Белогвардейщина - Шамбаров Валерий Евгеньевич (книги бесплатно читать без TXT) 📗
На Нижнем Амуре «диктатор» Тряпицын, когда против него развернулось наступление, приказал уничтожить всех, кто не пожелает с ним отступить, в первую очередь японцев. За несколько дней было истреблено почти все население Николаевска, а город предан огню. 22.05, когда подошли японские войска, они застали на месте Николаевска-на-Амуре лишь обгорелые стены нескольких каменных домов. Это послужило поводом для оккупации Японией Северного Сахалина и дальнейших акций против партизан. Впрочем, не желая распылять силы, оккупанты не углублялись в русскую территорию. Но все узловые пункты занимали своими гарнизонами. Интересно, что в 20-е годы советская история партии пыталась свалить ответственность за "николаевскую баню" на японцев, подтасовывая к "зверствам интервентов".
Между государственными образованиями Дальнего Востока отношения в это время устанавливались самые запутанные. Под влиянием каппелевцев началась постепенная демократизация семеновского режима. Да, в общем-то, атаман со своими подручными уже и не мог позволить себе прежних «художеств» — раньше он творил, что хотел, обретаясь в глубоком тылу, за спиной Колчака. А теперь противники давили на него со всех сторон, и приходилось считаться с подвластным населением. Тем не менее репутация Семенова была серьезно подмочена прошлыми выходками. Войцеховского положение в Чите не удовлетворяло, и он через своих представителей повел переговоры с владивостокским коалиционным правительством, считая его для каппелевцев более приемлемым. Переговоры получили огласку. И, поскольку в них участвовали и коммунисты, входившие в состав владивостокской власти, разразился скандал. В конце апреля Войцеховский вынужден был уйти с поста командующего. Армию принял ген. Вержбицкий.
А владивостокские коммунисты, когда японцы обрушились на партизан, попрятались, готовились бежать или уйти в подполье. Но потом увидели, что никто их уничтожать не собирается и что гнев оккупантов направлен только против «народармейцев». Тогда они как ни в чем не бывало продолжили деятельность в правительстве.
При руководящем участии П. М. Никифорова (председателя Дальневосточного крайкома РКП(б) и члена Дальбюро ЦК) летом здесь прошли всеобщие выборы в Народное собрание Дальнего Востока и расширена правительственная коалиция теперь она включала и буржуазию. Причем большевики во главе с Никифоровым считали это крупным успехом, шагом к созданию "национального противояпонского фронта". Признание Верхнеудинского правительства они считали для себя невозможным и повели летом переговоры с… Семеновым, который представлялся им более приемлемым партнером для коалиции, чем ДВР.
Ну а на ДВР сыпались неудачи. Из Приморья «народармейцев» выкинули японцы, две попытки выбить семеновцев и каппелевцев из Читы тоже кончились поражениями. Тогда ДВР сменила политику на «миролюбивую». Тряпицына, Лебедеву-Кияшко и других главных виновников приамурских бесчинств быстренько расстреляли и вступили в переговоры с японцами об их выводе из Забайкалья. При этом гарантировалось прекращение военных действий в данном регионе, свободные выборы в Учредительное Собрание, которое изберет народную власть, приемлемую для всех сторон. Японцев такой вариант вполне устраивал. Торчать в забайкальских степях им не было никакого смысла. Территорию приходилось прикрывать огромную и неспокойную, связь с ней осуществлялась через Китай, полный собственных проблем, а ни малейших выгод они здесь не имели — иное дело под шумок русской смуты зацепиться в компактном, богатом и близком к метрополии Приморье. И 15.07 было заключено соответствующее соглашение. С 25.07 японские войска стали уходить с территории Забайкалья.
92. Польский фронт
Весной 1920 г. большевики снова чувствовали себя полными победителями. Все главные противники были разгромлены. Оставалась лишь горстка петлюровцев в районе Каменец-Подольска, несколько тысяч каппелевцев и семеновцев под Читой да армия Врангеля в Крыму. Но эти остатки антибольшевистских войск уже не принимались в серьезный расчет. Требовалось только собрать достаточно сил, чтобы разделаться с ними. Не сегодня, так завтра — какая разница? Тем более коммунисты склонны были верить самым преувеличенным слухам о внутренних раздорах в белом лагере — ведь это отвечало их теориям классового антагонизма и звериной сущности империалистов.
Основные очаги сопротивления пали, и Совдепия, как и прежде, взялась за строительство нового общества по ленинским планам «государства-машины». Какого-либо отхода от политики военного коммунизма в связи с победой ничуть не предусматривалось. 12.10.19 Ленин говорил:
"У нас борьба первой ступени перехода к коммунизму с крестьянскими и капиталистическими попытками отстоять (или возродить) товарное производство".
И методы остались те же. Текст плаката тех времен гласил: "Железной рукой загоним человечество к счастью!" А Бухарин, теоретик партии, разъяснял: "Принуждение… не ограничивается рамками прежде господствующих классов и близких к ним группировок. Оно в первый период — в других формах — переносится и на самих трудящихся, и на сам правящий класс".
Появилось и кое-что новое. Практика "военного коммунизма" приобретала больший размах. Войска, высвободившиеся после разгрома белых и надеявшиеся разойтись по домам, начали переводить на положение "трудовых армий". Под первую очередь такой реорганизации попали 8-я армия на Северном Кавказе, 3-я Туркестанская дивизия в Семиречье, некоторые соединения на севере. Ремонт и прокладка дорог, а главным образом лесоповал. Назревало снятие экономической блокады, и Совдепия рассчитывала поправить дела за счет экспорта леса. Работа, конечно, бесплатная, за «паек», с сохранением командной системы управления и армейской дисциплиной. Как видим, уже тогда коммунисты решили, что для построения социализма не обойтись без рабского труда и крупных подневольных контингентов рабочей силы. И первым прототипом гулаговской экономики стала эксплуатация красноармейцев.
Кое в чем советская власть сделала и послабления. Например, рядовое казачество из разряда «реакции» все-таки перевели в разряд «трудящихся». Во время прихода красных на Дон, Кубань и Терек массовый геноцид больше не повторился. И разрешили всякие мелочи, вроде ношения лампасов. Зато самих казаков, и сидевших по станицам, и пленных, постарались быстренько подгрести мобилизациями в армию и направить подальше от дома. Были и вообще удивительные акты: 17.01.20 вышел декрет, отменяющий расстрелы! А 18.03.20 — постановление ВЦИК, лишающее ЧК права на внесудебные репрессии! Что же это случилось с большевиками? Да ничего. Сравните даты — постановление Верховного совета Антанты о разрешении товарообмена с Россией было принято 16.01.20. Акция имела чисто пропагандистский характер, рассчитанный на внешний эффект. Большевики помогали западным соглашателям сделать дальнейшие шаги в том же направлении, которым препятствовала кровавая слава Совдепии. С практической же точки зрения никакого значения это не имело, расстреливали не меньше, чем ранее. Накануне публикации "гуманных актов" ЧК произвела массовые «чистки» своих тюрем, перебив накопившихся в них «контрреволюционеров». К тому же декреты имели кучу оговорок — они не касались прифронтовой полосы и действовали "при условии прекращения Антантой помощи белогвардейцам". Да и проводить в жизнь эти решения, похоже, никто не собирался. Первое время еще стеснялись, вывозили обреченных в города, относящиеся к прифронтовой полосе, или объявляли о самоубийствах. А потом и вовсе начхали на формальности…
Как только рухнул щит деникинских армий, пришел черед и "суверенных государств", два года прикрытых им и считавших своим долгом всячески напакостить белогвардейцам. Чтобы соблюсти международный декорум, был разработан четкий сценарий, который коммунисты уже опробовали при вторжениях в Прибалтику и завоевании Хивы. Операцией руководили Киров и Орджоникидзе. 11-я армия сосредоточилась в районе Дербента. 27 апреля в Баку вспыхнуло "вооруженное восстание". Чье, какими силами — история умалчивает. Главное, что оно провозгласило «правительство», которое, естественно, обратилось за помощью к РСФСР. Той же ночью отряд из 4 бронепоездов с десантом на всех парах рванулся в Азербайджан. Перед рекой Самур, станциями Ялама, Худат делались остановки. Высаженные десантники, обойдя станции, резали телефонные и телеграфные провода. Бронепоезда неслись нежданными, и уже в 4 часа 28.04 ворвались в Баку, где о войне еще никто не подозревал. А следом шли эшелоны с пехотой. В результате однодневного «блицкрига» Азербайджан стал советским.
