Дебютантка - Тессаро Кэтлин (полная версия книги TXT) 📗
Кейт поднялась по ступенькам на второй этаж дома: внизу располагалась стоматологическая клиника. Квартира Рейчел была очень просторной, и во всех комнатах беспорядочно громоздились книги, картины, всевозможные предметы антиквариата, приобретенные на многочисленных распродажах. В последний раз квартиру Рейчел отделывали еще в 1984 году, в таком виде она и оставалась до сих пор, как память о лучших годах ее с Полом брака. В столовой стены были выкрашены в ярко-красный цвет, а на кухне – в солнечно-оранжевый. Полы были везде устланы ковролином болотно-зеленого цвета, сморщившимся, выцветшим и потерявшим от времени форму. Когда-то супруги Деверо часто принимали гостей, их дом был открыт для всех, из-за щедро накрытых столов вставали лишь для того, чтобы потанцевать, и вечеринки порой продолжались до самого утра. Только за обеденным столом легко умещались двенадцать человек, но стульев хватало на всех: они выстроились в гостиной вдоль стены и по углам, всегда готовые прийти на помощь, чтобы новые гости не испытывали неудобств. После смерти Пола все так и оставалось здесь в неизменном виде. Но давно уже никто не кружился тут в танце и не садился за стол, чтобы насладиться за ужином знаменитым ростбифом, который Рейчел готовила по одной ей известному рецепту.
Кейт оставила сумку на полу в прихожей.
В столовой лежал на столе, дожидаясь ее, толстый белый конверт. Рейчел вышла из кухни навстречу, вытирая руки о фартук. В честь возвращения Кейт она варила куриный суп, в воздухе плыл аппетитный аромат крепкого бульона.
– Ну здравствуй! – заулыбалась она, обнимая племянницу. – Как все прошло? Надеюсь, вы с Джеком нашли общий язык?
– Да, он довольно милый.
– Вот и хорошо.
Кейт смотрела куда-то мимо нее, в столовую.
Рейчел обернулась, проследив за взглядом племянницы.
– Ах, да… – многозначительно пробормотала она.
Кейт вошла в столовую и взяла конверт.
Письмо было адресовано Кейт Альбион. Но почерк незнакомый, не его рука. Кейт и сама удивилась тому, какое противоречивое чувство испытала: одновременно и облегчение, и разочарование. Она страстно желала получить от него весточку и в то же время очень боялась этого.
Рейчел села на стул:
– Не хочешь сказать мне, от кого это?
Кейт покачала головой.
– Можно я посижу с тобой, пока ты читаешь?
– Лучше не надо.
– Послушай, что я скажу тебе, девочка: а ведь вскрывать конверт вовсе не обязательно.
Кейт промолчала.
Нахмурившись, Рейчел провела ладонью по скатерти, расправляя складки. Она не привыкла к роли заботливой матери и не знала, как себя вести дальше.
– Не обижайся, солнышко, я ведь просто хочу тебе помочь.
– Да, я знаю.
– Неужели ты со мной не поделишься?
– Может быть, потом. – Кейт подняла голову. В глазах ее затаилась тревога. – Пожалуйста, тетя, не сердись.
Рейчел глубоко вздохнула и встала:
– Хорошо. С чем сделать суп: с рисом или с лапшой?
– Я бы хотела с лапшой.
– Договорились.
И Рейчел покорно направилась на кухню, закрыв за собой дверь.
Кейт опустилась на стул, повертела в руках конверт. Может, действительно не стоит его открывать? Она прекрасно представляла себе, какими могут оказаться последствия. Это уже бывало, и не раз: несколько простых и ласковых слов, и все ее добрые намерения и твердая решимость порвать с ним испарялись в одну минуту. Надо сказать себе раз и навсегда: к прошлому возврата нет. И все-таки Кейт волновалась, почти физически ощущала исходящую от конверта энергию. Его энергию. Он хочет ее. Зачем же еще ему понадобилось ее разыскивать? Ее самолюбие раздувалось, словно воздушный шарик. Так, значит, она для кого-то притягательна и желанна. И, кроме того, пока конверт не распечатан, она хозяйка положения.
Услышав, как громко заверещала пожарная сигнализация, Рейчел стремглав бросилась в столовую.
– Что случилось?
– Ой, прости! – Кейт отчаянно махала руками, разгоняя дым, поднимающийся от старой мраморной пепельницы, на которой, пожираемые пламенем, корчились остатки конверта. – Прости, пожалуйста! Это я виновата! Просто я… понимаешь… решила от него избавиться раз и навсегда.
Рейчел распахнула окна:
– Можно было просто выбросить, и делу конец.
– Да, конечно, но… понимаешь, я сама себе не доверяю!
Рейчел схватила стоявшую на камине прыскалку, из которой поливала комнатные растения, направила струю на пепельницу, и пламя погасло.
– Ну вот, – сказала она, – теперь уж точно ничего не прочитаешь.
Обе уставились на влажную, почерневшую кучку полусгоревшей бумаги.
– Да, – кивнула Кейт и впервые за этот день, сама себе удивляясь, рассмеялась. – Прости меня, дорогая тетушка. Просто я была уже на грани, чуть-чуть не сорвалась. Но я не хочу, чтобы ты за меня беспокоилась. И впредь причин для беспокойства не будет, обещаю.
Рейчел обняла племянницу:
– Если только ты мне дом не спалишь.
– Да уж.
Рейчел вытряхнула остатки письма в мусорное ведро, вымыла пепельницу.
Кейт поплелась за ней на кухню:
– Скажи, тетя, вот если бы ты нашла какое-нибудь старое платье или еще что-нибудь такое – сумочку, например, или туфельки, и тебе бы захотелось побольше об этом узнать… Куда бы ты пошла в первую очередь?
– Платье? – переспросила Рейчел, помешивая суп. – Какое платье?
– Мне случайно попалось в Девоншире, в местном антикварном магазине.
– Гм… отнесла бы в «Алфис-антик-маркет», там полно антиквариата. Или сходила бы в библиотеку Музея Виктории и Альберта. Что касается истории моды, у них самые большие фонды.
Кейт оперлась о крышку стола.
– Неплохая идея, – сказала она.
– Вообще-то, у меня там работает один знакомый, как раз в отделе моды. Он иногда участвует в аукционах. Давненько я его не видела, но попробую с ним связаться. – Рейчел наморщила лоб, словно пыталась что-то вспомнить. – Его вроде бы зовут Теодор. Да, точно. Не исключено, что он сможет тебе помочь. А ты что, решила тоже заняться коллекционированием?
Кейт пожала плечами:
– Да нет, просто любопытно.
– Странно, что ты ничего не нашла в Эндслей. Ты хоть знаешь, что домом владела одна из сестер Блайт?
– Да, кажется, Джек что-то об этом говорил, – небрежно ответила она.
– Надо же, две родные сестры, а такие разные – просто небо и земля, ну ничего общего!
– Правда?
Кейт с хрустом разгрызла кусочек морковки, оставшийся на разделочной доске. Ну до чего же вкусно!
– Старшая, Ирэн, любила заниматься благотворительностью, особенно во время войны, много помогала детям-беженцам. А вот младшая, Дайана, была совсем другая – сумасбродная, распущенная. От такой только и жди какой-нибудь беды.
– А как ты думаешь, что с ней стало?
– Лично я считаю, что Дайана попросту куда-нибудь сбежала.
– Почему?
Рейчел закатила глаза к потолку:
– А почему люди сбегают? Этого никто не знает. Мне хочется думать, что она сейчас совсем древняя, высохшая старушка, этакий божий одуванчик, и живет себе в домике-автоприцепе где-нибудь в Аризоне.
– Мало похоже на правду.
– Чего только в жизни не случается, дорогая моя.
Кейт улыбнулась. В глубине души она прекрасно понимала, почему некоторым людям порой приходится спасаться бегством. Трудно изменить собственную натуру, почти невозможно. Можно ли осуждать человека, если он решил сменить обстановку и начать жизнь с чистого листа?
Может быть, Рейчел и права: где-нибудь далеко, в богом забытом уголке земли, Дайане Блайт и впрямь удалось достичь невозможного – раз и навсегда отделаться от самой себя.
– Хочешь, прямо завтра утром позвоню Теодору? – предложила тетя.
– Было бы здорово.
– Не забудь сумку. Кстати, что там у тебя?
– Да ничего особенного. Так, разные мелочи, всего понемногу. Послушай, ты прости меня за то, что я тут чуть пожар не устроила, – сказала Кейт и поцеловала Рейчел в щеку. – Ладно, пойду разберу вещи.
