Бездна обещаний - Бергер Номи (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
Несмотря на резкий и даже бесцеремонный тон Клодии, было видно, как она страдает; боль пронизывала все ее существо, жгло изнутри, мучила бессмысленными приступами отчаяния.
— Так что, как видишь, дорогая, — пытаясь прекратить эту муку, подытожила Клодия, — я ничего не имею против Майкла Истбоурна, за исключением компании, которую он себе выбрал.
С этими словами Клодия вышла из столовой.
Рассказ жены поразил Эрика, и куда больше, чем Кирстен. Прожить с человеком почти полжизни и не узнать о нем самого главного. Невероятно!
Он был просто ошеломлен. Получается, что у Клодии все-таки была личная тайна — детское разочарование в обожаемом дяде. Фурия в аду ничто (теперь Эрик был с этим согласен) в сравнении с брошенной женщиной. И не важно, девочка это или зрелая леди. Без сомнения, откровения Клодии во многом объясняли ее одержимость Уинфордом — во многом, но далеко не во всем.
Откинувшись на стуле, Эрик потер указательным пальцем подбородок: явный признак того, что в его изобретательной голове зародилась какая-то идея.
— Ну, так что, ты хочешь познакомиться с Майклом, а? — обратился он к Кирстен.
Все еще под впечатлением от рассказа Клодии, та смогла ответить лишь неопределенным, рассеянным кивком.
— Дай мне об этом подумать. Я хотел бы кое-что подготовить. — Заговорщически понизив голос, Эрик прошептал: — Ты мне веришь?
— Абсолютно, — так же шепотом ответила Кирстен.
— Умница. С твоей стороны это более чем благоразумно.
Вторую чашку чая они выпили наедине. Поскольку Клодия так и не возвращалась, Кирстен решила пойти поискать ее. Тихонько постучавшись в дверь Клодии и отворив ее, Кирстен нашла пожилую леди растянувшейся на бледно-голубом бархатном диване, с обмотанной полотенцем головой.
— Опять мигрень? — поинтересовалась Кирстен.
Клодия слегка повернула голову и открыла глаза.
— Думаю, это ненадолго, — произнесла она со слабой улыбкой. — Не волнуйся, дорогая, до последнего акта «Камиллы» еще далеко, сейчас все пройдет.
Клодия подвинулась, освободив часть дивана и жестом пригласила Кирстен сесть рядом с собой.
— Вы уверены? Не лучше ли вам постараться уснуть?
— Я в порядке. Ты же знаешь, что я всегда чувствую себя гораздо лучше, когда ты рядом.
Кирстен колебалась еще какое-то мгновение, но наконец подсела к Клодии и с любопытством оглядела шикарно обставленные апартаменты. Стены здесь были оклеены бледно-голубыми тиснеными обоями, под цвет им была и обстановка, что напомнило Кирстен морской пейзаж, спокойный и величественный — прекрасное лекарство от мирской суеты.
— Почему у вас с Эриком отдельные спальни? — задала Кирстен вопрос, все прошедшие месяцы вертевшийся у нее на языке.
Ответ Клодии прозвучал на удивление прозаично:
— Большинство супружеских пар поступают так спустя определенное количество лет.
— В самом деле? В этом есть что-то печальное.
— Не печальное, дорогая, реальное, не говоря уже о проклятой практичности.
— Я не хотела бы иметь раздельные спальни. Ведь спать раздельно все равно что и жить раздельно.
— Мы с Эриком совсем не живем раздельно.
— Но разве вам не кажется, что при этом вы что-то теряете?
— Ничуть.
— А мне бы казалось. И если в конце концов так случается у всех, какой тогда вообще смысл в женитьбе?
— О, существует масса очень веских причин, дорогая, но основная из них — товарищество.
Кирстен поморщилась:
— Благодарю покорно. Лично я выйду замуж только по страсти.
— А что будет, когда страсть пройдет?
— У меня она никогда не пройдет!
Клодия засмеялась наивности девушки. Сняв с головы полотенце, она медленно поднялась и села.
— Дорогая, какой же ты еще ребенок! — произнесла она, беря в руки лицо Кирстен.
Чувствуя нечто вроде обиды, Кирстен хотела отвернуться, но Клодия ласково погладила ее по голове. В этом жесте было что-то такое успокаивающее и гипнотическое, что Кирстен вдруг захотелось свернуться в клубочек и закрыть глаза.
— Мне хочется как-то успокоить вас, но я не знаю как, — пробормотала девушка.
— Довольно того, что ты пришла.
Кирстен глубоко вздохнула; на мгновение ей показалось, что она дома, и не Клодия, а Жанна гладит ее по голове.
— Тебе хорошо, дорогая? — Клодия убрала волосы с лица Кирстен и мягко поцеловала ее в лоб.
Кирстен кивнула в ответ.
— Я рада. — Она снова поцеловала разомлевшую девушку в лоб, а потом наградила целой серией поцелуйчиков в изящный носик. — Ты такая прекрасная девочка, — промурлыкала Клодия. — Прекрасная, прекрасная девочка.
Кирстен слегка пошевелилась. Поцелуи Клодии были подобны бабочкам, на мгновение садящимся на лицо и тут же взмывающим в небо. Игривые и дразнящие. Шепотливые, щекотливые и странно возбуждающие. Размягчающие, согревающие и подергивающие все внутри. Кирстен овладело чувство, которое она не могла сдержать и контролировать; казалось, оно поглотило всю ее волю. К ужасу девушки, желание росло, постепенно распространяясь по всему телу, подобно огню, бегущему по зажженному бикфордову шнуру. Ощущения были слишком знакомы. Это было то, что притягивало к острым углам и заставляло крепко сжимать скрещенные ноги; то, что время от времени вырывало из глубокого сна бешеным стуком как бы не своего сердца; то, что доводило до сумасшествия в поисках способов остановить мучительное желание.
Задыхаясь от переполнивших ее чувств, Кирстен едва слышно застонала и закрыла глаза.
Вскоре таблетки, принятые Клодией, оказали свое действие. Подарив девушке последний поцелуй в щеку, она обвила ее словно подушку руками и заснула. Кирстен потребовалось некоторое время, прежде чем бешеный пульс постепенно снизился и волны возбуждения, сотрясавшие тело, наконец успокоились. Но и после этого она дышала с трудом. Боясь разбудить Клодию, Кирстен заставила себя еще немного полежать с ней, а затем, мягко освободившись из объятий спящей женщины, на цыпочках вышла из комнаты.
Добравшись до своей спальни, Кирстен тихонько притворила дверь, прислонилась к ней спиной и, мучимая подозрениями, ощупала себя между ног. Краска стыда залила ей лицо, когда она обнаружила, что трусики ее насквозь промокли, влага просочилась даже через плотные шерстяные брюки.
— Леди, леди! — Эрик захлопал в ладоши, привлекая внимание дам.
Все трое спасались от пронизывающего февральского холода в гостиной Клодии, потягивая подогретое вино у пылающего камина.
— Ты выглядишь точно как та кошка из поговорки, только что сожравшая канарейку, — заметила Клодия, подставляя щеку для поцелуя. — Ну, давай же, дорогой, выкладывай, тебя так распирает от новостей, что пуговицы на жилете вот-вот разлетятся во все стороны.
— Мне сообщили из достоверных источников, что Управление имуществом собирается оттяпать у твоего дядюшки Найджела дорогой Уинфорд.
Клодия побледнела и едва не расплескала грог, ставя бокал на столик.
— Насколько я понимаю, они вконец разорились, а посему готовы продать обожаемое семейное гнездышко и превратить его в аттракцион для туристов. Знаете, типа платного входа, красных плюшевых канатов повсюду, залапанного пальцами фамильного серебра, кинокамер, снимающих каждый укромный уголок, и да…
— Дорогой, прекрати нести околесицу. — Клодия умела по-женски быстро улавливать скрытый смысл беседы. Вскочив на ноги, она схватила мужа за руки. — Эрик, Эрик, дорогой, а что бы ты ответил на предложение продать одну-две из твоих газет и купить дворец? Ты только подумай — мой собственный Уинфорд. О, Эрик, просто не могу в это поверить! Роксана просто с ума сойдет от злости, если я сделаю это. А Найджел? Ха-ха-ха! Боже мой, до чего же это будет замечательно!
— Чертовски заманчивая идея.
— Ты вправду так считаешь?
— Не удивляйся, милая, мысль и в самом деле изумительная. Вообще-то я давно подумывал о подобном приобретении, но все как-то не находил побудительных мотивов. Теперь они у меня есть.
