окутанный дымом силуэт.
— Взгляни! — указала на него Алеврелийя. — Это богиня бесплодия.
В земле начали образовываться круглые пасти, жадно пожирающие чёрные пески и черепа. Из открывшихся лазов вырастали седые старухи в лохмотьях. Все они – некогда обращенные в Виализоний несчастные. Все они – убитые Избавителем чудовища. И вот двое губителей стояли, окруженные полусотней жаждущих отомстить им мертвецов.
— Та-та-та-ти-ти-ти… Та-та-та-ти-ти-ти… — быстро проговаривали старухи, прижав к груди сжатые в кулачки крысиные лапы.
Медлить нельзя: старухи, завывшие на разные голоса, начали слепо выискивать своих губителей. Дарнет невольно сжал руку Алеврелийи, и та ответила ему слабой дрожью пальцев. Ещё чуть-чуть и бороться против стольких врагов у них не останется сил.
Дарнет размахивал факелом и отгонял от себя покойниц. Алеврелийя, ступавшая за ним, на миг угодила в его тень. Этого хватило, чтобы шарившие по земле руки обхватили её колени. Повиснув на рукаве Избавителя, она закричала и провалилась по пояс в яму. Дарнет ринулся за ней, едва сам не угодив в сыпучую воронку. Повалившись на бок, дрожал от напряжения и тяжести, вытягивая на себя облюбованную тварями добычу. Пришлось несколько раз ударить старуху ногой в висок, прежде чем она сорвалась в пропасть.
Алеврелийя подтянулась и вылезла из ямы. Прижавшись к Дарнету, теперь осторожнее обходила ловушки. Отбиваясь мечами и факелом, они достигли берега. Покойницы не последовали за ними, погружаясь обратно в свои срастающиеся лазы.
Алеврелийя повалилась на спину. Долго лежала на берегу Костей и всматривалась в поблескивавший водопад, в коем маялись души утопленников. Приподняв голову, она глянула на Дарнета, уткнувшегося в перемолотые в песок черепа. Коснулась его окровавленных, повисших сосульками волос.
— Чему ты улыбаешься? — удивленно спросила она.
— Тому, что могу видеть тебя.
Он непомерно долго был вдали от неё, но всегда знал, что две звезды в синеве её глаз – его путеводные светила.
Собравшись с силами, Дарнет помог девушке подняться. Неподалеку, на смоляных волнах покачивалась лодка. В ней стоял высокий Проводник в длинной накидке и сжимал пальцами скелета весло-меч, упершись его острием в днище. Из просторного капюшона на чужаков смотрели два светящихся пятна.
Осветив факелом эту грозную фигуру, Дарнет ступил в лодку и подал руку Алеврелийи. Рядом с Проводником живому находиться было неприятно. Долго не удавалось избавиться от гадкого ощущения, что лучи золотистых глаз ощупывали все внутренности.
Проводник колебался – брать людей в лодку или нет. Живое и мёртвое так тесно сплелось, что он не мог понять, кто это пожаловал. И всё же, качнув костяные чаши весов, опустил весло-меч в воду, и лодка поплыла в развилку скалистого лабиринта. Свет факела крадучись, будто так же ощупью, перебирался по агатовым глыбам. Теснил заползающих в щели змей с человеческими руками и лицами, что манили и одаривали улыбками.
— Олицетворение Соблазна, — глядя на них, пояснила Алеврелийя.
Желтоватый отсвет скользнул по лоснящейся каракатице, обвившей щупальцами острые камни. Облепившие её тело глаза часто моргали, а в петле длинного языка висел повешенный ребенок.
— Олицетворение Предательства.
Ящерицами расползались Обиды, скрывались в норах Страхи.
Дарнет подхватил под локоть обмякшую Алеврелийю. Когда понял, что она потеряла сознание, попытался привести её в чувство – молча потряс и похлопал по щекам. Сказать ничего не мог: Проводник наложил на него печать молчания. Странная тишина…
Только плеск чёрных слез от размеренных, неторопливых движений веслом.
Лодка проплывала под узкими каменными арками, огибала острые клыки камней и долго петляла в облюбованном чудищами лабиринте. Похоже, Проводник не мог определиться, к какому берегу пристать. Наконец, из мрака проступил обломок суши с тонкими деревьями. Снова из-за гор показался багряный глаз светила, обрисовался маленький дом из черепов и силуэт женщины, окруженной дымящимися чашами.
Нос лодки мягко уткнулся в костяной берег. Дарнет поднял Алеврелийю на руки и ступил на сушу, нерешительно двинувшись к дому. Остановившись в нескольких шагах от сидевшей в паутине дыма незнакомки, не успел ничего сказать. Женщина, лаская причудливые завитки воздуха, опередила его:
— Ты ищешь decoctum? Нет, ты ищешь свою смерть.
Дарнет стиснул зубы и промолчал, с трудом удерживая Алеврелийю. Женщина плавно повернулась к нему и подняла голову. На узком бледном лице вспыхнули огромные незрячие глаза. Это… существо знало о нем всё.
— Я могу помочь, но потребую с вас обоих плату.
— Что ты хочешь за наше спасение?
— Жертвенность, — насмешливо проговорила незнакомка. — С недавних пор вы так гордитесь своим взаимным чувством! Я хочу сорвать плод этой любви, чтобы он созрел в моём мире. Чтобы взирал на всё глазами жертвенности и влюбленности. Чтобы не было больше разницы между мёртвым и живым.
— Ты безумна… — прошептал Дарнет и опустился на колено, осторожно опустив Алеврелийю на костяной песок.
— Я безумная и жестокая богиня бесплодия!
— Запертая в обители мёртвых, одинокая от рождения до смерти, завистливая и никем не любимая, но жаждущая любви женщина. Вот кого я вижу перед собой.
— Это цена твоей многолетней любви. Цена, которую ты не готов заплатить, потому что боишься не простить себе такой платы.
Оттолкнувшись от дыма, богиня поднялась, оказавшись невысокой, худенькой и безликой. Перешагнув через чаши, плавно развернулась и собралась уйти. Дарнет, посмотрев на Алеврелийю, обреченно вздохнул и попросил богиню остановиться. Та задержалась и довольно улыбнулась, когда он кивнул и дал понять, что готов заплатить за их спасение.
Богиня взмахнула рукой. Алеврелийя стала невесомой, проплыла по воздуху и плавно опустилась в очерченный чашами круг. Чаши вспыхнули фиолетовыми лоскутами пламени. Нити дыма окутали тело и построили над ним подвижный купол. Богиня указала на дом и, взяв одну из чаш, направилась к проему.
— Когда для тебя наступит завтра, ты уже будешь здоров. На закате я возьму с вас плату, а после провожу в мир живых.
Они вошли в маленькую комнату с горящими по углам чашами. Дарнет опустился на висевшее над полом облако. Дым змеями обвил руки и ноги, выпивая боль и усталость. Переставав что-либо чувствовать, он погружался в сладкую полудрему. Последнее, что видел – это бледное лицо, обрамленное серыми волосами, и огромные слепые глаза.
Он не хотел, чтобы для него настало завтра.
Но оно настало.
Прозрачная птица кружила над островом, пронзенная лучами осколка-светила. В центре выложенного из чаш круга стремительно прорастала кровавая трава и ползла по обнаженным телам, борющимся за право обладания друг другом. Мужчина с гривой светлых волос и хрупкая большеглазая женщина – такие разные, так ненавидящие друг друга, сплелись в приступе ярости и удовольствия.
Боль и торжество.
Тоска и злорадство.
Вина и раскаяние.
Каждый хотел быть победителем и каждый хотел быть побежденным.
Сидевшая же во тьме костяного дома девушка чувствовала одну горечь.
Жертвенность?
Эту кровь от вонзившихся в ладони ногтей, эти ядовито-горькие слезы хотела получить кричавшая в жестоких объятьях богиня? Это презрение, ненависть и злость, рвущиеся из груди мужчины она жаждала, разглядев в адской смеси эликсир любви?
Облака вились всё быстрее, капли дождя били по камням, ледяной ветер овевал кожу. Нет ни победителей, ни побежденных – все победители, все побежденные.
Изогнувшаяся худенькая фигура впилась руками в траву и, слепо глядя в небо, смеялась и плакала, соединив мир живых и мёртвых.
