Возвращение на Трэдд-стрит - Уайт Карен (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
– Ты когда-нибудь отвечаешь на звонки, Мелани?
– Только по сотовому. Думаю, мне пора избавиться от стационарного телефона. Я уже сегодня разговаривала на эту тему.
– А как насчет телефонных сообщений в офисе? Ты когда-нибудь отвечаешь на них?
Я на мгновение задумалась.
– Если это потенциальный или реальный клиент, то всегда. Если он есть в моем списке тех, с кем я не хочу разговаривать, администратор знает, что такое сообщение принимать не стоит. Я хорошо выдрессировала Нэнси Флаэрти. – Нэнси обычно действовала согласно правилам, за исключением Джека. Я всегда получала его сообщения, хотела я их получать или нет.
Ребекка сделала глоток воды.
– Есть ли в твоем списке репортеры?
– В самом верху. Прямо под страховыми агентами и теми, кому нужен показ.
– Что ж, это многое объясняет. Одна из моих коллег, Сьюзи Дорф, пыталась заполучить тебя.
– Я никогда не разговариваю с журналистами, разве ты забыла? Я говорю с тобой только потому, что ты родственница.
Ребекка вновь выгнула бровь, и я со злорадством отметила, что морщинка на ее коже остается даже после того, как она ее опустила.
– Что ж, я рада, что пришла. Она готовит большой материал для воскресного выпуска газеты «Пост энд курьер». О мистере Вандерхорсте.
– Мистере Вандерхорсте? Моем мистере Вандерхорсте?
– О нем самом. Все, что ей нужно знать, – что ты решила сделать с домом. В завещании говорилось, что ты должна прожить в нем год, прежде чем сможешь его продать. Прошло уже больше года.
Я растерянно уставилась на нее. Как я могла забыть? С того самого момента, как я прочитала условия завещания мистера Вандерхорста, я считала дни, когда наконец я смогу снять с шеи эту обузу и избавиться от нее навсегда. Но где-то в процессе ремонта полов, замены сантехники и штукатурки на стенах, а также укрепления просевшего фундамента, это вылетело у меня из головы. Потому что среди этих дел, почти скрытых ежедневными заботами о деньгах и новых ремонтах, затаились мой прекрасный сад, ростомер маленького мальчика, нацарапанный на стене гостиной, умиротворяющий запах пчелиного воска и вздохи всех, кто жили и любили в этом доме и так и не смогли попрощаться с ним.
– Я пока не знаю. У меня было полно других забот. – Я погладила мой живот. – Мне не было острой необходимости продавать его через год. Да и вообще, я могу продать его в любой момент. Я еще не решила для себя.
Ребекка послала мне понимающий взгляд.
– Не знаю, Мелани. Если хочешь знать мое мнение, ты в нем увязла. Этот дом… он как ты. Странный и своеобразный, и, несмотря на возраст, все еще может хорошо выглядеть, если над ним потрудиться.
«Интересно, – задумалась я на мгновение, – осудят ли меня присяжные в составе двенадцати беременных женщин определенного возраста?» Пуччи подняла голову и посмотрела на меня, не слезая с моих колен. Ее круглые карие глаза были полны тревоги.
Я разжала кулаки.
– Это все, Ребекка? Я должна вернуться к работе.
Она встала и взяла на руки свою собачку.
– Почти. Я обязательно передам Сьюзи то, что ты мне сказала, на тот случай, если это понадобится ей для статьи.
– Давай, как угодно. Что-то еще? – Я встала и направилась к кухонной двери.
– Я видела сон.
Я тут же застыла на месте.
– О чем?
– Сон про колыбель. Вообще-то две колыбели. И там была женщина, но она стояла ко мне спиной. Не думаю, что это была ты… она была очень миниатюрной. Но у меня сложилось впечатление, что она на что-то злилась. Мне было интересно, вдруг ты знаешь, что все это значит.
Я глубоко вздохнула, чувствуя, как на костях натягивается моя кожа.
– Такое впечатление, что все прямо-таки помешались на колыбелях, – сказала я как можно беспечнее. – У нас на чердаке есть старая колыбелька Вандерхорстов, и, похоже, Джулия Маниго оставила мне еще одну в своем завещании.
Ребекка прищурилась и нахмурила брови. Ей это не шло, и я заметила, что, когда она заговорила, морщинки между ее бровями не разгладились полностью. Отлично.
– Интересно, – сказала она. – Я дам тебе знать, если увижу еще какие-нибудь сны.
– Обязательно, – сказала я, открывая входную дверь. Генерал Ли тявкнул, и я подобрала его, чтобы он попрощался со своей новой подружкой.
– Чем это пахнет? – неожиданно спросила Ребекка.
Я посмотрела на Генерала Ли, но его морда ничего не выражала.
– Я ничего не чувствую.
– Похоже на розы. Ты не чувствуешь? Пахнет очень сильно.
– Возможно, это тянет из сада – розы Луизы еще не отцвели.
Ребекка задумчиво посмотрела на меня.
– Говорят, что у некоторых людей гормоны беременности способны притупить или даже полностью погасить некоторые сверхъестественные способности. Возможно, именно поэтому ты ничего не чувствуешь.
– Может быть.
Я попрощалась и закрыла дверь. Поставив хныкающего Генерал Ли на пол, я, чтобы его взбодрить, легонько шлепнула пса, мол, не унывай, ты еще увидишь свою возлюбленную Пуччи, затем выпрямилась и глубоко вдохнула, но никакого запаха роз не ощутила.
Я медленно направилась в гостиную, где оставила свой ноутбук, а теперь и холодный кофе, и опустилась на стул. Я долго сидела там, слушая, как Нола играет на пианино, и все это время мне не давал покоя вопрос, правда ли, что, как сказала Ребекка, мое шестое чувство взяло себе отпуск на срок моей беременности. Я пыталась понять, рада я этому или нет. «Наверно, все-таки рада», – подумала я, закрыв глаза, и моей шеи коснулся холодный воздух.
Глава 8
Моя мать держала в одной, затянутой в перчатку, руке красный трикотажный балахон и такой же, но синий, в другой.
– Они будут красиво на тебе смотреться, Мелли. Думаю, тебе стоит их примерить.
– Это да. А когда они станут мне не нужны, я отдам их миссис Хулихан. Думаю, они ей подойдут.
Моя мать закрыла глаза, как будто пытаясь собраться с силами.
– Дорогая, просто примерь, и все. Взгляни. – Она приложила ко мне красный. – Видишь глубокий овальный вырез? Он подчеркнет твою зону декольте, притягивая взгляд вверх, а не к твоей талии. Можешь носить его просто так, с красивым ожерельем или даже с ярким шарфом.
Я смотрела на бескрайнее полотнище трикотажа, отлично видя, чего она хочет от меня, но все равно сопротивлялась мысли о том, что мой новый размер ближе к габаритам миссис Хулихан, нежели та одежда, что висела в моем платяном шкафу. И этот размер продолжал увеличиваться.
– И ты знаешь, как сильно ты нравишься Джеку в красном, – продолжила мать, и ее глаза блеснули.
– Я примерю синий, но ты можешь повесить красный.
– Ерунда, – заявила она. – Сейчас ты больше от него не залетишь, так что можешь без страха носить все, что угодно. – Держа оба балахона, она перешла к следующей стойке и начала перебирать вешалки. – Кстати, как поживает детектив Райли?
Я притворилась, будто изучаю ткань бюстгальтера для кормящих, чье хитроумное устройство я никак не могла понять.
– Не считая небольшой вмятины на лбу от моей летающей пуговицы, похоже, он здоров.
– То есть это было приятное свидание?
Я закатила глаза.
– Никакое это не свидание. Мы просто пошли пообедать и поговорить о расследовании. Затем он рассказал мне немного о своем детстве, а я ему – о своем, после чего он отвез меня домой. Он даже не поцеловал меня на прощание, так что определенно это было не свидание. Но откуда ты о нем узнала?
– От Амелии. Она убита горем из-за вас с Джеком, но не хочет вмешиваться. Кстати, у нее есть красивая мебель. Она только что поступила в магазин и идеально подойдет для детской. Амелия хочет, чтобы ты пришла посмотреть. Она пока ее не выставляла, потому что знает, что ее тотчас же купят.
– Мама, ты же знаешь, что я не люблю антикварную мебель. Вспомни, что случилось с кукольным домиком.
Наши взгляды встретились. Мы обе вспомнили старинный кукольный домик, который Амелия подарила Ноле, тот самый, который, как выяснилось позднее, вмещал целое семейство беспокойных призраков.
