Церкви и всадники - Галкова Ирина (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗

Примерно то же самое можно сказать и о коллегиальных церквах. Герцогиня Аньес Бургундская вместе с сыном (герцогом Пьером Гийомом) продолжает дело, начатое английской королевой Эммой Нормандской: достраивает коллегиальный храм Сент-Илер в Пуатье [227]. Это, пожалуй, самый известный храм Пуатье в ту эпоху – хранившиеся там мощи раннехристианского епископа Илария привлекали в город множество паломников. Анжуйский граф Жоффруа в 1062 г. основал коллегиальную церковь Сент-Круа в Лудене [228].

Светский сеньор мог взять на себя и перестройку собора, как это сделал герцог Аквитании Гийом V в 1018 г.; Адемар Шабаннский упоминает факт реконструкции собора в перечне строительных кампаний, предпринятых герцогом после пожара в Пуатье, в числе которых была и перестройка герцогского дворца [229].

Приходские церкви могли быть выстроены лицами менее значительными. Некий Эд из Монтиньи в середине XII в. обещает возвести каменную приходскую церковь, которая будет находиться в ведении монастыря [230]. В 1152 г. два родича благородного сословия выражают желание выстроить новую церковь, так как до существовавшей им было слишком далеко ходить [231]. В документах далеко не всегда указывается, что построенная церковь стала главным храмом прихода. Упоминаний о церквах без какой-либо конкретизации их статуса, основанных и перестроенных мирянами, особенно много в монастырских картуляриях. Их заказчики чаще всего – местные феодалы.

Кроме этого, владельцы замков строили замковые капеллы (молельни, домашние церкви). Происходило это, несомненно, гораздо чаще, чем можно судить по количеству повествующих об этом источников. Просто данный факт далеко не всегда фиксировался в документах (мы узнаем об этом только тогда, когда он по той или иной причине оказывался значимым для интересов какого-нибудь монастыря). Так, некой знатной даме из замка Шок аббатом близлежащего монастыря было выдано разрешение построить себе в замке капеллу [232]. Виконт Гетенок обещает монахам аббатства Редон после перестройки замка отдать часть его под приорат [233]. Замковые церкви довольно часто преобразовывались в приораты монастырей и соборов [234]. В ряде случаев это, видимо, являлось первым шагом по превращению замка в монастырь [235].

«Обращение» светских замков в монастыри было одной из форм особенно рьяного проявления мирского благочестия, достигшего пика в XII в. [236] Здесь, однако, нелишним будет упомянуть, что в то же время имела место и обратная тенденция – захват и профанация мирянами монастырей, превращение их в военные крепости, «озамкование» церквей. Это явление было особенно распространено на юге Франции, где на местных соборах неоднократно принимались положения о запрете на фортификацию церквей [237] (в 1123 г. такое решение вынесет и Латеранский собор [238]). Таким образом, строительные инициативы мирян в отношении храмов далеко не всегда носили благочестивый характер и нуждались в бдительном контроле церкви (вспомним здесь и об уже упоминавшихся случаях, когда миряне оставляли изначальное намерение или доводили его до конца только после угроз и понуканий прелатов).

Заказчики-миряне нередко проявляли инициативу в отношении не всего здания, но какой-то его части – например, скульптурного декора или витражей. О таких случаях нередко сообщают документы. Мирянин, перестроивший монастырь Древе, в грамоте уточняет границы своей инициативы: его заботами монастырская церковь была выстроена «до верхних окон» [239] – то есть возведение перекрытий и кровли взял на себя кто-то еще.

Для XI–XII вв. довольно обычна ситуация, когда заказчиком выступает не один человек, а несколько членов семьи. В этом отношении действия заказчика вписываются в парадигму поведения донатора: дар преподносился не столько от конкретного лица, сколько от семьи, рода. Даже если в дарственной указан только один донатор, остальные члены семьи подспудно выступали содарителями: вступив в наследство, они часто подтверждали или оспаривали дар, проявляя таким образом свою к нему причастность. Нередки упоминания об инициативах супружеских пар: так, виконт Туара Гофред и его жена Аденор вдвоем предпринимают строительство приората Бельну в 1047 г. [240]; Гуго де Лузиньян в 1025 г. строит молельню вместе со своей супругой Альдеардой [241]. Родители возводят храмы вместе с детьми: Эрберт, виконт Туара, в 1090-х гг. заканчивает строительство церкви Сен-Николя, начатое его отцом Эмери IV, погибшим до завершения строительства [242]. Графиня Аньес перестраивает церковь Сент-Илер в Пуатье вместе со своим сыном [243]. При этом тот факт, что Аньес и Пьер Гийом взялись за продолжение кампании, начатой до них королевой Англии Эммой Нормандской, возможно, был также определен родством их семей [244].

Некоторые примеры такого рода свидетельствуют о довольно активном участии женщин в церковном строительстве. Особенно много таких ситуаций отмечается для региона Пуату, где дамы традиционно принимали деятельное участие в жизни графства. По инициативе графини Аньес был выстроен упомянутый храм Сент-Илер и церковь аббатства О-Дам в Сенте [245] (который был ею основан и в котором она закончила свои дни монахиней); Алиенор Аквитанская упоминается как донатор и покровительница многих церквей и монастырей в регионе Пуату [246]; церковь Сен-Пьер в Эрво была построена виконтессой Альдеардой, дамой Туара [247]. Согласно хронике, написанной в аббатстве Майезе, строительством этого монастыря занимался вовсе не граф Гийом II (который в других документах называется его основателем [248]), а его супруга Эмма. Более того, строительство монастыря – мирное деяние, направленное на спасение душ подданных, – описывается в тексте как специфически женская забота, в отличие от строительства крепости и военной защиты земель, более присущих мужчине-воину [249].

Занимаясь строительством или перестройкой храма, светский заказчик часто заранее предполагал его местом будущего захоронения для себя и своих близких; с другой стороны, многие миряне проявляли деятельную заботу (в том числе и по реконструкции и поновлению декора) о тех церквах, где уже покоились члены их семей.

Незнатные миряне

О строительных инициативах мирян, не принадлежавших к нобилитету, источники сообщают довольно мало. В одной из грамот, упомянутых Р. Крозе, речь идет об основании церкви врачом-итальянцем, состоящим на службе у графа [250]. Однако данный случай выглядит скорее исключением, чем правилом (кроме того, нам мало что известно о фактическом статусе этого человека). В этом ситуация сильно отличается от XIII–XV вв., когда в строительстве и декорировании городских соборов существенно дает себя знать участие гильдий и ремесленных цехов [251]. Впрочем, люди неблагородных сословий все же могли влиять на перестройку церквей. В хартиях время от времени упоминается, что строительство велось при помощи прихожан – к ней прибегали как церковные, так и светские заказчики [252]. Простолюдины содействовали возведению не только приходских церквей – большие стройки, как возведение аббатств и соборов, также не обходились без их поддержки. Для сбора средств на реконструкцию епископы обращались к пастве в своих проповедях [253], реликвии церкви выставлялись на всенародное обозрение [254], иногда монахи и клирики обходили поселения со святынями церкви, побуждая людей жертвовать средства на храм; Гвиберт Ножанский рассказывает о таком сборе средств на ремонт Ланского собора, пострадавшего от пожара [255]. Известно об объединениях крестьян (rustici) в братства, создаваемые специально на время строительства церкви. Упоминания о таких братствах свидетельствуют, что их помощь в возведении храма могла быть довольно значительной. При строительстве аббатской церкви в Мориньи оно было создано усилиями аббата-проповедника [256]; братство простолюдинов помогало и в строительстве церкви Сент-Илер де Лож [257]. В последнем случае упоминаются денежные пожертвования его членов и оговаривается условие, согласно которому помогавшие строительству крестьяне должны быть похоронены при церкви. Все это, однако, говорит скорее о поддержке (в основном финансовой, а может быть, и физической – путем участия в каких-либо работах) уже начатой строительной кампании, чем о проявлении инициативы со стороны таких объединений. Время активности гильдий и цехов в церковном строительстве еще не пришло.