Мелодия Бесконечности. Симфония чувств - первый аккорд (СИ) - Голинченко Екатерина Андреевна "Маргарита Андреева"
- А ты не согласна? - улыбнулся он, не отпуская её руки, - А тебя лучше не злить, да, красавица?
- Разве могла я после этого оставить тебя? Твои слова придали мне смелости, - Мей рывком высвободила свою руку, отсев на расстоянии от него, вжавшись в спинку лавки, подтянув ноги к животу и обхватив их руками, - Марк, прости меня. Я не заслужила такой твоей заботы... Я не достойна такого мужчины - сегодня я четко это поняла. Мне было бы проще отдать свою жизнь за тебя, чем позорить тебя связью с такой ... Забудь всё, что я тебе говорила - я больше никогда не побеспокою тебя. Кто я и кто ты... - голос её понизился до шепота, - Я - грязь... Она была права... Права... Я не заслужила тебя...
- Кто я? Интересный вопрос, - юноша поднял голову, глядя на плывущие в небе облака и, начинающие появляться, первые вечерние звезды, - Бывший вор и убийца... Я научился драться, чтобы не быть битым, я научился воровать, чтобы не умереть с голоду... Я не боюсь ни черта, ни Бога - отбоялся уже своё, и запачкаться я тоже не боюсь. Я видел столько грязи и дерьма, и ты совершенно точно не подходишь под это определение, ты - сильна и прекрасна, просто ты заблудилась, но смогла изменить свою жизнь. Она - это Лаура, да? Она и тебя достала? И ты ей поверила?! Наше прошлое может быть тягостным и болезненным, но я спрашиваю тебя, Сакурада Мей - позволишь ли ты своему прошлому разрушить твоё будущее, или мы рискнем отринуть его и начать сегодня с чистого листа писать наше совместное завтра? Чтобы бесстрашно глядеть вперед, мы сначала должны набраться смелости посмотреть в глаза всем призракам своего прошлого. Если нам свыше дан шанс начать жизнь заново - глупо будет не воспользоваться им, как считаешь? - он поднялся со своего места, присев перед ней на корточки, - Чтобы увидеть радугу, говорят, нужно пережить ливень, и даже после самой темной ночи наступает рассвет. И мы не одиноки в этом мире. Ты не одинока... Лаура не сказала тебе главного - что только мысли о тебе не дали ей власти надо мной, не позволив ей погубить меня.
- Что бы ты ни говорил, я поверю каждому твоему слову - потому, что это говоришь ты. Пусть ты теперь прогонишь меня - ты в праве так поступить, - она дрожала в его руках, прижимаясь к его груди, под гладкой кожей цвета слоновой кости чувствуя крепкие мышцы, и объятия рук его были крепкими, какими и должны быть объятия сильного мужчины, на которого всегда можно положиться, - Но, клянусь тебе - с того дня, как я увидела тебя, мне претит сама мысль о том, чтобы меня касался другой мужчина кроме тебя.
- Даже когда плачешь, ты красива, - девушка, и правда, выглядела сейчас удивительно: густые черные волосы в растрепанной прическе контрастировали с её белой кожей, настолько тонкой, что казалось, сквозь неё просвечивают мельчайшие капилляры, от чего создавался эффект мрамора - и вся она походила на ожившую прекрасную статую, - Потому что, женщина, которая влюблена - прекрасна. Я не встречал ещё такой, как ты - одновременно такой сильной и такой хрупкой, такой гордой и такой уязвимой. Пока я жив, ни один мужчина не коснется тебя, если ты этого не захочешь, - и он не находил объяснения тому, чем же она так притягивала его, заполняя собой все мысли и проникая под самую кожу и в глубины нервных окончаний, - И хоть будущее наше ещё не ясно, но с любовью в душе мы можем сделать его лучше.
- Я закрываю глаза и слышу ту музыку, что звучит по всей земле, - Мей самозабвенно улыбнулась, мечтательно закрыв глаза, - Она слышится повсюду и переполняет меня - прекрасная и бесконечная, как сама вечность.
- Эта мелодия называется "Мелодией бесконечности", и она звучит тогда, когда два сердца бьются в унисон - как объяснила мне в своё время одна девушка, которую и ты хорошо знаешь, которая показала мне, что я могу не только разрушать, но и созидать. И вот так гораздо лучше - ты намного красивее, когда улыбаешься, - Марк тоже улыбнулся и легко потрепал её челку, - И мы вместе пройдем этот путь длинною в жизнь, если ты вдруг устанешь, просто скажи мне, моих сил хватит на двоих, - она открыла глаза и встретила взгляд его серых глаз, и его губы коснулись её горячих губ, и он забыл себя, задаваясь единственным вопросом - возможно ли, чтобы губы человеческие были столь сладки? - Поехали домой? В таком виде, в котором мы сейчас, мы можем продолжить наше свидание только дома, - предложил он, не отрывая от неё взгляда, и она расплылась в счастливой улыбке, - Интересно, а цветочные магазины ещё работают?
- Знаешь, вид у тебя был, и правда, пижонский, - она осмотрела его с ног до головы смешливым взглядом.
- Ты так думаешь? - хмыкнул парень, - Моя внешность - инструмент, которым я зарабатываю на жизнь как модель. Ты понимаешь меня? В работе хостес внешность тоже важна. К тому же - это, своего рода, уважение к окружающим людям, чтобы им было приятно смотреть, а может быть, это - просто компенсация за годы лишений, когда теперь я могу позволить себе лучшее. Как актер, я научился подавать себя, даже научился улыбаться, но и это была только игра на публику. А рядом с тобой я могу быть настоящим - и не важно, радуюсь я или грущу, злюсь или тоскую - я буду тебе небезразличен. И ты мне небезразлична, и мы можем делиться друг с другом любым душевным состоянием.
- Ну, разумеется, - тотчас же подтвердила она, потом подняла голову, привлеченная громкими звуками, и дернула его за рукав. заставляя посмотреть наверх, где небо расцветало яркими огнями, - Ой! Смотри, Марк - смотри же: это фейерверк! В центре парка устроили фейерверк. В детстве меня родители всегда брали с собой на праздники, мама помогала мне надеть красивое кимоно и сделать сложную прическу, а папа водил нас в парк аттракционов и покупал сладости.
- Вот видишь, как тебе повезло, что у тебя есть такие воспоминания - храни их всегда в своём сердце, - улыбнулся он, обнимая девушку, - Я многое бы отдал хоть за часть таких воспоминаний, - он вдруг запнулся, и глаза его стали влажными: в конце концов, он - только восемнадцатилетний мальчишка, семнадцать из которых он прожил не зная своей семьи и своих корней,- Я никогда не любил ни парки, ни праздники, особенно свой день рождения - в такие моменты особенно остро ощущаешь своё одиночество, когда все вокруг веселятся и радуются жизни в семейном кругу. И всё время спрашивал себя - кто я, где моя семья?
- Я всегда поддержу тебя, - Мей провела ладонью по его щеке, - Я не знаю, есть ли Бог на самом деле, но мы вместе попытаемся отыскать его.
Дорогой домой, устроившись на заднем сидении такси, Мей беззастенчиво положила голову на колени Марка - кажется, это становилось уже её фирменным приемом. Впрочем, он не стал возражать, лишь аккуратно поправив выбившуюся прядь её волос. Хотел ли он пойти дальше? Бессмысленно было бы лгать самому себе - его влекло к ней, и сопротивляться этому влечению было всё сложнее, и это вызывало страх. Страх, что он не оправдает тот образ идола, что она создала для себя. Вдруг более близкое знакомство с оригиналом заставит её разочароваться? Хотелось ли ему ощутить шелковистость её волос, почувствовать бархатистость её кожи, увидеть улыбку на её точеном лице и блеск в её глазах? Хотел ли он её? Да, черт побери! Кому он врет! И больше всего боялся не оправдать её надежд. Пережив насилие в детстве, мысли об интимных вопросах вызывали в нем целую бурю противоречий, точно на нем было выжжено несмываемое грязное клеймо. Сможет ли он стать счастливым? Сможет ли сделать счастливой её?
