Новенькая на факультете боевых магов (СИ) - Каспари Александра (книги бесплатно читать без .txt, .fb2) 📗
«Твой непутёвый отец женился на моей единственной дочери только ради гражданства, – попыхивая трубкой, пеняла бабуля Вальенде – настоящая ла риорская матрона, державшая в страхе всю прислугу и добрую половину города, – а затем свёл её в могилу, чтобы жениться на вертихвостке из штаба. Если ты пойдёшь по его стопам, я лишу тебя наследства в пользу твоих никчёмных сводных братьев».
«Почему ты никогда меня не целуешь, Джед? – надувала губки Эффи. – Когда любят, всегда целуют. Неужели ты меня совсем-совсем не любишь?»
«Если ты и дальше будешь делать вид, будто мы для тебя никто, – пыхтел постаревший и обрюзгший отец, – я сделаю всё, чтобы после окончания академии тебя отправили в Аластурию в самое пекло».
И вишенкой на торте стало недавнее письмо от той самой сеньоры Вальенде: «Твоя бабка, увы, не вечна и, если ты ещё надеешься получить свою долю наследства, уважь её и познакомь, наконец, со своей невестой». Джед слишком хорошо знал бабулю Вальенде, чтобы прочесть ненаписанную ею строку: «Иначе я найду её сама и только попробуй сорвать помолвку!»
Нет, дело вовсе не в наследстве. К старушке Вальенде, несмотря на её крутой нрав и прочие недостатки, Джед питал нечто вроде привязанности и её кончина безумно бы его огорчила. Он был готов простить её ворчание без всяких «если» и уж тем более отправиться туда, где желал видеть непокорного сына отец. Спорт, казарма, военная форма, не вызывающие лишних вопросов приказы и чёткая цель составляли смысл его жизни. Чувствам, каким бы то ни было, в ней не оставалось места от слова «совсем». Если бы Джеда спросили, ненавидит ли он эльвов и гончих, он бы, не задумываясь, дал утвердительный ответ, потому что так принято, но на самом деле он испытывал к ним не больше чувств, чем к паукам или крысам. И гордился тем, что никто и ничто не способно вызвать у него ярких эмоций, а человеком, не выказывающим чувств и эмоций, очень трудно манипулировать.
Вот только одна совершенно невыносимая девчонка, сама о том не подозревая, постоянно вскрывала болезненные раны, напоминая о не самом радужном детстве и воскресая те чувства, о существовании которых он не желал бы и знать.
Часто, лёжа в душной спальне без сна, он наблюдал, как медленно ползёт лунный луч по разметавшимся по подушке золотистым волосам, освещает выглядывающее из-под простынки круглое плечо, очерчивает нежные изгибы девичьего тела, щекочет ногу ниже колена и, блеснув на мозолистой пятке, плывёт дальше по дощатому полу. Когда месяц пошёл на убыль и света перестало хватать на пятку, Джед передвинул свою кровать ближе к окну, уверяя себя, что делает это исключительно из-за любви к свежему воздуху, но по-прежнему не мог уснуть до тех пор, пока тело ненавистной новенькой не скроет темнота. Стоп. Он сказал «ненавистной»? Нет уж, если даже лютый враг не удостоился такой чести как «ненависть», то заносчивая девчонка без гражданства и подавно её недостойна. Он просто иногда немножко на неё злится – это допустимо, это не в счёт, беспокоиться не о чем.
А кстати, прозвище Одуванчик очень ей идёт. Цвет её волос напоминает то состояние вышеупомянутого цветка, когда из жёлтого он превращается в белый. И волосы наверняка у неё мягкие, как пух одуванчика. Но он, конечно же, проверять не станет.
Он видел, как парни по ней слюни пускают и среди них его лучшие друзья. Если она прибыла в Ла Риору за гражданством, то у неё неплохая как для девчонки выдержка, потому что желающих дать ей это гражданство немало (как оказалось, не одного Джеда родня мечтает поскорее женить и дождаться известия о предстоящем пополнении в молодом семействе перед тем, как посадить его главу на корабль, плывущий на Четвёртый Континент), а переборчивая новенькая ещё никому не отдала предпочтения.
Можно подумать, всё, что ей нужно – это учёба. Почти всё свободное время она уделяет практическим занятиям по огненной магии (правда, не особо успешно), одно за другим поглощает методические пособия по магии огня, до изнеможения занимается на спортплощадке и спит ночь напролёт как убитая. У неё неплохие показатели как для девчонки, хотя Джед совершенно не в курсе, какие для девчонок они в принципе должны быть и знать вообще не желает. Конечно, она уступает парням в силе и скорости, но при этом неплохо показывает себя в стихийном баскетболе. Он даже рискнул назначить её центровым защитником и ни разу не пожалел. А когда Пламфли подсунул ему бумажку, где чёрным по белому было напечатано, что он, Джед Фицрой, обязан отпускать кадета Фостер с тренировок по баскетболу с шести до половины восьмого ежедневно с целью подготовки к участию в конкурсе красоты, он не на шутку рассердился. И только когда ректор Косгроув дал понять, что от Фостер в этом дурацком конкурсе зависит репутация всего факультета, Джед был вынужден пойти на компромисс. Но уж когда ему представлялась возможность отыграться на ней по полной, она добровольно выкладывалась на все двести и при этом делала вид, будто его ненависть только её подзадоривает.
Стоп. Снова «ненависть»?
Нет же, это что-то другое. Лёгкая неприязнь, подозрительность, недоброжелательство и сомнение. Вполне понятное нежелание видеть в своей команде девчонку, наконец. Потому что из-за неё они могли сдать позиции и уступить «Фениксам», буквально наступающим на пятки. Пока этого не случилось, но радоваться рано. Джед на своём опыте знал, что женский пол чрезвычайно ненадёжен во всех отношениях. Он подвержен болезням, капризам, перепадам настроения и, что самое неприятное – чувствам, которые, подобно вирусам, способен насаждать другим. А там, где замешаны чувства, как известно, буйно расцветают манипуляции. Девчонки сразу секут, из кого можно начинать вить верёвки и делают это так умело, словно их учат этому с малых лет. А он не станет плясать под дудку какой-то девчонки. Он никогда не подстраивается. Не старается угодить. Не принимает во внимание их капризы.
Только новенькая почему-то не капризничает.
После того случая на занятии профессора Прингла она сменила тактику. Он и сам толком не понял, что именно произошло. Возможно, она попыталась применить какие-то женские штучки и… Ладно, он признаёт, что у неё даже что-то получилось, но ужасно коряво и он давно всё переборол и забыл. И всё же для надёжности поставил щиты и броню нарастил, чтобы ни одна её хитроумная уловка не просочилась внутрь.
Но почему-то каждый раз, лёжа в кровати без сна, он прокручивал тот инцидент в глубинах своей памяти и предусмотрительно не обещал больше так не делать, потому что не хотел давать слова, которого не сможет сдержать. И это ещё хуже, чем питать к новенькой чувства. Слишком много чести для какого-то одуванчика.
А ещё эта мозоль на пятке… Почему она её не вылечит? Можно подумать, мозоль причиняет дискомфорт не столько ей, сколько её командиру.
Почему именно её прислали к нему на континент? Он прекрасно знает, чего ждать и как вести себя с такими, как Эффи, Иона и Бонни. Даже Эффи, которая всколыхнула в душе нечто похожее на влюблённость и официально считалась его девушкой целых три недели, не вызывала столько мыслей, как эта странная новенькая.
Что же ей нужно на самом деле?
Он не успокоится, пока это не выяснит.
Когда луч соскользнул с острой коленки и отправился гулять дальше, новенькая пошевелилась. Джед прикрыл веки и продолжал наблюдать из-под опущенных ресниц. В конце января ночи были особенно душными и Фостер, не ожидая подвоха, почти не укрывалась. Да она вообще проявляла исключительную беспечность! Парням надоело строить из себя джентльменов и задвижку в душевой часто ломали. Джед собственноручно чинил её пару раз и стабильно дважды в неделю напоминал о том сержанту Ортеге. Новенькой же на отсутствие задвижки было абсолютно начхать. Она приноровилась ходить в душевую к подружкам на военмед или принимала душ вместе со всеми. Говорят, она никогда при этом не снимала белья, и каждому, от кого Джед это слышал, прилетал нехилый удар правой, но сам Джед всякий раз перед тем, как туда войти, предпочитал убедиться, что новенькой там нет и это ужасно его раздражало.
