Жонкиль - Робинс Дениз (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗

Единственно, что она ему сказала, это о намерении почти сразу уехать из Риверс Корта и искать работу.

От удивления и испуга красивое молодое лицо Билли Оукли приняло почти комическое выражение.

— Уехать из Риверс Корта искать работу, чтобы прокормить себя? Но почему, моя дорогая, моя милая Килли? Надоели мотыльки и фауна?

— Я не могу объяснить, — сказала она. — Не спрашивай меня, Билли.

«Дороти и Фрэнк правы, — подумал Билли. — Произошло что-то очень странное. Какого черта Килли нужно уезжать и работать... и почему она так выглядит?»

Ему совсем не нравилось видеть ее такой бледной, такой спокойной, такой странной. Она всегда была веселой и живой. Он посмотрел на ее изменившееся лицо и почувствовал, что сердце у него как-то странно забилось.

— Килли, старушка, — сказал он, — мы всегда были друзьями. Ты не можешь довериться мне?

Она улыбнулась ему, но глаза ее оставались печальными.

— Нет, Билл. Извини. Не задавай мне вопросов.

— Ты действительно собираешься уехать навсегда?

— Да, собираюсь.

— Но, послушай, Килли, Чанктонбридж не сможет обойтись без тебя.

— О, обойдется.

— Но я не смогу.

Жонкиль попыталась рассмеяться. Но она уловила новое выражение в глазах юноши, новую нотку в голосе, которые заставили ее внезапно вспыхнуть и отвернуться. Нет, Билли не мог вдруг влюбиться в нее после стольких лет платонической дружбы! Они росли вместе, были одногодками. Она любила его, чистого, бодрого, занятного мальчика — отличного товарища. Бабушка и мистер Риверс поощряли их дружбу: Оукли имели деньги, знали всех в графстве, кого стоило знать.

Но Жонкиль всегда относилась к Билли только как к приятелю. Его тип красоты — светлые, почти золотистые волосы, голубые глаза и розовый, здоровый цвет лица — не привлекал ее. Она всегда думала, что он считает ее другом, и ничего больше. Однако сейчас в это холодное декабрьское утро он смотрел на нее глазами возмужалого человека, смотрел, как на женщину, женщину, за которой надо ухаживать и которую надо завоевывать.

— Не уезжай, Килли, — сказал он тихим, серьезным голосом. — Я не знаю, что тревожит тебя, старушка, и я не буду спрашивать, если ты не хочешь. Но что бы это ни было, мне невыносима мысль, что ты собираешься так неожиданно покинуть нас.

— Я должна уехать, — сказала она, не глядя на него.

— Я не могу себе представить выходные дни в Чанктонбридже, праздники — Рождество, Пасху, лето без тебя, старушка. Ты же знаешь, мы всегда были с тобой большими приятелями — все знают — Билли и Килли.

— О, да, — сказала она со смехом, который сразу же оборвался. — Я знаю это.

Он прозвал ее Килли, стал называть ее так вместо Жонкиль, много лет тому назад, когда был еще длинноногим школьником. Килли... потому что это рифмуется с Билли... Смешной мальчишка... но добрый, веселый, на него всегда можно положиться... добрый старый Билл!

— Килли, — сказал он, вдруг поймав ее руку и сжав ее в своих руках, — мне невыносима мысль, что ты так несчастна и что ты убегаешь куда-то. Ты мне всегда нравилась, но теперь... Послушай, старушка — ты не могла бы, остаться... не могла бы остаться ради меня, то есть, я имею в виду, чтобы мы с тобой обручились? Когда-нибудь у меня будут деньги, и я неплохо зарабатываю в компании, где я работаю со стариной Фрэнком. Мы могли бы даже пожениться в следующем году... то есть, если ты постараешься... проявишь интерес ко мне, Килли, дорогая.

Она стояла совершенно неподвижно — ее рука в его теплых, сильных пальцах. Несколько недель тому назад предложение Билли заставило бы ее трястись от хохота. Она дразнила бы его, подшучивала бы над ним. Но за последнее время произошло так много всего, что сделало ее мудрей. Она теперь замечала и уважала душевные волнения других людей. Глядя в голубые глаза Билли, она видела, что он серьезен и искренен в его новом пылком чувстве к ней, и она с пониманием слушала это запинающееся, мальчишеское объяснение в любви. Оно тронуло ее, хотя и не могло вызвать ответного чувства. Выйти замуж за Билли Оукли! Невозможно — даже если бы она была свободна. Боже! Какая разница между этим предложением и предложением Роланда Чартера! Одно от застенчивого, несведущего мальчика, влюбленного в первый раз, а другое от искушенного мужчины, «самого привлекательного мужчины в Лондоне». Сможет ли она когда-нибудь забыть это описание, данное Микки Поллингтон? Привлекательный... О, да... Роланд, с его худым, загорелым лицом и циничными, красивыми глазами... Роланд, с его ленивым голосом, подтрунивающим над ее смущением... Роланд, страстный, удивительный, целующий ее губы.

Но это все уже отошло в прошлое, а то, что она принимала за любовь, было просто желание. «Любовь мужчины... и жизнь мужчины идут раздельно».

— Килли, — услышала она взволнованный мальчишеский голос молодого Оукли. — Почему ты так смотришь? Почему? Кто сделал тебе больно? Килли, дорогая, я тебе совсем безразличен? Ты не можешь обещать мне выйти за меня замуж, остаться в Риверс Корте ради меня?

Мучительный вздох вырвался из ее груди. Бледное личико под прямой черной челкой выглядело застывшим и изможденным. Но она мягко заговорила с юношей.

— Билл, прости меня. Я не могу обещать тебе выйти за тебя замуж.

— Но почему, почему, Килли?

Она чуть не сказала: «Потому что я замужем, я уже замужем, я жена Роланда Чартера...» Но заколебалась: жена — однако не жена... Она больше не принадлежала Роланду. Она собиралась бороться за свою свободу. Зачем говорить Билли Оукли о ее роковой ошибке?

Билли же никак не хотел отступаться. Никогда до сих пор он не осознавал, как дорога ему Жонкиль Риверс, как он любит ее. Удержать ее в Чанктонбридже, получить согласие на обручение стало теперь единственным стремлением его молодой жизни.

Но на все его робкие объяснения в любви Жонкиль давала один и тот же ответ.

— Это невозможно, Билли, я не могу выйти за тебя замуж. Прости меня, не проси ничего объяснить. Я собираюсь уезжать одна, да, совершенно одна, я тебя уверяю.

Именно после этих слов она посмотрела через плечо Билли и увидела высокую темную фигуру мужчины, быстро идущего к ним по покрытой снегом аллее. Сердце чуть не выпрыгнуло у нее из груди. Она узнала эту фигуру, эту походку, она узнала бы их из тысяч других, Роланд!..

Билли заметил, как странно сжались ее губы, как напряглась вся ее стройная фигурка.

— В чем дело, старушка? — спросил он.

Она не ответила. Он проследил за ее взглядом, поворачивая свою светловолосую голову до тех пор, пока не увидел то, что видела она — высокого человека в синем пальто и мягкой серой шляпе, человека с худым, загорелым лицом. Билли никогда не встречался с ним, их семья обосновалась в Чанктонбридже полгода спустя после ухода Роланда Чартера из дома.

— Кто это, Килли? — прошептал он.

Роланд Чартер заговорил прежде, чем Жонкиль успела ответить. Он видел, что юноша крепко держит ее за руку, что-то в его позе выдавало в нем влюбленного, а не просто приятеля, и горячая, примитивная ревность пронзила Роланда до глубины души. Он забыл все, кроме того, что он любит Жонкиль, последовал за ней сюда по той простой причине, что не может жить без нее. Он быстро встал рядом с ней и нарочито по-свойски обнял ее за плечи.

— Разрешите представиться, — сказал он. — Я Роланд Чартер. Жонкиль — моя жена.

Глава 9

Заявление Роланда произвело большое впечатление. Билли Оукли был поражен, так поражен, что сначала мог только молча таращить глаза на незнакомца, который посмел представиться как муж Жонкиль Риверс.

Если бы это молчание затянулось дальше, Жонкиль расхохоталась бы. Она была на грани истерики. Когда рука Роланда легла ей на плечи, она вся напряглась. Но затем почувствовала себя безвольной, беспомощной, полностью отупевшей. Она не могла ясно мыслить, не могла понять, зачем Роланд приехал в Чанктонбридж и какое удовлетворение получил от того, что открыто сообщил о своей связи с ней.